Игра без правил

– Прошу прощения, мэм, – Коди картинно всплеснул руками. – Давайте-ка разберемся хорошенько. Не для того же я тащился в Нью-Йорк, чтобы усложнять вам жизнь. Я не напрашивался, Дино сам позвонил моему агенту и предложил мне работу. И если у вас возникли проблемы, то говорите с ним, а не со мной.

Губы Джун нервно подергивались.

– Ну ладно, – уже мягче заговорил Коди. – Дайте мне еще один шанс. А то получается, как будто у меня уже и не осталось возможности показать, на что я способен.

– На сегодняшнем прослушивании мне стало все ясно, – непререкаемым тоном проговорила Джун. – Добрая половина этих сосунков на сцене делают свое дело не в пример тебе.

– Но я даже по-настоящему-то и не играл, – защищался Коди. – Меня ведь определили просто статистом, ведь так?

– Мне не нужны статисты, мистер Флинн, – процедила сквозь зубы Джун. – Мне нужны актеры.

– Но я и есть актер, – возразил он.

– У тебя нет ничего, кроме смазливой физиономии и аппетитной задницы, – с презрением заключила она.

Коди улыбнулся.

– Не так уж плохо. – Ответа не последовало, и Флинн продолжал: – Ну полно, Джун. Не бери в голову. Послушай, я обещаю выкладываться. Слово бойскаута… Я подписываюсь под вашим соглашением. Обещаю, если я проколюсь, тебе не нужно будет указывать мне на дверь: я просто сложу вещички и вернусь к себе в Калифорнию, к маслу для загара, шикарным апартаментам, джакузи и пляжным красоткам. Ну что, по рукам?

Во взгляде Джун блеснул гнев.

– Не ерничай.

Коди поднялся и направился к двери. Там он остановился и со вздохом прислонился к дверному косяку. Внутренний голос говорил ему, что если не удастся расположить к себе эту особу, то он потеряет работу. А этого нельзя допустить. Слишком уж много отказов он получал за последние несколько лет, чтобы позволить себе упустить этот шанс. Коди не снимался уже почти три года, а телефон упорно молчал – не то что несколько лет назад. Молодому поколению актеров – этим Кевинам Костнерам, Томам Крузам, Майклам Фоксам, Патрикам Суэйзи – удалось прочно завоевать симпатии нового зрителя. Никто теперь и гроша ломаного не даст за какого-то Коди Флинна. Еще лет десять тому назад только он да еще, пожалуй, Иствуд и Рейнолдс могли рассчитывать на приличные кассовые сборы. Тогда у Голливуда были иные кумиры.

Коди не был точно уверен, так уж ли жаждет он снова видеть свое имя на афишах, но если ради этого ему нужно всего лишь втереться в доверие к женщине, то тогда, пожалуй, стоит попробовать. Вообще-то он находил в этой колючей ироничной женщине некое странное очарование. Она была глотком свежего воздуха в душной атмосфере всех этих безмозглых красоток, вившихся вокруг Коди.

Призвав на помощь весь свой актерский талант, Флинн постарался придать своему голосу как можно больше убедительности:

– Я серьезно, Джун. Пожалуйста. Дайте мне еще один шанс. И обещаю, что не разочарую вас.

– Боюсь, что ты уже меня разочаровал, – сказала она, выдавив улыбку.

– Ну пожалуйста, – взмолился Коди.

Она помотала головой.

– Ты не задержишься здесь и недели. Уж поверь мне, я знаю таких, как ты. Ты что же, думал, что тебя здесь на руках будут носить и глядеть тебе в рот только за то, что ты в дружбе с богатым продюсером? Здесь у тебя этот номер не пройдет. Нью-йоркской публике наплевать, сколько ты сыграл тайных агентов, авантюристов и гонщиков. На сцене никто не даст тебе второго дубля. Каждое движение, каждое слово, каждый жест должны быть верными с первого раза. Где тебе знать, что значит работа такого уровня.

Коди промолчал. Он все прекрасно понял.

Голос Джун стал резче и громче.

– Верно, тебе не приходилось, замирая от страха, часами топтаться в ожидании своего шанса, как всем этим несчастным, – тебе преподнесли его готовеньким на тарелочке. Для меня нет ничего отвратительнее! Я прекрасно знаю, что значит сражаться, кусаться, царапаться, чтобы отвоевать себе место под солнцем. Мне также известно и то, что значит иметь продюсера, который ради своих дружков готов запороть спектакль!

