Страница 29 из 29
Из старого, шипящего радиоприёмника на тумбочке доносился искажённый голос диктора. Новости. О “предотвращённой промышленной диверсии в порту Клайпеды”. Ни слова о нём. Ни имени. Система снова скрыла правду. Сделала его невидимым. Как всегда.
Джек тяжело вздохнул. Хрипло. Глубоко. Вымученно. Глаза закрылись. Усталость. Глубокая. Пронизывающая. Но где-то глубоко внутри… мелькнуло едва заметное удовлетворение. Сделано. Цель достигнута. Хотя и ценой его привычной свободы – свободы бежать.
Он взял в руку свой сломанный морской хронометр. Тот самый, что нашёл на блошином рынке в Гданьске. Холодный, тяжёлый металл. Он перебирал его пальцами, чувствуя каждую царапину. Каждый изгиб. Стрелки замерли. В одном положении. Символ. Его собственного потерянного времени. И его неспособности вернуться к нормальной жизни. Он прижал его к груди. Чувствуя тяжесть металла. И пустоту внутри.
Закрытые веки. Вспышка. Лицо ребёнка-солдата в Африке. Глаза. И приказ. Который он не выполнил. А потом… потом кровь его товарища. Чувство вины. Оно всегда было с ним. Точило его. Разъедало. Источник боли. И движущая сила.
Он сломлен. Так он думал. Так убеждал себя. Бесполезен. Но нет. Не сломлен. Не окончательно. Искра. Она мерцала. Эта проклятая искра. Отчаянная. Ненавистная.
Джек открыл глаза. Встал. Медленно. Боль пронзила спину. Скрипнула кровать. Он подошёл к окну. За ним – серый европейский город. Варшава? Прага? Неважно. Просто ещё одно место, где он мог спрятаться. От мира. От самого себя.
Его взгляд был отрешённым. Но в нём зажглась решимость. Горькая. Вымученная. Несгибаемая.
Борьба продолжалась. Всегда.
Монотонный гул серверов. Шелест бумаг. Стерильный, бездушный офис банка. И Хлоя. За своим столом. Её старый, обклеенный стикерами ноутбук выглядел как островок анархии в море корпоративной униформы. Она просматривала новости. Те же самые. Официальные. О “предотвращённой диверсии” в Клайпеде.
Уголок её губ слегка приподнялся. Едва заметная, усталая улыбка. Она знала: её “хлебные крошки” сработали. Аня Ковач получила информацию. И, видимо, сделала с ней то, что нужно.
— Она справилась, — тихонько пробормотала Хлоя себе под нос.
Она закрыла вкладку с новостями. Пальцы, её всегда занятые пальцы, начали быстро, почти лихорадочно отбивать сложный, почти музыкальный ритм по клавишам ноутбука. Это был её способ сосредоточиться. Навести порядок в хаосе. Её “иррациональный элемент” теперь служил высшей цели.
Она открыла новую, тщательно зашифрованную программу. На экране появились графики. Схемы. Линии, соединяющие точки. Отслеживание. Финансовых потоков. Связанных с Марком Новаком. И его известными связями. Корпорации. Лоббисты. Фонды. Она искала его “остаточный риск”. Искала слабые места в его сети. Ту самую дыру, которую он сам оставил.
Коллеги сидели вокруг. Перекладывали бумаги. Разговаривали о квартальных отчётах. О погоде. Для них это был просто ещё один день. Для Хлои – это была война. И в ней она чувствовала себя по-настоящему живой. Наконец-то.
Она вспомнила гибель своего коллеги из CTU. Как его “устранили” свои же. Как она расследовала это. Тайно. Как эта информация осталась только у неё. Теперь она будет охотиться. За Новаком. Раскрывая его собственные “остаточные риски”.
Хлоя сделала глубокий вдох. Её взгляд горел. Нет. Борьба не окончена. Это лишь начало нового раунда. Невидимой войны.
И она была готова.