Приют

– Да уж… И чем все закончилось? – Роман едва ли улыбнулся.

– А ничем. Галимов покраснел, как свекла, и что-то пробормотал типа «прошу-прощения-это-никогда-не-повторится-даю-вам-слово».

Евгений замолчал. Небо уже окончательно расчистилось, тучи быстро рассеивались, уступая место солнечным лучам.

Впереди показалось двухэтажное здание. Евгений с любопытством оглядел его. Придорожное кафе с бензоколонкой. Заправка закрыта. Ничего необычного. «Аншлаг» – самое удачное название для подобной дыры. Только…

– Притормози, – резко сказал он Роману.

Они проехали еще несколько метров и остановились.

– Что-то заметил? – спросил Роман, обернувшись.

– Да, – ровно ответил Евгений. Он очень надеялся, что тот человек, которого он увидел лежащим у входа, окажется просто надравшимся вдрызг пьянчужкой, а не мертвецом. Они вышли из машины и подошли к телу. Сомнений не было – перед ними труп. Евгений выругался, Роман достал рацию.

– Третий, ответь Седьмому! Третий! – Он безуспешно крутил ручки настройки, пытаясь выйти на связь с Громовым. – Черт!

Евгений внимательно разглядывал труп. Он видел, что мужчину зарезали, руки в последнем усилии зажали рану на животе. Роман подошел вплотную к лежащему телу, наклонился, разглядывая лицо.

– Ба, да это же Витька Донин! Интересно, кому это он насолил? – Голос его звучал на удивление спокойно.

– Ты знаешь его? – Евгений увидел за поясом мертвеца бумажник.

– Это Виктор Донин, хозяин забегаловки. Пару раз он был замешан в нехороших делишках, но доказать его причастность к ним никак не удавалось. Женя, я вызову к тебе бригаду из округа, а сам поеду к Громову. Его рация молчит, мне это очень не нравится. Только осторожнее!

– Угу, – вздохнул Евгений. Роман быстро связался с дежуркой района и сообщил нужные координаты. После этого он сел в машину и рванул дальше, на запад.

Евгений еще раз взглянул на мертвого мужчину и сплюнул. Торчи теперь здесь, как хрен в майонезе. Милиционер задумчиво оглядел дом и решил обследовать его. Молодой человек расстегнул кобуру и поднялся по скрипящим ступенькам. Секунду он прислушивался, пытаясь определить, есть ли кто в доме, после чего вошел внутрь.

После яркого, дневного света он не сразу увидел то, что творилось внутри. А когда глаза его привыкли к полумраку, царившему в баре, он содрогнулся. Похоже, здесь была заварушка, причем заварушка с большой буквы.

Закусочную усеивали трупы, буквально плавающие в крови. Евгений насчитал три тела. Он не успел разглядеть их внимательнее, так как справа послышался шорох и какие-то всасывающие звуки. Пистолет дернулся в руке патрульного, и он инстинктивно повернулся в сторону источника звука. Мгновение он смотрел расширенными зрачками на представшее его взору зрелище, после чего отвернулся и согнулся пополам. Его вырвало. За спиной послышалось веселое тявканье.

11

– Ты в своем уме? – Ярик ошалело смотрел на брата, но тот его проигнорировал. Он наполовину высунулся из машины и плотоядно уставился на стоявшую у обочины девушку.

– Оп-паньки – шепеляво пробубнил он и неуклюже вылез, почти вывалился из «пятерки». – Привет! – с деланой небрежностью бросил он девушке. Та ничего не ответила и молча разглядывала Митрича.

Ярику удалось разглядеть, что девушка довольно привлекательна. Узкие потертые джинсы, дешевые кроссовки, изрядно покрытые дорожной пылью. На ней ярко-красная майка с изображением забавного медвежонка и легкая джинсовая куртка. За спиной – тощий рюкзак, очевидно сшитый ею самой из обрезков поношенных джинсов, которые она наверняка носила в юности, а потом перестала в них влезать. Усталое лицо с цепким взглядом и красивыми губами, светлые волосы треплет ветер. Вместе с тем Ярик ощутил легкое беспокойство. Разглядывая девушку, он нахмурился, и беспокойство постепенно переросло в страх, причину которого он никак не мог понять. Еще раз внимательно оглядев девушку, он увидел на ее виске ссадину, а на джинсах – темные бордовые капли. Не нужно быть Эркюлем Пуаро, чтобы догадаться, что это за капли, – Ярик до тошноты насмотрелся на них сегодня. Несомненно, это была кровь.

