Страница 10 из 78
Набравшись храбрости, женщина вышла в прихожую, дверь в комнату, где спал Прохор Степанович, была плотно прикрыта. На вешалке для гостей висела огромная куртка Прохора Степановича. На полу стояли гигантские кроссовки. Входная дверь светилась спокойствием от утренних лучей света, падающих на нее из кухни. Она бесшумно прошла по ковровой дорожке на кухню.
Прохор Степанович сидел за столом и смотрел в окно.
– Прохор Степанович, почему не спите?
– Меня вчера сам черт попутал, к Вам ворвался, стыдно, знаете ли, на утреннюю голову, а я ведь и не пил вчера. Простите, если можете, я сейчас уйду.
– Я не отпущу, еще чего доброго к Билане пойдете стучать, звонить, уж лучше часок здесь посидите, так надежнее.
– У меня ведь тоже есть сын, ему четырнадцать лет, я с его матерью развелся.
– Так Вы нормальный человек. У Вас все есть. Чего не хватает?
– Женской заботы, люблю я женское внимание, уход, домашний уют, чистоту.
– Это всем нравиться, а чем можете оплатить женское внимание к своей особе?
В куртке, весящей в прихожей, зазвонил сотовый телефон. Прохор Степанович быстрым шагом подошел к куртке, достал из кармана телефон:
– Привет, чего рано звонишь? Что? Где он сейчас? Не знаешь?! Время пять утра!
Ладно, еду домой, – прокричал с паузами в трубку Прохор Степанович, и обратился к Инессе Евгеньевне, закрывая крышку телефона, – Инесса Евгеньевна, мне надо уйти, сын у меня сидит под дверью, от матери убежал, а я тут у Вас.
– Да, конечно, поезжайте, машина у Вас есть? Транспорт еще не ходит.
– Я бегом добегу, машину водить не научился.
– Могу Вас подвезти, да мне и самой интересно, что там с Вашим сыном.
Вскоре Инесса Евгеньевна предстала перед глазами изумленного Прохор Степановича, в джинсах, белых кроссовках, бирюзовом джемпере, связанном поперек, а не вдоль, как обычно вяжут свитера, с ключами от машины и от квартиры, которые она быстро убрала в маленькую сумку, которую тут же повесила на плечо. Прохор Степановичу женщина в новом исполнении явно пришлась по душе. Они сели в золотистую машину Инессы Евгеньевны и поехали к дому Прохора Степановича, по еще пустым улицам города.
Крупный мальчик сидел на школьном рюкзаке и спал под дверью квартиры своего отца.
Прохор Степанович нежно поднял мальчика, открыл дверь, ведя сонного сына, следом в берлогу зашла Инесса Евгеньевна.
Однокомнатная квартира дышала запустеньем, легким налетом пыли. Сына Прохор Степанович положил на диван и вышел к Инессе Евгеньевне.
– Спит Паша, и просыпаться не хочет, – сказал шепотом Проша.
– Пусть спит, выспится, все расскажет, матери позвоните, пусть не беспокоится.
– Да ни за что ей звонить не буду! Еще чего, она позвонила мне и обо всем забыла.
Пьет она, знаете ли, Инесса Евгеньевна.
– Трудный случай, так ему лучше у Вас жить, чем с матерью.
– И я так думаю, вдруг получиться, теперь он большой сам пусть решает с кем жить.
– Так я пойду, Вы сами справитесь.
– Останьтесь, простите, но комната одна, посидим на кухне, пока он спит.
Инесса Евгеньевна прошла на кухню, звенящую пустотой холодильника, пылью на плите и мужской неприкаянностью.
– Прохор Степанович, из чего здесь можно приготовить? У Вас ничего нет!
– Я все куплю, как только магазины откроются.
– Знаете ли, – сказала Инесса Евгеньевна, непроизвольно повторяя словечко Прохора Степановича, – не люблю готовить на чужой кухне. Сегодня воскресенье, жду вас с сыном на поздний завтрак, часам к двенадцати.
– Будем, непременно придем, если Паша не заартачится.
В девять часов утра в квартире Инессы Евгеньевны раздался звонок в дверь, на пороге стоял Платон:
– Мама, у тебя все в порядке?
– Да, проходи.
– Где Прохор Степанович? Билана спит. На кухне у нее нет никаких продуктов. Есть хочется.
