Страница 36 из 41
После “веселье души и грусть” было: Ее строфы короче гораздо строфы оды. Она не может быть длинна. Строфы длинные, тяжеловесные ей не приличны, чрез это песнь не была бы так удобна для пенья и вообще вся она не может быть длинна
Песня обнимает всё: все чувства и ощущения жизни, и потому может делиться на множество разных родов; может изображать уединен, внутренние движения и поэтические мечты поэта, может выражать страсть и любовь, может быть застольной, и выражать веселье души и грусть; может изображать картину или состояние другого, как в романсе, переходя от дифирамба до тихой элегической задумчивости.
элегического чувства
Словом, всё что ни приводит к настроен состоянию дух, есть уже ее предмет, хотя это не есть та величавая, высокая восторженность, как в оде, возвышенная уже самым величием взятого предмета.
Всё, ч
Словом, всё что ни приводит к настроен состоянию дух, есть уже ее предмет, хотя это не есть та величавая, высокая восторженность, как в оде, возвышенная уже самым величием взятого предмета.
[Само] В самом названии этого рода лирических сочинений раскрывается значение их. Они пишутся для того, чтобы сопровождать музыкою и голосом
В песне восторг как бы утишенный, — это ликование духа уже после самого дела, или случившего велик восторг, празднество во время отдыха.
Это состояние души тоже восторженное, хотя не так возвышенно, как в оде, потому что кроме того, предмет не так возвышен, песня есть какое-то отдохновенное ликование духа
В песне восторг как бы утишенный, — это ликование духа уже после самого дела, или случившего велик восторг, празднество во время отдыха.
души
В песне восторг как бы утишенный, — это ликование духа уже после самого дела, или случившего велик восторг, празднество во время отдыха.
или ощущения, произведенного великим восторг
Как бы позабыв самый предмет своей радости, поющий хочет потеряться в гармонических звуках.
в своих звуках
Она никак тоже не должна быть и длинна, потому что и впечатленья все быстры.
Вообще она
Она никак тоже не должна быть и длинна, потому что и впечатленья все быстры.
не может быть длинна
Сочиняющий песню должен как бы слышать в то же время ее внутреннюю музыку, дающую тайный размер и стихам и строфам.
Грусть выливается также песнью, и также обыкновенно гораздо после случившегося события, и также находит отраду в самих звуках, в повторения и возвращении к тому же, как бы нежась мелодией самой грусти
Лучшие песни сочинялись в самую минуту пляски, пиршества и вызывались ударом смычка, свистом волынки, звоном стаканов, мерным ударом стоп.
самые песни
Лучшие песни сочинялись в самую минуту пляски, пиршества и вызывались ударом смычка, свистом волынки, звоном стаканов, мерным ударом стоп.
После “минуту” было: когда пелись
От этого они получают то невыразимо-мелодическое свойство звуков, составляющее такую прелесть в песнях народных.
После “в песнях народных” было:
а. Начато: Романс отличается от песни тем
б. Начато: От песни несколько отличается романс уж потому, что он так
в. От песни несколько отличается романс. Он соединенными голосами многих нест также дружное ликование [многих] обществ, но принадлежит одному, заключает свойство как бы элегическое, более утонченное
Самые поэтические мечты и нежные внутренние изгибы души своей тогда выражались хорошо и были достойны песни, когда они не мечтались в его воображении, а как бы пелись в самой душе поэта.
В самых даже
Самые поэтические мечты и нежные внутренние изгибы души своей тогда выражались хорошо и были достойны песни, когда они не мечтались в его воображении, а как бы пелись в самой душе поэта.
После “нежные” было: изгибы
Самые поэтические мечты и нежные внутренние изгибы души своей тогда выражались хорошо и были достойны песни, когда они не мечтались в его воображении, а как бы пелись в самой душе поэта.
После “как бы” было: тихое
Элегия есть как бы покоенное изложение чувств, постоянно в нас пребывающих, не тех великих и сильных, которые пробуждаются в нас мгновенно при воззрении на предметы великие, не тех, которые, подобно святыне, сохранно пребывая в глубине души, стремят на великие подвиги человека, — но тихих, более ежедневных, более дружных с обыкновенным состоянием человека.
живут
Элегия есть как бы покоенное изложение чувств, постоянно в нас пребывающих, не тех великих и сильных, которые пробуждаются в нас мгновенно при воззрении на предметы великие, не тех, которые, подобно святыне, сохранно пребывая в глубине души, стремят на великие подвиги человека, — но тихих, более ежедневных, более дружных с обыкновенным состоянием человека.
не чувств тех также, которые содержатся в душе как великая святыня и
Это сердечная история — то же, что дружеское откровенное письмо, в котором выказываются сами собою излучины и состояния внутренние души.
После “выказываются” было: как бы
Ее бы можно было назвать дидактич и описательным сочинением, если бы она не была излиянием умягченного и слишком нежного состояния души, подвигнутого на тихую исповедь, которая не может излиться без душевно лирической теплоты.
Элегия почти дидактическое и описательное сочинение, но потому только не переходит в дидактическое, а остается в области лирической, что описывает слишком близкое душе своей, что никак не может описываться.
Что взывает как бы громом гремящего оркестра в оде, поется в песне, — в ней произносится речитативом.
а. возглашается криком
б. взывает как бы и восклицает
Подобно сердечному письму, может быть и коротка и длинна, скупа на слова и неистощимо говорлива, может обнимать один предмет и множество предметов, по мере того, как близки эти предметы ее сердцу.
Она как сердечное письмо может быть и коротка и длинна и описывает
Подобно сердечному письму, может быть и коротка и длинна, скупа на слова и неистощимо говорлива, может обнимать один предмет и множество предметов, по мере того, как близки эти предметы ее сердцу.
После “скупа на слова” было: сжата
Подобно сердечному письму, может быть и коротка и длинна, скупа на слова и неистощимо говорлива, может обнимать один предмет и множество предметов, по мере того, как близки эти предметы ее сердцу.
и может
Она не есть баллада, которой содержанием избирают таинственные поэтические предания, неясные, шевелящие и пугающие воображение явления.
После “избирают” было: предметы
Ее предмет — происшествие истинно историческое, действительно бывшее, или же предание, так живо хранящееся в народе, что сама история внесла его в свои страницы.
После “историческое” было: происшеств
Ее предмет — происшествие истинно историческое, действительно бывшее, или же предание, так живо хранящееся в народе, что сама история внесла его в свои страницы.
сохранившееся
Этот род можно бы скорей причислить к сочинениям повествовательно-драматическим, если бы думы не распевались, подобно песням, нашими старцами слепцами, хотя и речитативом, и если бы не писались мерными строфами, среди которых многие есть отзывные и повторяющие, дающие гармоническое округление пиесе — свойство, составляющее неизъяснимую прелесть песни.
Их бы
Этот род можно бы скорей причислить к сочинениям повествовательно-драматическим, если бы думы не распевались, подобно песням, нашими старцами слепцами, хотя и речитативом, и если бы не писались мерными строфами, среди которых многие есть отзывные и повторяющие, дающие гармоническое округление пиесе — свойство, составляющее неизъяснимую прелесть песни.
пелись
Этот род можно бы скорей причислить к сочинениям повествовательно-драматическим, если бы думы не распевались, подобно песням, нашими старцами слепцами, хотя и речитативом, и если бы не писались мерными строфами, среди которых многие есть отзывные и повторяющие, дающие гармоническое округление пиесе — свойство, составляющее неизъяснимую прелесть песни.