– Детка, ты глухая? Садись. Мы прокатимся с тобой до самых звезд, и я подарю тебе луну. Вся галактика будет у твоих очаровательных ножек, – дурачился тем временем Митрич. Непроницаемое до этого лицо девушки тронула деревянная улыбка.

– Ребята, помогите мне. Я попала в аварию.

Митрич замолчал, пытливо всматриваясь в лицо девушки. Затем он развел руки в стороны, всем видом показывая, какое огорчение принесла ему эта скверная новость. При этом полы его жилетки распахнулись, открыв на обозрение торчащую из-за ремня рукоятку пистолета.

– Я ехала из Разумово, и у моей тачки заклинило рулевую колонку. Она сейчас там, недалеко от развилки. Поцеловалась с тополем. – Она как-то неопределенно хмыкнула, не отрывая при этом глаз от пистолета за поясом Митрича. По лицу пробежала тень (испуг?), которая тут же скрылась, как маленькое облако, прогоняемое свирепым ветром.

– Нет проблем, крошка. – С этими словами Митрич начал суетливо подталкивать девушку к распахнутой двери «пятерки». – Паркуйся в наш лимузин.

В каком-то необъяснимом трансе Ярик наблюдал за происходящим. Подсознательно он отчаянно желал, чтобы их вид, в особенности Митрича с его засунутой за ремень «пушкой», поверг эту девушку в шок, и он даже видел в своем воображении, как она с воплями отшатывается от его сумасшедшего брата и бросается наутек. Однако девушка как ни в чем не бывало подошла к машине, и Митрич услужливо открыл ей дверь. Ярик чертыхнулся.

– Что он делает?! – срывающимся голосом прошептала Рута.

– Вы подбросите меня в Гриднев? Похоже, у меня сломано ребро, – сказала девушка, усаживаясь на заднее сиденье.

Митрич захлопнул за ней дверь и, ковыляя, обошел машину с другой стороны. На его лице застыла безумно-дебильная улыбка, улыбка прыщавого подростка, впервые испытавшего оргазм.

– Ну, и чего мы такие пасмурные? Але, Ярик! – Митрич ткнул его в спину. – Заводи эту колымагу, нам пора ехать.

– Куда? – Ярику казалось, что он слышит свой голос со стороны – чужой и неприятный на слух.

– Куда? – переспросил Митрич, дотронувшись до раздутой лилово-синей губы. – Наверное, в цирк. Я буду жонглировать твоими яйцами и орать при этом «От улыбки станет всем светлей». Ярик, не испытывай мое терпение.

Ярик повернул ключ зажигания, и «пятерка», заурчав, тронулась с места.

– Как тебя зовут, девочка? – спросил Митрич после минутного молчания.

– Валя, – коротко ответила девушка.

– Валя, – мечтательно произнес Митрич. – У тебя привлекательное имя, когда его произносишь, кажется, будто тебя гладят шелковыми пальцами… Валюша, хочешь чего-нибудь выпить?

Короткий смешок.

– У тебя большой выбор? И, если уж на то пошло, как зовут тебя?

– Начну с конца. Я Дима, но все друзья зовут меня Митричем. А это – мой брат, его зовут Ярослав, или Ярик. Хе-хе, Ярик-Лошарик… Та хмурая красотка – Рута. Только не смотри так на Ярика, ты не спутаешь нас, хоть мы с ним и близнецы. А отличить нас просто – я умею говорить, а он все время чешется, смердит и пускает слюни…

– Митрич! – раздраженно оборвал его Ярик. Они подъезжали к развилке.

– А что касается выбора горячительных напитков… – не слыша его, шамкал разбитым ртом Митрич, неловко пытаясь приобнять Валю.

Ярик направил машину к лесной дороге.

– Почему мы не поехали прямо? – ровным голосом спросила Валя, но Ярик уловил в нем проскользнувшую напряженность. – Я же сказала, мне нужно в Гриднев.

– Забудь об этом, прелесть, – сказал Митрич. Он с блаженным видом положил свою руку на плечо девушки. Куртка его задралась, и Ярику стало не по себе. Весь левый бок брата был красным от крови, повязка слезла, открыв рану, оставленную «розочкой» в баре. Неужели он ничего не чувствует?

– То есть как это «забудь»? – изумилась Валя. – Мне нужно к врачу. Если надо, я заплачу вам, – дрогнувшим голосом добавила она.