Страница 8 из 23
– Кто? – переспросил Ванников в трубку. – У меня. Хорошо, переключай.
Заместитель Берии по Спецкомитету повернулся к людям, сидевшим вокруг заваленного бумагами стола, нашел среди них самого молодого:
– Серго. Тебя к телефону.
– Амет-Хан? – удивился Серго Берия, взяв трубку. – Что случилось?
Амет-Хан Султан был летчиком-испытателем, одним из тех, кто работал вместе с ракетчиками. Однако вот уже почти месяц никаких испытаний не было. Не станет же он звонить в Спецкомитет по личному делу…
– Серго, – кричал Амет-Хан в трубку, – у вас дома стреляли!
– Как стреляли? – не понял Серго. – Где?
– У вас на Качалова была перестрелка. Люди говорят, из автоматов и из пулемета крупнокалиберного. Ваш дом оцеплен войсками. Ты все понял?
Серго стоял молча, окаменев, трубку стиснул так, что пальцы побелели. Откуда-то издалека доносился голос, продолжавший кричать:
– Тебе надо бежать! У меня машина стоит на соседней улице и самолет на нашем аэродроме. Я тебя вывезу…
– Нет, – Серго слышал свой голос со стороны, как чужой. – Я не могу. Я ни в чем не виноват. У меня жена, дети, мама. Как я их брошу, какой же я после этого мужчина?
– Прости, – уже тише сказал Амет-Хан. – Я знал, что ты откажешься. Но я не мог не предложить. Держись…
Тишина в кабинете стояла такая – комар бы не пролетел незамеченным. Серго опустил трубку.
– Что случилось? – откуда-то издалека услышал он голос Ванникова и поднял голову.
Борис Львович, бледный и встревоженный, смотрел на него. Серго попытался заговорить, но горло перехватило.
– Выпей воды, ты весь белый, – Ванников взял его за плечо, протянул стакан.
Отпив несколько глотков, Серго наконец обрел голос и, запинаясь, рассказал о случившемся.
– Это чушь какая-то, – мотнул головой Ванников. – Этого не может быть. Не знаю, что там Амет-Хану привиделось…
– Мне надо домой, – выдавил Серго. – Разрешите отлучиться, Борис Львович…
– Нет. Один ты не поедешь. Я поеду с тобой.
…В переулке возле дома стоял танк, во дворе – два бронетранспортера, солдаты ходили уверенно, как у себя в казарме. Во двор они с Ванниковым попали легко, однако в дом охрана их не пропустила. Борис Львович потребовал объяснений, но молчаливые солдаты на все его эскапады отвечали традиционным: «Не положено!» Серго участия в разговоре не принимал. Он молча смотрел на дом. Окна отцовского кабинета разбиты, на стене – след от пулеметной очереди. Кто-то подошел сзади, окликнул. Он обернулся – это оказался один из охранников.
– Серго, сейчас вынесли кого-то на носилках, накрытых брезентом…
Охранника тут же нетерпеливо окликнули. Ванников тронул Серго за плечо и направился к машине. Дальше расспрашивать не имело смысла, и так все ясно: военные на бронетранспортере легко снесли ворота и прорвались во двор, поднялся шум, отец подошел к окну – посмотреть, что происходит, и тогда его из пулемета…
Они вернулись обратно. В кабинете Ванникова было по-прежнему полно народу, он гудел как улей – все обсуждали страшную и непонятную новость. Едва они вошли, как наступила тишина. Ванников снял трубку.
– Никита Сергеевич? – сухо спросил он. – У меня в кабинете находится сын товарища Берия. Перед тем как отпустить его домой, я хочу получить от вас заверения, что с ним ничего не случится. Иначе он останется здесь, или я поеду с ним.
Он помолчал некоторое время, потом положил трубку и повернулся.
– Хрущев, – Серго машинально отметил, что Ванников не назвал его товарищем, – говорит, чтобы ты возвращался к семье и не беспокоился: все будет в порядке. Пойдем, я провожу тебя…
Во дворе уже стояли две машины и человек десять вооруженных людей. Ванников хмуро взглянул на них и обнял Серго на прощание.
– Держись, мальчик, – шепнул он. – Это переворот. Отец твой, по-видимому, убит, но за тебя мы еще поборемся…
Серов снял трубку, сердито отвел упершееся в бок дуло пистолета.
