Страница 85 из 99
ФОРМУЛИРОВКА
Вот раньше жизнь —И вверх и внизИдешь без конвоира,Покуришь план,Пойдешь на банИ щиплешь пассажира.А на разбойБерешь с собойНадежную шалаву,Потом берешь кого-нибудьИ делаешь „варшаву“.Пока следят,Пока грозят,Мы это дело переносим.Наелся всласть,Но вот взяласьПетровка 38.Прошел детдом, тюрьму, приютИ срока не боялся,Когда ж везли в народный суд,Немного волновался.Зачем нам врут:Народный суд, —Народа я не видел.Судье простор,И прокурорТотчас меня обидел.Ответил на вопросы я,Но приговор с издевкой,И не согласен вовсе яС такой формулировкой.Не отрицаю я вины,Не в первый раз садился,Но написали, что с людьмиЯ грубо обходился.Неправда, тихо подойдешь,Попросишь сторублевку,Причем тут нож,Причем грабеж,Меняй формулировку…Эх, был бы зал,Я б речь сказал:„Товарищи родные,Зачем пенять,Ведь вы меняКормили и поили,Мне каждый деньги отдавал,Без слез, угроз и крови.Огромное спасибо вамЗа все на добром слове“.Этот залМне б хлопать стал,И я, прервав рыданья,И тихим голосом сказал:"Спасибо за вниманье“.Ну, правда ведь,Ну правда ведь,Что я грабитель ловкий,Как людям мне в глаза смотретьС такой формулировкой?РЕЦИДИВИСТ
И это был воскресный день, и я не лазил по карманам,В воскресенье отдыхать — вот мой девиз.Вдруг свисток, меня хватают и обзывают хулиганом,А один узнал, кричит: „Рецидивист“.Брось, товарищ, не ершись,Моя фамилия Сергеев,Ну, а кто рецидивист,Ведь я понятья не имею.И это был воскресный день, но мусора не отдыхают,У них тоже план давай, хоть удавись,Ну, а если перевыполнят — так их там награждают,На вес золота там вор-рецидивист.С уваженьем мне: „Садись“Угощают „Беломором“„Значит ты рецидивист,Распишись под протоколом“.И это был воскресный дань, светило солнце, как бездельник,И все люди — кто с друзьями, кто с семьей,Ну, а я сидел, скучал, как в самый грустный понедельник,Мне майор попался очень деловой.„Сколько раз судились вы?“„Плохо я считать умею“.„Но все же вы рецидивист?“„Да нет, товарищ, я — Сергеев“.И это был воскрсный день, а я потел, я лез из кожи,Но майор был в математике горазд,Он чего то там сложил, потом умножил, подитожил,И сказал, что я судился 10 раз.Подал мне начальник лист,Расписался, как умею,Написал: „РецидивистПо фамилии Сергеев“.И это был воскресный день, я был усталым и побитым,Но одно я знаю, одному я рад:В семилетний план поимки хулиганов и бандитовЯ ведь тоже внес свой очень скромный вклад.ЗА ТОБОЙ ТАЩИЛСЯ ДЛИННЫЙ ХВОСТ
О нашей встрече — что там говорить,Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий,Но мы с тобою сразу стали жить,Не опасаясь пагубных последствий.Я сразу сузил круг твоих знакомств,Одел, обул и вытащил из грязи,Но за тобой тащился длинный хвост,Длиннющий хвост твоих коротких связей.Потом я помню бил друзей твоих,Мне с ними было как-то неприятно,Хотя, быть может, были среди нихНаверняка отличные ребята.О чем просила — делал мигом яЯ каждий день старался сделать ночью брачной.Из-за тебя под поезд прыгнул я,Но слава богу, не совсем удачно.Если б ты меня ждала в тот год,Когда меня отправили на дачу,Я б для тебя украл весь небосвод,И две звезды кремлевские впридачу.И я клянусь, последний буду гад;„Не ври, не пей, и я прощу измену,И подарю тебе Большой театр,И Малую Спортивную арену“.И вот теперь я к встрече не готов,Боюсь тебя, боюсь речей интимных,Как жители японских городовБоятся повторенья Хиросимы.Я БЫЛ ДУШОЙ ДУРНОГО ОБЩЕСТВА
Я был душой дурного общества,И я могу сказать тебе,Мою фамилью, имя, отчествоПрекрасно знали в КГБ.В меня влюблялася вся улица,И весь Савеловский вокзал,Я знал, что мной интересуются,Но все равно пренебрегал.Свой человек я был у скокарей, скокарей,Свой человек у щипачей,И гражданин начальник Токарев, падла ТокаревИз-за меня не спал ночей.Ни разу в жизни я не мучилсяИ не скучал без крупных дел,Но кто-то там однажды скурвился, ссучилсяШепнул, навел и я сгорел.Начальник вел себя не въедливо,Но на допросы вызывал,А я всегда ему приветливоИ очень скромно отвечал.Не брал я на душу покойниковИ не испытывал судьбу,И я, начальник, спал спокойненько,И весь ваш МУР видал в гробу.И дело не было отложеноИ огласили приговор,И дали все, что мне положено,Плюс пять мне сделал прокурор.Мой адвокат хотел по совестиЗа мой такой веселый нрав,А прокурор просил всей строгостиИ был, по-моему, неправ.С тех пор заглохло мое творчество,Я стал скучающий субъект,Зачем же быть душою общества,Когда души в нем вовсе нет.