– Платон, вы с Биланой померились? Улыбаешься? Значит померились. Тогда поехали вместе в магазин за продуктами, по дороге расскажу, где я сегодня была.
Они зашли в универсам, взяли корзину на колесиках и стали обходить магазин по зигзагу, собирая все на своем пути и сбрасывая в корзину.
– Мама, чего так много покупаешь продуктов?
– В двенадцать ко мне придет Прохор Степанович со своим сыном, да и ты с Биланой приходи, в честь вашего примиренья всех покормлю полным обедом.
В двенадцать часов дом Инессы Евгеньевны был готов к приему гостей, не без помощи Платона. Первой пришла Билана, принесла торт и бутылку марочного вина.
Через пять минут появились Прохор Степанович и Паша. Резко увеличившаяся семья хозяйки дома, села вокруг стола в гостиной, на стулья, изготовленные фирмой Прохора Степановича. Завтрак, переходящий в обед и ужин затянулся на весь день.
Платон сидел с Пашей за компьютером.
Билана мыла посуду после длительной трапезы. Инесса Евгеньевна с Прохором Степановичем разговаривали в гостиной, сидя в двух больших креслах, между ними стоял мраморный журнальный столик. На столике стояла ваза с фруктами. Они щипали виноград и ели его.
– Да, у нас сегодня с Пашей прямо таки праздник жизни получился, – сказал Проша, отправляя в рот кисточку с виноградом, и вытаскивая через губы, пустую ветку.
– Мне приятно вас всех покормить, редко собираю дома людей, некого особо к себе позвать, – сказала Инесса Евгеньевна, отрывая одну крупную виноградину от большой кисти, и отправляя ее в рот красивыми пальцами, с элегантным маникюром.
– Рай у вас, просто рай, Инесса Евгеньевна! – сказал Проша, отрывая следующую веточку винограда.
– Оставайтесь у меня с Пашей, – сказала женщина и испугалась собственных слов, но забирать их ей казалось не приличным.
– А если мы согласимся, что делать-то с нами будите? Мы много едим, мы крупные мужики с моим сыном.
– Что делать? Ездить с вами за продуктами и учить вас готовить, а посуду по слухам вы мыть умеете.
– А, где мы все поместимся?
– Проша, квартира трехкомнатная, Платон помирился с Биланой, у нее будет жить, а вы у меня.
– Так давайте объявим о помолвке, я правильно Вас понял? И перейдем на 'ты'?
– Не торопитесь объявлять, это вызовет антагонистические толки в наших славных рядах. Пусть все будет так, как само получится.
В этот момент входная дверь распахнулась, и на пороге возникли три мужчины в масках:
– Всем вниманье! – прокричал один мужчина, размахивая в воздухе пистолетом, – мы пришли раскулачивать бывшего директора антикварного магазина! Всем выйти в прихожую с поднятыми руками, а хозяйка пусть откроет добровольно свой сейф!
Она продала магазин, у нее должны быть деньги!
Прохор Степанович открыл челюсть, потом сомкнул ее, посмотрел, что люди потянулись в прихожую, подгоняемые налетчиками, а Инесса Евгеньевна, не дрогнув, встала и пошла к одной стене в комнате.
Огромный мужчина слегка сжался, и медленно вышел в прихожую, там он подмигнул своему сыну, тот резко выкинул вверх ногу и выбил пистолет у главаря банды налетчиков. Прохор Степанович одновременно двумя руками, обезоружил двух мужчин, и скрутил им так руки, что те закричали от боли.
Через минуту три человека в масках, были без масок, держали руки за спиной, и подобострастно заглядывали в глаза Прохору Степановичу. Одним из налетчиков оказался Селедка, это он навел грабителей в дом своего бывшего директора магазина. Милицию вызывать не стали, Селедка был сотрудником антикварного магазина, где Инесса Евгеньевна была директором, до того, как он стал моим личным магазином.
Мать Паши, позвонила второй жене Прохора Степановича и сказала ей:
– Подруга, по мужу, хочешь дочь на каникулы отправить?
– Что, правда? Куда?
– Темнота, Паша позвонил, они с отцом живут у бывшего директора магазина, живут, говорит, как у Христа за пазухой.
– Эту девчонку не прокормить, вылитая Прошина дочка.
– Я тебе сказала, а ты думай, директорша, хоть и бывшая, и твою дочь прокормит…
Вторая жена позвонила Прохору Степановичу: