Неандертальская планета

Андерсен вздохнул. Он слышал о такого рода историях, случавшихся с другими людьми, и всегда держал пальцы скрещенными, чтобы избежать дурного глаза и несправедливых нападок судьбы. Увы, человеческие судьбы давно были под эдиктом роботизированных служб.

- Ну и чем теперь занят Арльбластер и как мне следует держаться с ним? - спросил он.

- Вас отправят на Нехри II, чтобы вы помогли нам установить, что случилось с ним. По легенде, с которой вы должны будете ознакомить каждого, кого это интересует, вы командированы институтом для изучения истории планеты. Вас выбрали для этой работы, потому что вам проще всего будет наладить контакты с доктором. Вы ведь были его любимым учеником, не так ли?

Достав из кармана пачку сигарет, Андерсен, прежде чем закурить самому, машинально протянул пачку Следователю, угощая сигаретой.

- Фрэнк Арльбластер попал в беду?

- На Нехри II порой случаются ситуации, когда можно попасть в неприятную историю, - осторожно согласился Следователь. - Вас посылают именно затем, чтобы вы попытались выяснить причины возникновения таких ситуаций.

- Ну конечно, я полечу, если мне прикажут. Но я так и не понял, чем я смогу быть вам полезен. Если люди на планете попадают в криминальные ситуации, направьте туда корабль с роботами-полицейскими.

Следователь усмехнулся. У него была очень теплая, можно сказать, живая улыбка.

- Мы уже потеряли там два патрульных корабля с экипажами, состоящими из людей, и несколько превосходно обученных роботов-полицейских. Местные жители очень враждебно относятся ко всем, кто хочет посетить планету, но особенную ненависть они испытывают к роботам. Тут нужен человек, к тому же неординарный во всех отношениях. Мы остановили свой выбор на вас, мистер Андерсен.

Дорога сделала поворот, и начался спуск в долину. Городок Свиттенхам, единственное крупное поселение на Нехри II, лежал в излучине извилистой реки. По мере того как автомобиль, в котором сидел Андерсен, все глубже и глубже погружался в пыльное облако, низко висевшее над долиной, температура воздуха становилась все выше и выше. Жара убаюкала город, и он безмятежно спал, истомленный зноем, как ребенок в колыбели. Андерсен уже весь покрылся испариной и протянул руку ко лбу, чтобы вытереть пот, но вдруг затормозил резко, пораженный увиденным.

Небольшое животное стояло на обочине дороги.

У него было четыре неуклюжие ноги, мощная грудь и спина, обросшие густой косматой шерстью, удлиненный череп был украшен двумя рогами, причем передний был не короче фута.

Заметив Андерсена, животное прыгнуло в сторону и, шумно топоча, скрылось в кустах.

- Эй, - крикнул Андерсен.

Резко отбросив дверцу, он выскочил на дорогу, прихватив с собой пистолет, и кинулся в заросли кустарника, пытаясь настичь животное. Ему показалось, что он повстречался с детенышем шерстистого носорога. Любой первобытный человек поступил бы точно так же, как он. Эти животные были безжалостно истреблены и на Нехри II, и на Сол III. Он продолжал погоню. Шерстистый носорог - если это был он - удирал в сторону Свиттенхама. Скоро он скрылся из виду.

Раздосадованный тем, что животное исчезло, Андерсен медленно продвигался по склону. Его внимание привлекли два огромных валуна. Вероятней всего, это были обломки скалы, сброшенные в долину снежными лавинами.

Ничто вокруг не нарушало сонной тишины, Планета медленно плыла по своей орбите. Неторопливый, вялый день продолжался здесь двадцать девять часов, и к концу дня ощущение какой-то апатии обычно усиливалось. На планете сутками лил дождь. Но Свиттенхаму в этом смысле сильно повезло. Он спрятался за горным хребтом, и облака проливались дождями на горных склонах, а в долине осадков выпадало не так уж много, хотя и было влажно и душно, как в тропиках.

Андерсен обогнул один из валунов.

Выглянув из-за камня, на него уставилась свирепая рожа. Маленькие, близко посаженные глазки сверлили его, а через мгновение из рук Андерсена был выбит пистолет.

Андерсен отскочил. Он встал в боксерскую стойку. Но тот, кто напал на него, не пытался пока развить свой успех. Его бицепсам, которые рельефно обрисовывались под загорелой бронзовой кожей, мог бы позавидовать чемпион мира по боксу. Бульдожья челюсть сильно выдавалась вперед. По всему чувствовалось, что это опытный драчун. Андерсен решил, что не стоит связываться с аборигеном.

- Я и не думал охотиться на вас, - миролюбиво сказал Андерсен. - Я преследовал животное. Я, должно быть, напугал вас, когда внезапно появился с ружьем? О'кей?

- О'кей, - отозвался эхом абориген.

Не приходилось сомневаться, что до него дошел смысл сказанного. Протянув волосатую руку, он внезапно схватил Андерсена за запястье.

- Пойдем в Свиттенхам, - прорычал он.

- Именно туда я и направляюсь, - сердито сказал Андерсен, пытаясь вырвать руку из железной клешни аборигена. - Там на холме моя машина, а в ней моя сестра. Если вы будете так любезны и отпустите меня, я вернусь к ней.

- Сходишь за ней позже. Пойдем в Свиттенхам, - сказал несговорчивый парень.

И он с решительным видом свернул в лес. Андерсен тащился рядом, как побитая собака. И довольно скоро в просветах между деревьями показались первые постройки.

Свиттенхам представлял собой два подковообразных ряда домов - один внутри другого. Довольно-таки неказистые бунгало наружного ряда смотрели окнами на реку, которая делала в этом месте петлю. Постройки внутреннего ряда, выглядевшие более привлекательно, выходили фасадами на большую пыльную площадь. Абориген, продолжавший удерживать руку Андерсена в своей клешне, остановился посреди площади и стал криками созывать народ.

Вокруг сразу собралась небольшая толпа. Мужчины и женщины, обступившие их, молча уставились на Андерсена. Вид у них был угрюмый. Длинные волосы, незнакомые с расческой, ниспадали на низкие лбы. Нижние челюсти по-бульдожьи выдавались вперед. От обнаженных тел исходил неприятный сильный запах.

- По всей видимости, у вас сейчас не так уж много приезжих, - попытался завязать разговор Андерсен.

Иногда ему казалось, что все происходящее с ним приснилось и развеется как дурной сон.

Совсем близко отсюда, на склоне горы, его ждала ракета, и он многое бы сейчас дал за то, чтобы снова очутиться в ней.

Андерсену было известно, что Свиттенхам dозник как колония интеллектуалов, недовольных всеобщей машинизацией… Машина превратит человека в своего раба, а потом и вовсе выкинет на свалку, утверждали яйцеголовые.

Однако Андерсен пока не разглядел в толпе ни одного интеллектуала.

- Откуда ты прилетел? - спросила его одна из человекообразных обезьян. - Ты землянин?

- Да, я был рожден на Земле и собираюсь опять туда вернуться. Я прибыл с научными целями и хотел бы немного пожить с вами, если вы не возражаете.

- Что изменилось на Земле? - спросила молодая женщина. Андерсен готов был признать за ней своеобразную дикую красоту, выделявшую ее из обезьяньего стада. - Войны все еще продолжаются?

- Да, - ответил Андерсен. - Горячих точек на планете, к сожалению, становится с каждым днем все больше. Я думаю, у вас накопилось много вопросов, и я с радостью отвечу на них, но чуть позже, а сейчас мне бы хотелось встретиться с Фрэнком Арльбластером. Кто-нибудь покажет мне его дом?

Его последняя фраза вызвала дискуссию. Ясно было, что произнесенное им имя было знакомо толпе. Но никто и не подумал откликнуться на его просьбу.

- Он не захочет тебя видеть, - сказал кто-то.

- Все как раз наоборот. Я его любимый ученик, и он будет счастлив видеть меня. Покажите мне, где он живет, а об остальном позабочусь я сам.

Парень, который привел Андерсена - его звали Элл, сказал упрямо:

- Он - Ворона.

- Конечно, он - Ворона, - поддержал его еще один грубый голос, - отведите его лучше к Мендерстону.

То, что они говорили по-английски, пусть даже и с жутким акцентом, проглатывая половину звуков, было спасением.