Черный пиар

Гордеев же не стал углубляться в технические детали, а просто привел несколько документов, которые указывали на то, что Зайцев выбрал фирму-однодневку совершенно случайно и вынужденно. Чем быстро убедил всех присутствующих в абсолютной невиновности своего клиента. Судья, которой надоело слушать экспертные заключения о марках бетона, обрадовалась такому скорому завершению процесса и, не сомневаясь, вынесла оправдательный приговор. В общем-то, и со стороны истца не были особенно недовольны, поскольку дом оказался застрахованным. Через пять минут зал опустел.

Зайцев еще долго тряс руку Гордеева, благодаря за удачный исход дела, попросил номер телефона «на всякий случай», попрощался и немедленно уехал. Лида с Юрием вернулись в контору. Розанов встретил их благодушно, продемонстрировал чек на крупную сумму — гонорар от Зайцева — и пригласил молодых людей отпраздновать это дело по завершении рабочего дня. Никто не возражал.

Ровно в шесть часов они собрались в кабинете начальника. Там уже был накрыт стол со всевозможными закусками и напитками — гонорар Зайцева позволял не скупиться. Розанов пригласил к застолью, произнес первый тост за сплоченную команду и пожелал Лиде поскорее влиться в нее. Гордеев тут же заметил, что Лиде это уже удалось. После первой рюмки хорошего коньяка застолье стало протекать менее официально. Через некоторое время Розанов заявил, что ему пора уходить, а Лида с Гордеевым, если хотят, еще могут продолжать веселиться в его отсутствие. Но она вдруг тоже почему-то засобиралась домой. Юрий вызвался проводить ее. Лида подумала, что для сохранения душевного равновесия ей следовало бы отказаться от этого предложения. Но от коньяка вдруг потеплело на душе, и ей действительно захотелось, чтобы Гордеев ее проводил.

Они вместе вышли на улицу, Юрий остановил такси, любезно распахнул дверь, пропуская Лиду вперед.

— Можно тебя спросить? — начал он уже в машине. — Меня давно мучает один вопрос.

— Спрашивай, раз мучает, — согласилась Лида.

— Почему ты согласилась работать у нас? — спросил Гордеев.

— То есть? — подняла бровь Лида.

— Ну, по твоему виду не скажешь, что ты нуждаешься в деньгах, и, судя по всему, тебя вряд ли может устроить тот гонорар, который полагается стажеру, — уточнил адвокат.

— Я работаю не за деньги, — пожала плечами Лида. — Мне действительно интересно. А моему материальному состоянию помогает бывший муж.

— Да, знаю, ты уже успела побывать замужем, — кивнул Гордеев.

— Официально я там еще и есть, хотя мы давно не живем вместе, — грустно произнесла Лида.

— И кто же твой муж?

— Он крупный бизнесмен, живет в Андреевске. Слышал про такой город?

— Да, конечно. Областной центр… Ты тоже оттуда?

— Родилась там, выросла. Хороший город, уютный.

— К сожалению, никогда не приходилось там бывать… И что же у вас не заладилось? — возвратился Юрий к теме неудачного Лидиного замужества.

— Да так… Неважно, — ответила она. — Не хочу об этом говорить.

— Извини, если полез не в свое дело, — сказал Гордеев, глядя на дорогу.

— Ничего, — великодушно простила его Лида. Но остаток пути они ехали молча.

Наконец машина остановилась возле длинного многоэтажного дома. Гордеев расплатился, помог Лиде выйти из автомобиля и повел ее к подъезду.

— Ну что ж, спасибо, что проводил, — сказала Лида, когда они подошли к двери.

— Да не за что, мне было приятно. Извини еще раз, если обидел.

— Ничуть, все в порядке, просто не люблю рассказывать про свою личную жизнь.

— Я тоже — кивнул Гордеев.

— Правда? — Глаза Лиды чуть затуманились.

— Да. Гораздо лучше думать о будущем, чем о прошлом, — сказал Гордеев, пристально глядя в глаза Лиды, — ну или о настоящем.

— Наверное, если бы ты любил рассказывать о своем прошлом, тебе много чего было бы вспомнить.

— Ну-у, — протянул Гордеев, — в общем, да…

— Так я и думала. — В глазах Лиды заиграли озорные искорки.

— Почему? — Гордеев сделал вид, что очень удивлен.

