Страница 47 из 119
То обстоятельство, что англичане безоговорочно выступили на американской стороне, делало Британию третьей по значимости целью исламских фундаменталистов – после Соединенных Штатов и Израиля. К этому времени уже практически все британские премьеры завоевали славу главных союзников Америки в Европе.
Глава десятая
Война
Америка – сложная страна. Понять ее могут немногие, даже работая в профессиональной разведке. Собственно, я запрещаю разведке делать выводы из чтения американской прессы. Не этим должна заниматься разведка, когда она не может обрести твердые факты и обращаются к прессе, которую я уже знаю. Добыть сведения таким способом – моя задача... Этому учит нас и иранский опыт»[144].
Иракская сторона
В 2002 году Саддам Хусейн окончательно осознал опасность предположения, что у него имеются средства массового поражения. Он предоставил все условия для инспекции Специальной комиссии ООН. По мере того как 2002 год подходил к концу, руководство Ирака все больше верило в то, что его кооперабельное отношение к ОМП лишит Буша предлога выступить против Ирака. Саддам приказал пускать инспекторов Специальной комиссии «повсюду, чтобы не дать президенту Бушу никаких оснований начать войну»[145].
Для обороны Ирака были мобилизованы 400 тысяч солдат, сведенных в 26 дивизий. Иракская армия имела 2 тыс. танков, две с половиной тысячи артиллерийских установок, примерно 300 истребителей и около 150 вертолетов. Ударной силой были 40 тыс. федаинов. Но система ПВО была практически разрушена, коммуникации ненадежны, радары и командные центры – уязвимы. А без надежной противовоздушной обороны потерять все остальное было относительно легко.
Ирак был окружен аэродромами и военными складами дружественных Америке государств.
Но с точки зрения проблемы распространения ОМП с начала 2002 года (пишет генерал Уэсли Кларк) и Иран, и Северная Корея представляли собой куда большую угрозу, нежели Ирак»[146].
Когда коалиция выступила против Ирака, Саддам Хусейн упрямо продолжал верить, что американские войска не пойдут на Багдад и удовлетворятся некоторыми изменениями в составе его правительства. Начальник штаба армии Саттар: «Ни один иракский лидер не верил, что американцы пойдут на столицу»[147]. Уверенность Саддама в том, что его режим выживет, была причиной того, что он не взорвал дамбы и не зажег нефтехранилища. Даже когда американские танки пересекли границу Ирака, он более всего боялся внутреннего восстания. Для его погашения он нуждался в мостах – вот почему они остались нетронутыми перед американскими танковыми соединениями.
Не все иракцы думали так. Начальник военной разведки Зухаир Талиб Абд аль-Саттар аль-Наджиб был уверен, что на этот раз американцы пойдут до конца и дело кончится оккупацией страны. Таково же было мнение командира Первого корпуса республиканской гвардии, министра обороны Султана Хашима Ахмада аль-Таи. «Они знали многое об американских приготовлениях... Даже если бы у нас была мощная оборона, мы не остановили бы американцев». Но упрямый Саддам Хусейн верил в свою версию минимум до 3 марта 2003 года. И только к концу месяца Саддам протрезвел.
Поле эксперимента
Военные действия в Ираке в 2003 г. были первым полномасштабным опытом ведения современной войны. Именно поэтому ее уроки важны, именно поэтому существует потребность в детальном рассмотрении хода кампании – эйфории первых дней наступления, затем преодоления неожиданного сопротивления на юге Ирака и, наконец, взятия Багдада и последующей оккупации страны.
Даже секундное размышление над проблемами, сопровождающими смену режима – особенно извне – или даже поверхностное знакомство с историей Ирака, включающей в себя попытку Великобритании замирить страну в начале 1920-х годов, должны были упредить Вашингтон, вызревших здесь адвокатов интервенции, что этот регион являет собой наихудшее место для экспериментов с демократией. В долине этнической ненависти и культурной разобщенности ни одна страна не являла собой худшего поля для политико-культурных экспериментов, чем Ирак. Но не таким было видение ситуации группой людей, объединившихся вокруг президента Буша-младшего. Они словно ставили эксперимент, и с живостью неофитов тогда, в уже далеком 2003 году, безусловно, верили в возможность трансформации иракского общества.
А подготовка? Такие свидетели, как Джордж Паркер, своими глазами видели подготовку к вторжению. «Она была преисполненной ошибок, отдающей все ради скорости, нечестной, разрушительной для американских союзов. И подготовка велась не за реализацию гражданских прав»[148].
Иракская армия готовилась к бою, изучая «Справочник по подготовке республиканской гвардии», созданный верхушкой иракского руководства. Солдат учили плавать и взбираться на пальмы для снайперской стрельбы. Ирак пытался извлечь опыт из войны 1991 года, но ему вредила собственная оценка этой войны как весьма успешной для Ирака. Главным для армии было: выкапывать глубокие бункеры и не сбиваться в компактные массы во время боя. Иракские генералы не привыкли к скоростным маневрам, их сковывал страх перед политическим руководством, которое подавало 1991 год как иракскую победу.
И подчеркнем особо: трудно преувеличить воздействие, которое оказало на Саддама Хусейна восстание в 1991 году курдов и шиитов. Теперь заглавной целью он ставил контроль над этими сегментами своего общества. Теперь он больше, чем прежде, опирался на милицию БААС, на федаинов Саддама, на «армию Иерусалима», на специальные части. В результате рекрутированные части иракской армии не получали подготовки, которая сделала бы их достойным противником приближающейся коалиции.
Саддама вдохновлял опыт противодействия американцам в Сомали. Он более всего полагался на фанатичных «федаинов Саддама» – элитарную часть своей армии, которым внушалась идея, что они борются «за дело всех арабов». Они будут гибнуть тысячами, но они не умели вести боевые действия современного уровня. Саддам боялся военного переворота и уже в 2001 году поставил во главе наиболее боеспособной части своих войск младшего сына Кусая, строго говоря, гражданского человека. 18 декабря 2002 года он создал план обороны Багдада – четыре линии обороны; дивизия «Хаммурапи» защищала северный сектор; дивизия «Медина» – южный; дивизия «Нида» – восток (эта механизированная дивизия считалась лучшей в иракской армии, ее выставили против возможного удара со стороны Ирана. Это была самая самостоятельно действующая дивизия. (После войны ее командира спросили о причине его необычной свободы и услышали удививший многих ответ: «Я из Тикрита – города Саддама Хусейна».)
Специалисты называют этот план как минимум «любительским». Позднее американцы узнали, что плана планомерной партизанской войны на случай поражения Саддам Хусейн создать не успел.
144
Woods K., Lacey J. and Murrey W. Saddam’s Delusions: The Viev from the Inside («Foreign Affairs» May/June 2006, p. 20).
145
Woods K., Lacey J. and Murrey W. Saddam’s Delusions: The Viev from the Inside («Foreign Affairs» May/June 2006, p. 19).
146
Кларк У. Как победить в современной войне. Москва, 2004, с. 164.
147
Woods K., Lacey J. and Murrey W. Saddam’s Delusions: The Viev from the Inside («Foreign Affairs» May/June 2006, p. 17).
148
Packer G. The Assasins’ Gate: America in Iraq. New York: Straus and Giroux, 2005, p. 11.