Воин Рэдволла

И вдруг перед ним возникла призрачная фигура.

На первый взгляд она была невзрачной — обыкновенная мышь в длинном балахоне с капюшоном. Но, едва увидев эту мышь, Клуни испугался — он и сам не знал почему. Фигура начала приближаться, и — впервые в жизни — неустрашимый Клуни повернулся к врагу спиной и бросился наутек.

Клуни бежал, словно за ним гналась сама смерть. Оглядываясь, он видел за спиной всю пролитую им когда-либо кровь, все содеянные преступления. Обезумев от ужаса, он бежал прочь, подальше от бедствий, виновником которых был он, Клуни Хлыст. Но незнакомая мышь упорно преследовала его. Клуни захлестывали страх и ненависть к преследователю, который с каждой секундой, казалось, увеличивался в размерах. Взгляд мыши был холоден. Почему-то Клуни знал, что он, внушавший ужас всему живому, не в силах устрашить этого закутанного в нелепое одеяние воина; тот с силой размахивал длинным сверкающим мечом, и на грозном клинке мерцало какое-то слово, но Клуни не мог разобрать какое.

Весь в поту, Клуни спотыкался и чуть не падал, а незнакомая фигура, приближаясь, все росла и росла — теперь это был уже великан!

Клуни стал задыхаться. Он бежал все медленнее и медленнее. Противник настигал его. Клуни попытался ускорить бег, но ноги, словно налитые свинцом, отказывались служить ему. Казалось, он глубоко увяз в глине. Страх сковал его. Впервые он потерял голову. Клуни повернулся к своему врагу, но… поздно. Мститель нагнал его, занес над головой меч; смертоносный клинок сверкнул тысячами ярких огней.

Бом!

Далекий удар колокола разбудил Клуни, вернув его к действительности. Он поежился, отирая дрожащей лапой холодный пот. Жив! Спасен!.. Но что все это значит? Клуни был озадачен. Он не верил в предзнаменования, но сон был настолько ярким, что Клуни стало не по себе.

Раздумья Клуни прервал робкий стук в дверь. В комнату, прячась друг за друга, вошли Рваноух и Шелудивый, посланные на поиски провианта. Понимая, что жалкие результаты их усилий не порадуют хозяина, и опасаясь его гнева, они старались уменьшиться в размерах, только бы избежать наказания.

Недобрый глаз Клуни так и сверлил их, его длинный гибкий хвост перебирал убогие приношения, выпавшие из их лап: несколько жуков, два больших червяка, какая-то кочерыжка и дохлый воробей…

Неожиданно Клуни улыбнулся.

Крысы облегченно вздохнули и осклабились в ответ. Хозяин, к счастью, в благосклонном расположении духа.

Но вдруг — в мгновение ока — Клуни метнулся вперед и крепко схватил их за уши. Незадачливые добытчики жалобно заскулили, Клуни поднял их в воздух и стал трясти. Он с силой стукнул их лбами, затем, оглушенные, они полетели к дверям, опережая крик хозяина:

— Жуки, черви, дохлый воробей? Я хочу мяса! Нежного, молодого, красного мяса! Еще раз принесете такую дрянь — насажу на вертел и зажарю в собственном соку. Ясно?

Шелудивый закивал на своего товарища:

— Хозяин, это все Рваноух. Если бы мы пошли через поле, а не по дороге…

— Не верь этому жирному лгуну, хозяин! Он сам хотел идти по дороге…

— Вон!

Крысы в панике рванули прочь и, пытаясь одновременно пролезть в дверь, застряли в проеме. Клуни откинулся на кровати и презрительно фыркнул.

Следующими явились Жабоед и Грязнонос.

Их доклад слегка приподнял настроение Клуни. Завербовано больше сотни новобранцев, в основном крысы. Охочие до грабежа, голодные и бездомные, они с превеликой радостью соглашались вступить в армию знаменитого Клуни. Им было лестно оказаться на стороне заведомого победителя. Но были среди новичков и хорьки, и ласки, и пара горностаев. Некоторые сначала упрямились, но увесистые тумаки Жабоеда, подкрепленные угрозами скорой мучительной смерти, оказались весьма убедительным доводом.

Краснозуб и Темнокогть раздали оружие выстроившимся на церковном дворе новобранцам. Хозяин вышел взглянуть на них.

Проходя перед строем, Клуни одобрительно кивал: злобные крысы, прожорливые хорьки, хитрые ласки, вороватые горностаи — как раз то, что надо.