— А у тебя вид такой.

— Какой?

— Располагающий.

— К чему?

— К приключениям.

— М-да, — почесал затылок Гордеев, — сразу видно юриста, хоть и начинающего. Раскусывает человека за пять минут. У тебя большое будущее. Можешь работать следователем.

— Но это не свойство юриста, — покачала головой Лида. — Это свойство женщины.

— Тогда женщины — лучшие юристы, — совершенно серьезно, глядя ей в глаза, произнес Гордеев.

— А ты что, в этом сомневался?

— В общем, нет.

Они разом расхохотались. Потом замолкли.

— Ну что, будем прощаться? — нерешительно произнесла Лида.

— Будем, — кивнул Гордеев, хотя на самом деле прощаться совершенно не намеревался.

Он вдруг наклонился и нежно поцеловал Лиду в губы. Та, не пытаясь отстраниться, тоже ответила ему поцелуем. Потом они некоторое время постояли в молчании.

— Я, кажется, опять сделала глупость, — сказала наконец Лида, теребя конец пояса своего плаща.

— Напротив, ты поступила очень правильно. И я очень рад этому, — ободрил ее Гордеев.

— Серьезно? — с сомнением произнесла Лида.

— Даже слишком, — проникновенно сказал Гордеев.

— Ну ладно, мне, пожалуй, пора, — заметила Лида и начала набирать код домофона.

— И мне. — Гордеев зашагал к дороге. Потом вдруг обернулся и крикнул:

— Я очень-очень рад, что ты пришла к нам работать. Я позвоню завтра, можно?

Вместо ответа Лида, улыбнувшись, неопределенно махнула рукой и, как-то странно улыбаясь, посмотрела на Гордеева, который уже успел отойти.

— Слушай, — нерешительно сказал он, — а может быть… у тебя найдется для меня чашечка кофе? Очень вдруг кофе захотелось.

— Кофе? — переспросила Лида.

— Ага… Именно кофе. Мы ведь с тобой так его и не попили.

— Ну что ж, кофе у меня найдется, — решительно сказала Лида, открывая дверь подъезда.

Однако отведать обещанный Лидой кофе Гордееву довелось только на следующее утро.

2

Яркое солнце, широким снопом бьющее из окна, разбудило Юрия Гордеева, он поморщился, потянулся, закутался в одеяло, перевернулся на другой бок и попытался снова уснуть. Потом снова перевернулся и сделал еще одну попытку. Но сон больше не приходил. Какое-то непонятное чувство беспокойства не давало ему вновь погрузиться в сон. Гордеев полежал в таком полусонном состоянии минут пять и все-таки поднялся.

Солнце смеялось и танцевало за окном, уличный гул вливался в комнату: щебетали птицы, заливались веселым хохотом мальчишки и девчонки, звонко гавкали собаки. Все радовались теплым весенне-летним денькам.

Гордееву стало тошно от этой всеобщей жизнерадостности, он что-то проворчал под нос, встал, по привычке соблюдая правило — всегда подниматься с правой ноги, — тут же выругался и на эту глупую примету, и на себя и побрел в ванную.

Он вовсе не был ворчливым, недовольным жизнью пессимистом. Причина его беспокойства и плохого настроения заключалась в следующем: три дня назад куда-то пропала Лида. Причем пропала совершенно бесследно. Ни звонка, ни привета, как говорится.

Все три дня Гордеев непрерывно названивал ей то на сотовый телефон, то на домашний. Но сотовый находился «вне зоны действия сети», а на домашнем выводящий его из себя автоответчик вновь и вновь просил оставить сообщение после сигнала. И Гордеев оставлял. Но ни ответа, ни привета по-прежнему не было…

Гордеев уже начал себя ругать: «Ну какого черта я ей названиваю! Ясно же, что не хочет со мной разговаривать. И чего я как ненормальный! Это же самый обыкновенный женский способ отшить приставучего кавалера». Хотя после той запомнившейся ему (и, надеялся он, Лиде тоже) ночи их отношения были абсолютно безоблачными, кто знает, что этим бабам придет в голову в следующий момент? Да и Лида совсем не производила впечатление монашки. Наверняка у нее действительно еще кто-то был…

Но несмотря на все эти доводы, на душе у Гордеева было муторно. И он даже собирался съездить к ней домой.