Страница 3 из 13
– Я подожду.
Реджи отступил, и Энн представила себе, как он возвращается к твердой скамье. Вероятно, он подумал, будто Энн его избегает, выжидая, когда ему наскучит, он передумает вмешиваться и уедет. Поджав губы, она вернулась к счетам.
Через четверть часа Энн поднялась, попрощалась с секретаршей и вышла. Реджи при ее появлении поднялся, взял под локоть и проводил вниз по ступенькам. Он не собирался отступать. Остановив экипаж, Реджи помог Энн подняться на подножку, уселся сам и захлопнул дверцу.
– Ну, рассказывайте! – Он нахмурился. – Чего, черт возьми, вы хотите добиться, до бесчувствия испугав Элдерби встречей с… – Реджи замолчал.
– …с Бенджамином, близким родственником? – продолжила Энн.
– Именно так. – Реджи поджал губы.
Она перебирала в памяти мгновения недавней встречи.
– Он был действительно потрясен, правда? Он ничего не знал.
– Его чуть удар не хватил. Согласен, он не подозревал о существовании мальчика. Элдерби был поражен неизвестным фактом, а не злился из-за того, что все обнаружилось.
– Верно! – Обрадованная тем, что ее мнение подтвердилось, Энн поспешно продолжила: – Так что если Бенджи не сын Элдерби, то…
К ее удивлению, Реджи нахмурился. Посмотрев ей в глаза, он заявил:
– Если вас интересует мое мнение, то я не хотел бы строить догадок.
Теперь пришла ее очередь хмуриться.
– То остается Томас? – договорила Энн. – Учитывая его репутацию, вряд ли он станет изворачиваться…
– Пока вы не слишком далеко зашли в своих предположениях, вам нужно кое-что учесть. Да, Томас мог быть отцом Бенджамина. Если это так, Томасу было тогда немногим больше двадцати и в то время ему трудно было завести интрижку. Мальчик говорит, что жил с матерью на Клеркенуэлл… Сообщила ли она Томасу? Если да, то повеса Томас или нет, но трудно поверить, что он ничего не предпринял – подобные события еще не стали банальностью. У Каверлоков есть имения чуть ли не по всей стране, и достаточно легко отправить мальчика вместе с матерью жить куда-нибудь подальше от света.
– Судя по вашему ответу, Томас рассуждает так же, как и вы.
Реджи внимательно посмотрел на нее, потом ответил:
– Мы с Томасом не слишком отличаемся.
Энн заморгала. Лорд Томас Каверлок имел репутацию отъявленного повесы.
– Есть бесспорный факт, который вы продемонстрировали сегодня, – продолжал Реджи. – Черты Каверлоков передаются из поколения в поколение. Это всем известно. Лоб, брови, нос, рот и подбородок у них отлиты по одной модели. У Томаса, да и у Хью, знай они о мальчике, не было бы никакой надежды отказаться от отцовства.
Энн молча размышляла над его словами. Когда карета свернула на Маунт-стрит, она спросила:
– В этом семействе есть какие-нибудь боковые ветви?
– Нет, только линия герцога.
Вздохнув, Энн внимательно посмотрела на Реджи.
– Так что вы посоветуете? Я не собираюсь оставлять это дело.
Судя по взгляду, в этом Реджи нисколько не сомневался.
– Дайте Элдерби возможность подумать, оценить положение и узнать правду. Он сухарь, но он сделает это.
– Правду?
– Кто из них троих отец Бенджамина.
– Из троих?
Карета остановилась около Калвертон-Хауса. Реджи потянулся к дверце.
– Вы забыли старого Портсмута. Вполне возможно, что отец Бенджамина носит герцогскую мантию.
Честно говоря, такой возможности Энн не учла. Значит, Каверлоки ни перед чем не остановятся, чтобы предотвратить вероятный скандал.
Три дня спустя Энн стояла в череде гостей у парадной лестницы в доме леди Хендрик. Вероятные результаты разоблачения, к которому она была причастна, занимали ее ум.
Хью, лорд Элдерби, женат уже больше десяти лет. Ему уже под сорок. Его жена Имоджин редко и неохотно улыбалась. Реджи назвал Хью сухарем, но Имоджин была еще суше и еще больше походила на сухую палку. Энн сомневалась, что отцом мальчика был Хью, хотя вполне возможно, что он имел связь на стороне и никогда не говорил о рождении Бенджи, но независимо от того, кто из трех Каверлоков окажется отцом Бенджи, Имоджин это не обрадует.