Коди выждал, пока всплеск энергии уляжется и Джун Рорк успокоится, затем спокойно произнес:

– Быть всегда правой – значит быть одинокой, верно?

Он почувствовал, что задел Джун за больное – ее выдали глаза. Она так и осталась сидеть неподвижно, не произнеся ни слова в ответ.

Флинн оглядел убогий кабинет, а потом с наигранной болью посмотрел на режиссера.

– Знаете, и мне известно кое-что из того, через что вам даже никогда не приходилось пройти. Но это касается только меня. – Не отрывая своих зеленых глаз от Джун, Коди взялся за ручку двери. – Обещаю явиться на репетицию вовремя. Я буду выкладываться до седьмого пота, мисс Рорк. И тогда, надеюсь, мне удастся заставить вас посмотреть на меня другими глазами. Единственное, о чем я прошу, так это дать мне еще один шанс.

Джун стало как-то не по себе. Ей всегда удавалось держать себя в руках, какими бы тяжелыми ни были подобные аудиенции. Может, она все-таки была не права по отношению к этому голливудскому павлину? Она была в замешательстве.

– Мне… м-м-м… не хотелось показаться такой уж стервой, – проговорила она почти извиняющимся тоном.

Коди улыбнулся, за что Джун была ему благодарна.

– Всем известно, что я привыкла держать свое слово, – немного мягче добавила она. – Я даю вам шанс, мистер Флинн. – Ее серые глаза блеснули сталью. – И постарайтесь меня не разочаровать.

Он открыл дверь.

– Я обещаю.

Едва дверь захлопнулась, как Джун с облегчением откинулась на спинку старого, скрипучего стула. Она посмотрела на руки. Они дрожали, и Джун не могла понять почему. Ее внимание привлек звук приближающихся шагов, и, уверенная в том, что это снова Коди Флинн, она взглянула на дверь. Дверь без стука распахнулась, и на пороге появился Дино Кастис.

– Привет, я только что видел моего приятеля Коди, – он махнул рукой на дверь, – у него был очень грустный вид. Что тут у вас произошло? Надеюсь, ты не очень напугала его? Я не люблю, когда пугают моих друзей.

Джун улыбнулась.

– Думаю, мистер Флинн сам сумеет о себе позаботиться.

Дино весело рассмеялся и, плюхнувшись на деревянный стул, хлопнул себя по колену.

– Что верно, то верно. – И наклонившись к ней так, будто собирался сообщить нечто очень важное, сказал: – Пожалуй, это удается ему лучше, чем остальное.

Но Джун больше не хотелось думать о Флинне. Она стряхнула пепел с сигареты и снова затянулась. Ее слова, казалось, с трудом просачивались сквозь густое облако сигаретного дыма.

– Так чем могу быть тебе полезна, Дино?

Он пропустил ее вопрос мимо ушей.

– Как прошли пробы? Есть что-нибудь интересненькое?

– Да, несколько человек, – призналась она. – Но осталась еще целая куча народу на завтра и на среду.

Дино кивнул.

– Прекрасно. Но я хочу тебе немного помочь. Так что ты сможешь сэкономить свое драгоценное время.

Джун овладело нехорошее предчувствие.

– О чем это ты? – Он улыбнулся. – Так о чем ты, Дино? – напряженно переспросила она.

– Скажи, ты случайно не помнишь некую де Марко? Ронни де Марко? Она должна была пробоваться сегодня. – В темных глазах Дино мелькнула искра надежды.

Джун положила недокуренную сигарету в стеклянную пепельницу и полезла в рюкзак за папкой с бумагами. Просмотрев несколько листов со списками, наконец нашла нужное имя.

– Вот. Вероника де Марко. Так себе. Почему она тебя интересует?

Дино многозначительно подмигнул.

– Ронни – одна из моих ближайших друзей. Надеюсь, ты понимаешь, о чем идет речь? Полагаю, что для всех нас будет только лучше, если ты подыщешь для нее небольшую роль в нашей пьесе.

– Что?! – Джун всплеснула руками. – Ты хочешь, чтобы я устроила твоей подружке роль? Этого я сделать не могу… Извини, но это невозможно.

– Ну перестань, Джун. – Дино старался говорить как можно убедительнее. – Я же не собираюсь делать из нее Кэсси Фрэнкс. Или даже Джулию Портер. Дай ей всего лишь несколько реплик, ну, скажем, маленькую роль служанки, официантки – словом, кого угодно. Уверяю тебя, она играет не так уж плохо.