– Да… А, это ты, Богдан… Да, знаю. Все в полном порядке, это была спецоперация. Да, по согласованию с товарищем Берия. Мы заранее узнали о нападении на его дом. Он не хотел тебя беспокоить, у тебя и так много работы. Да, всех взяли. Нет, не сейчас. Лаврентий Павлович в два часа будет на Политбюро, а потом приедет сюда. Не думаю, что он станет поднимать вокруг этого дела шум, незачем – все службы сработали четко… Да, Богдан, как только он выйдет на связь, обязательно передам. Я сейчас зайду к тебе, тут у меня кое-что интересное. Боржоми холодного тебе прихватить? Могу заглянуть в буфет по дороге…
Закончив, он повернулся, презрительно взглянул в глаза стоящего напротив Игнатьева и бросил:
– Идиоты! Шляпы партийные!
В МВД он пришел час назад, вместе с Игнатьевым. Их сопровождали генерал и полковник, фамилий которых Серов не знал. Минут сорок они делали вид, будто совещаются, пока бывший министр, все это время молча сидевший у стола, не сказал негромким будничным голосом:
– Послушайте, Иван Александрович. Ваша задача следующая. Через десять минут наши люди будут брать Берию у него дома. Как вы понимаете, он не такой человек, который сдастся без сопротивления. Вы должны, как и говорилось, нейтрализовать действия чекистов.
Серов, побелев, осекся на полуслове, несколько секунд смотрел на Игнатьева и тихо прошептал:
– Что? Что ты сказал, идиот?
– Поосторожней в выражениях! – все так же негромко проговорил Игнатьев.
– Кретины! Ублюдки!! – еще тише и еще яростнее шипел Серов.
– Берию жалеете? – пожал плечами бывший министр. – Раньше надо было жалеть, теперь уже поздно…
– Вот дурак! Да для Лаврентия это подарок судьбы – чем живым тебе в лапы попасть. Я нас жалею. С той группой, которая поехала к нему, связи, конечно, нет?
– Чего ты мельтешишь-то? – рассердился до сих пор молчавший генерал. – Все хорошо продумано. Если его сразу грохнуть, то чекисты будут сидеть и молчать. Защищать-то некого!
Проигнорировав генерала, Серов обратился к Игнатьеву:
– Ты видел, когда я пришел, то позвонил по телефону бериевскому секретарю?
– Видел. А в чем дело?
– А еще министром был, мудозвон! Я хотел выяснить, нет ли распоряжений, и узнать, где он сам. Мы всегда должны знать, где находится наш начальник, это правило такое, если запамятовал. А мне сообщили… Погоди, сейчас проверю еще раз…
Не договорив, он схватил телефонную трубку и почувствовал, как в бок ему уперся ствол пистолета. Но Серову было не до того. Он выслушал ответ, положил трубку и молча обвел глазами присутствующих. И лишь потом заговорил:
– Ну так вот. Если вы думаете, будто Лаврентий дома, то вы ошибаетесь. Нет его там, и бригада ваша поехала зря.
– Где он? – быстро спросил Игнатьев, схватив трубку.
– Где? – шепотом рявкнул Серов. – В Караганде. Вне связи.
– Ну и как это понимать?
– Придурок! Умеешь только бумажки писать да зубы выбивать на допросах! А он чекист настоящий, делом занят. И когда он едет по делу, о котором никто не должен знать, он говорит: такое-то время буду вне связи. Теперь вы поняли, что натворили, идиоты? Молитесь, хоть бы Берия пришел сразу на Политбюро и не узнал о ваших художествах. Иначе всем вам конец, и мне с вами…
Игнатьев взглянул на полковника и шепнул:
– Быстро к Николаю Александровичу. Все доложить, – он обернулся к Серову и успокаивающе проговорил: – Ну ничего, Иван Александрович. Что он может-то? Мы вводим войска в Москву, дивизия Дзержинского блокирована, большой беды не будет.
– Ну не дурак ли? – опускаясь на стул, прошептал Серов. – Какая, на хрен, дивизия! Ты слово такое: «ликвидатор» – слышал? Тут никакая дивизия не нужна: придут два отделения, и через час будете или трупами, или на Лубянке. Дивизии они испугались…
10
Специальный комитет № 1 – структура, руководившая работами по атомному проекту, т. е. разработке и изготовлению ядерного оружия.