Вслед за матерью Энн подошла к хозяйке дома и обменялась приветствиями, решительно взяв себя в руки. Леди Хендрик была рада встретить девушку, несколько лет сторонившуюся приемов и балов. Энн не видела смысла подпитывать глупую нервозность, из которой так и не выросла.
Сегодня вечером, однако, все будет по-другому: она здесь не ради поисков мужа и может позволить себе не выдержать испытания. Она пришла сюда с определенной целью. Для этого Энн надела темно-красное шелковое платье. Она знала, что цвет ей идет, как и последний фасон с затянутой талией и пышными юбками.
Оставив леди Хендрик, Энн задержалась у входа в бальный зал, сделала глубокий вдох, вздернула подбородок и взглянула на толпу гостей, прислушиваясь к разговорам.
К ее удивлению, ничто не вызвало в ней робости. Того трепета, что она испытывала в прошлом.
Немного успокоившись, она следовала за матерью.
Реджи, болтая с друзьями у сводчатой арки, видел, как Энн прошла за матерью, Минервой Калвертон, к дивану у стены. Помедлив, он непринужденно закончил разговор, извинился перед приятелями и шагнул в толпу.
Два прошедших дня он пребывал в задумчивости: Энн Эшфорд с ее заботами не выходили у него из головы. Особенно ее попытка пробудить совесть Каверлоков.
Поскольку его приглашали на все балы и приемы, было легко предположить, где могут бывать Хью, Имоджин и Томас. Энн не приехала бы сюда из праздного любопытства. В случае ее отсутствия он заключил бы, что Хью действовал стремительно и семейство постаралось устроить будущее Бенджамина.
Теперь Реджи понял, что этого не произошло. Пока. Он лучше Энн знал, с какими трудностями столкнется Хью в этом вопросе и в поисках приемлемого решения. Но он хорошо знал и Эшфордов – все они не отличались терпением.
Как будет действовать Энн, он не знал, но не сомневался, что план существует.
Подойдя к дивану, Реджи поклонился Минерве – вдова Калвертон была близкой подругой его матери. Рядом сидели леди Фаруэлл и миссис Пикеринг. После обмена обычными любезностями он задался вопросом, что Минерва думает о дочери. Наверняка понимает, что Энн появилась здесь неспроста, но, вероятно, рада любым обстоятельствам, которые вывели дочь в свет.
Потом, оставив почтенных дам, Реджи обратился к стоявшей рядом Энн. Поклонившись и не дожидаясь ее реверанса, он подал ей руку:
– Не хотите ли прогуляться?
Мимолетная улыбка осветила ее лицо.
– С удовольствием.
Минерва в ответ на его вопросительный взгляд грациозно наклонила голову. Взяв Энн под руку, Реджи повел ее в толпу гостей. Наклонившись ближе, он спросил:
– Что вы задумали? – Она посмотрела ему в глаза. – Не воображайте, что я проглочу историю о том, что вас вдруг посетило неодолимое желание оказаться в праздной толпе. Уж коли вы здесь, значит, на это есть причина. – Реджи не сводил с нее глаз. – Какая же?
Энн поджала губы, но по ее глазам было видно, что она решила включить его в круг посвященных. Это его неожиданно обрадовало.
– Лорд Элдерби не связался с нами. Он наверняка воображает, что проблема исчезнет, если не обращать на нее внимания. – Она вздернула подбородок и принялась разглядывать толпу. – Я решила, что пора поговорить еще с кем-нибудь из этой семьи. Томас и Имоджин наверняка здесь.
Реджи сквозь стиснутые зубы втянул воздух. Хоть он и нахмурился, но хорошо знал решительных женщин, чтобы просто ответить «нет». Он выбрал флегматичность.
– Имоджин должна быть последней в вашем списке. Она церемониться не станет и будет открыто говорить об ошибке Томаса, а если Бенджамин – ребенок Хью или, хуже того, Портсмута, станет рассматривать мальчика как угрозу для своих детей. Ведь ее старший сын, должно быть, всего на несколько месяцев младше Бенджамина.
Энн нахмурилась, но потом кивнула:
– Тогда пусть будет лорд Томас.