Страница 9 из 19
И я тебя любил, и я тебя люблю.
Ты призрак дорогой… бледнеющий… неясный
О, в этот лунный час я о тебе скорблю!
Мне хочется, чтоб Ночь, раскинувшая крылья,
Воздушной тишиной соединила нас.
Мне хочется, чтоб я, исполненный бессилья,
В твои глаза струил огонь влюбленных глаз.
Мне хочется, чтоб ты, вся бледная от муки,
Под лаской замерла, и целовал бы я
Твое лицо, глаза, и маленькие руки,
И ты шепнула б мне: «Смотри, я вся—твоя!»
Я знаю, все цветы для нас могли возникнуть,
Во мне дрожит любовь, как лунный луч в волне.
И я хочу стонать, безумствовать, воскликнуть:—
«Ты будешь навсегда любовной пыткой мне!»
Мне видится безбрежная равнина,
Вся белая под снежной пеленой.
И там, вверху, застывшая как льдина,
Горит Луна, лелея мир ночной.
И чудится, что между ними—сказка,
Что между ними — таинство одно.
Безмолвна их бестрепетная ласка,
И холодно любить им суждено.
О, мертвое прекрасное Светило.
О, мертвые безгрешные снега.
Мечта моя, я помню все, что было,
Ты будешь вечно сердцу дорога.
РАЗЛУЧЕННЫЕ
Розоватый свет заката озаряет облака,
И волною просветленной плещет сонная река.
Еле плещет, еле дышит просветленная волна,
Точно чувствует и слышит, что подходит тишина.
Друг желанный, одинокий, о тебе моя печаль,
Я один в стране далекой, и тебя мне сердцем жаль.
Я, как ты, не знаю ласки, сохраняю поцелуй,
В час, когда мне шепчет сказки еле слышный
лепет струй.
Если б нам убить пространство, друг мой, друг мой,
сон мечты,
Я б с тобой устами слился, как со мной слилась
бы ты.
Мы бы вместе проникались этой стройной тишиной,
Ты со мной бы чуть шепталась, как в реке волна
с волной.
Прозвенит ли вдали колокольчик,
Колокольчик, во мгле убегающий,—
Догорает ли Месяц за тучкой,
Там за тучкой, бледнеющей, тающей,—
Наклонюсь ли я, полный печали,
О, печали глубоко-мучительной!—
Над водой, над рекой безглагольной,
Безглагольной, безгласной, томительной,—
Предо мною встаешь ты, родная,
Ты, родная и в сердце хранимая,—
Вдруг я вижу, что ты не забыта,
Позабытая, горько-любимая.
ТЕНЬ
Ты в жизни проходишь безучастною тенью,
И вечно опущен твой взор.
Ты сердцем уходишь к неземному селенью,
Уж там — с незапамятных пор.
Тебя повстречал я на великой дороге,
Ведущей в безвестную даль.
И мне показалось — мы стоим на пороге,
Чего-то обоим нам жаль.
И мне показалось,— и, быть может, обманно,
Быть может, с правдивостью сна,—
Друг другу мы близки, так воздушно и странно,
Так нежно ты мне суждена.
Мы думали оба, и мы оба молчали,
Но вдруг приподнявши свой взор,
Ты молча сказала о предвечной печали,
Я друг твой, я брат твой с тех пор.
И если б была ты не бесстрастною тенью,
И если б не сказкой был сон,
Я отдал бы сердце роковому томленью,
Но в сказку, я в сказку влюблен.
«Когда я был мальчиком, маленьким, нежным…»
Когда я был мальчиком, маленьким, нежным,
Был кроток мой взор и глубок.
Ты знаешь, что утром, пред Морем безбрежным
Горит золотистый песок?
Когда я был юношей, робким и странным,
Я вечной был полон тоской.
Ты знаешь, что вечером, в свете туманном,
Русалки поют над рекой?
Когда я стал страстным, желанным и властным,
Целую я всех на пути.
Ты знаешь, что ночью, в тумане неясном,
Так страшно, так страшно идти?
МАСКИРОВАННЫЙ БАЛ
О, цветы красоты! Вы с какой высоты?
В вас неясная страстная чара.
Пышный зал заблистал, и ликуют мечты,
И воздушная кружится пара.
«Не живи как цветок. Он живет краткий срок,
От утра и до вечера только.
Так прожить — много ль жить? Жизнь его лишь намек.
О, красивая нежная полька!»
«Лишь намек, говоришь. Но и сам ты горишь,
Закружил ты свой бешеный танец.
Ты минуту живешь, и ты ложь мне твердишь,
На минуту влюбленный испанец.
Я живу как цветок, я дневной мотылек,
Я красивая нежная полька.
Я хоть час, но живу, и глубок мой намек,
Ты мгновение кружишься только!»
«Что мгновенье и час для тебя и для нас,—
Раз цветок, для чего ж ты считаешь?
Ты цвети и гори. Если ж вечер погас,
Говори, что как тучка растаешь.
О, живи как цветок! Мне отдай свой намек.
Мы продлим наш ликующий танец.
Не ропщи, трепещи, золотой мотылек,
Я безумно-влюбленный испанец!»
ПРОКЛЯТИЯ
ОТРЕЧЕНИЕ
Красивы сочетания светил,
Пленительна зеленая планета,
Где человек свой первый миг вкусил.
В пространстве много воздуха и света,
И каждый день, в определенный час,
Земля огнем рубиновым одета.
Источник новых мыслей не погас,
Источник новых чувств горит всечасно,
И тот, кто любит, любит в первый раз.
Цветы цветут, их чаши дышат страстно,
Желанны их цветные лепестки,
И роскошь их оттенков полновластна.
Безгласное течение реки
И призрачно-зеркальные озера
Внушают больше неги, чем тоски.
Вершины гор — пьянящий пир для взора,
Бессмертно свеж безбрежный океан,
И что нежнее пенного узора.
Прекрасна разность всех различных стран,
Просторны и равнины и провалы,
В мираже обольстителен обман.
И губы женщин ласковы и алы,
И ярки мысли избранных мужчин,
Но так как все в свой смертный час усталы,—
И так как жизнь не понял ни один,
И так как смысла я ее не знаю,—
Всю смену дней, всю красочность картин,
Всю роскошь солнца и лун — я проклинаю!