— Краснозуб! Зачитать устав! — рявкнул он. Краснозуб, вперевалку расхаживая взад и вперед, принялся читать устав по памяти:

— Равняйсь! Смир-р-но! Отныне вы состоите на службе у Клуни Хлыста, разгильдяи! За дезертирство — смерть. За отступление в бою — смерть. За неподчинение — смерть. Я, Краснозуб, — первый заместитель Клуни. Вы будете подчиняться приказам своих командиров. Они подчиняются моим приказам, а я — намотайте себе на ус — получаю приказы от самого Клуни. Теперь, если один, двое или даже несколько из вас намерены побороться с Клуни, победить и возглавить шайку — можете попытаться сделать это прямо сейчас.

И тотчас Клуни набросился на новобранцев, разя их ударами мощного хвоста. Оскалив клыки и сощурив свой единственный глаз, он наносил удары направо и налево. Новобранцы в страхе разбегались и прятались за могильные камни. Клуни гордо вскинул голову и расхохотался:

— Что, кишка тонка? Не бойтесь, я вас убивать не буду. Мне сейчас не нужны покойники. Но будьте уверены, когда придет время — вам представится случай и подраться, и погибнуть. А теперь я хочу услышать: кто ваш хозяин?!

Новобранцы снова построились, и под безоблачным небом раздалось громкое и дружное:

— Клуни, Клуни, Клуни Хлыст!

*9*

Аббат Мортимер и Констанция не спеша шли по аллее. Оба были погружены в раздумье. Оба думали об одном и том же — как защитить аббатство.

Древнее аббатство веками было обителью мира и счастья, гостеприимным приютом для всех. Теперь, когда над ним нависла угроза нападения, двое старых друзей иными глазами смотрели на родные пенаты. Мелодичное пение птиц, разносившееся в неподвижном воздухе, наполняло сердце Констанции печалью и сожалением о том, что мирной жизни пришел конец. Она хрипло откашлялась, она чувствовала: слезы вот-вот хлынут из ее глаз. Аббат, понимая печаль Констанции, ободряюще похлопал ее по спине:

— Ну, ну, старушка, не отчаивайся. В истории аббатства не раз случались чудесные события, предотвращавшие несчастья.

Констанция только хмыкнула в ответ, не желая разочаровывать старого друга. Она была полна самых мрачных предчувствий. Над аббатством нависла черная тень, и это происходит сейчас, а не в давно минувшие дни сказочных чудес и подвигов.

Матиас сидел в Пещерном зале за столом, перед миской парного козьего молока с ореховым хлебцем и яблоками: было время завтрака. Василика поселилась вместе с родителями в комнатах, отведенных им мышами Рэдволла. За прошлую ночь Матиас повзрослел. Он чувствовал на своих плечах тяжелую ношу — защита аббатства от нападения врагов. Размышляя о свалившихся на Рэдволл напастях, Матиас совсем забыл о еде.

— Поешь как следует, Матиас, не стоит встречать беду на пустой желудок. Насыщая тело, питаешь ум.

Матиас только сейчас заметил, что за ним наблюдает старый брат Мафусаил, глядя сквозь стекла своих неизменных старомодных очков. Старик кряхтя присел к столу.

— Э-эх, для меня, старика, твое лицо — открытая книга.

Матиас выпил молоко из миски и тыльной стороной лапы вытер усы.

— Мне нужен совет, брат Мафусаил, — сказал он. — Что бы ты делал на моем месте? Старик наморщил нос:

— Да то же самое, что и ты собираешься делать. Матиас обрадовался, что обрел союзника:

— Дрался бы?

Мафусаил с силой стукнул костлявой лапой по столу:

— Конечно. Это единственно разумный выход. — Он пристально посмотрел на Матиаса. — А знаешь, в тебе, парень, есть что-то эдакое!.. Слыхал о том, как Мартин Воитель впервые появился в аббатстве?

Матиас весь так и подался вперед.

— Мартин? Расскажи, брат, я всегда готов слушать рассказы о Мартине Воителе.

Мафусаил понизил голос до таинственного шепота:

— В великой летописи Рэдволла записано: Мартин был тогда слишком молод, чтобы быть воином, — примерно твоего возраста. Когда он пришел в аббатство, он, как и ты, был непоседлив и по-юношески наивен. Но, несмотря на свой юный возраст, сказано в летописи, Мартин, как только пришла беда, сумел показать, что он — прирожденный вожак. Ему подчинились даже те, кто был намного старше и опытнее. В летописи сказано, что они смотрели на Мартина как на отца.