Радости Любви

– Морин, я не хочу спорить с тобой. Я надеялась, что мы сможем посидеть вдвоем и спокойно все обсудить. Думаю, самое время выяснить все и помириться.

На какое-то время на том конце провода повисла тишина. Наконец Морин сказала:

– Я пообещала Робби и Джен сходить с ними на каток. Он один тут, в Шагрин-Фоллз. Потом мы собирались зайти к тете Фионе. Хочешь, встретимся на катке? Пусть дети развлекаются, а мы с тобой можем зайти куда-нибудь и выпить по чашечке кофе.

– Хорошо. Во сколько?

– Мы будем там в три.

Когда Куин подъехала к стоянке у катка, Морин уже ждала ее снаружи. Сегодня она оделась потеплее – на ней была большая стеганая куртка красного цвета и вязаная шапка. Выйдя из машины, Куин вздохнула, чтобы успокоиться.

Морин настороженно смотрела на сестру. Она постаралась придать своему голосу беспечный тон:

– Сама пунктуальность. Почему бы нам не пойти в «Йорз Трулли»?

Это была самая популярная закусочная на Мэйн-стрит. Войдя в теплое помещение, Куин будто окунулась в школьную пору. Когда она училась в школе, сестры частенько забегали сюда. Они заняли кабинку у окна и заказали кофе, по кусочку горячего яблочного пирога и мороженое с корицей, которые им порекомендовала официантка.

– Я рада, что ты позвонила, Куин. Не думала, что ты решишься, – после непродолжительного молчания сказала Морин.

Куин улыбнулась:

– Как сказала тетя Фиона, лучше поздно, чем никогда.

Она развернула салфетку и положила ее себе на колени, чтобы выиграть время и придумать, как начать разговор.

Но когда подняла глаза, Морин опередила ее.

– Когда ты мне позвонила, – медленно произнесла она, – я поняла, как трудно тебе, наверное, было сделать первый шаг. Я думала об этом по дороге сюда и поняла, что это я должна была сделать первый шаг. – Она потянулась через стол и взяла руку Куин в свою. – Извини, что обидела тебя, Куин. Ты даже не представляешь, сколько раз мне хотелось повернуть время вспять.

Глаза Морин наполнились слезами.

Куин кивнула, не решаясь говорить. Она чувствовала, что слишком взволнована. Столько всего произошло за последние сорок восемь часов!

– Ты сама знаешь, я поплатилась за то, что сделала, – продолжила Морин и замолчала, потому что к их столику подошла официантка.

Она отпустила руку Куин. Та воспользовалась маленькой передышкой, чтобы совладать со своими чувствами. После того как их обслужили, Морин снова заговорила, на этот раз спокойнее:

– Помнишь старую пословицу, в которой говорится: «Будь осторожнее, когда мечтаешь. Мечты могут сбыться»?

– Да.

Улыбка Морин была самоуничижительной.

– Она прекрасно подходит к моему случаю. Поверь мне, Роберт – не подарок.

Куин еле удержалась от того, чтобы не съязвить в ответ.

– Пожалуйста, давай не будем говорить о Роберте.

– Но разве не за этим мы сюда пришли?

– Нет. Мы пришли поговорить о нас. Морин добавила в кофе сахар.

Куин сделала то же самое и тут же отпила глоток из чашки. Она старалась не обращать внимания на вкусный запах яблочного пирога.

– Знаешь, Морин, десять лет я думала только об этом. Роберт отверг меня, и это было обидно, но то, что ты предала меня, было обидно вдвойне.

– Куин…

– Нет, подожди, дай мне закончить. Понимаешь, я обожала тебя, считала тебя совершенством. Я всегда чувствовала твое превосходство и хотела быть похожей на тебя…

– Мое превосходство? Но, Куин, все, что у меня было, – это моя внешность. Ты же была самой очаровательной, самой умной, и тетя Фиона больше любила тебя. Я всегда завидовала тебе.

Куин уставилась на сестру. По ее лицу было видно, как она ошеломлена.

– Я тоже все эти десять лет думала об этом. И поняла, что именно из-за зависти мне всегда хотелось иметь то же самое, что было у тебя, – снова заговорила Морин. – Мне казалось, что тогда я стану лучше. – Она печально улыбнулась. – К сожалению, я слишком многое отбирала у тебя. И посмотри, что из этого вышло.

– Разве ты не любишь Роберта? – спросила Куин.

– Чтобы любить кого-то, надо его уважать. А Роберт – слабый человек. – Голубые глаза Морин сверкали, когда она взглянула на Куин. – Я, конечно, старалась его исправить. Но, в конце концов, я сама виновата, не так ли?

Куин не понравилось, с какой горечью Морин произнесла эти слова. Все ее самодовольные мысли о том, что сестра получила по заслугам – это наказание свыше, сразу испарились.

– Так что тебе повезло, что ты не вышла замуж за Роберта.

– Но, Морин, у тебя же есть Робби и Джен. Я бы отдала что угодно, чтобы иметь таких малышей. Взгляд Морин потеплел.

– Да, я благодарю Бога за то, что они у меня есть. – Она улыбнулась. – Вообще-то мне есть что сказать в свое оправдание. Я хорошая мать.

– Да, хорошая. – Куин наконец откусила пирог. – А еще тетя мне сказала, что ты потрясающе деловая женщина. Бизнес-леди.

Морин пожала плечами:

– Ну, это преувеличение. Дела идут из рук вон плохо. Накопилось много серьезных проблем. И я не думаю, что мы сможем их решить.

– Да. Об этом тетя Фиона мне тоже сказала. В общем-то, – Куин откусила еще кусочек пирога, чтобы дать себе время подумать, действительно ли она готова сделать следующий шаг, – я тут подумала, может, я смогу тебе помочь.

– Помочь мне? Но как?

– Моя доля наследства осталась почти нетронутой. Я могла бы помочь деньгами.

Морин покачала головой:

– Нет, Куин. Я благодарна, что ты предложила помощь. Это очень щедрое предложение. Но я не могу его принять. Не могу взять твои деньги.

– Но почему?

Морин вертела в руках вилку.

– Просто не могу. Не знаю, как объяснить. Единственное, что могу сказать, – я сама должна нести ответственность за свои ошибки. – Она подняла глаза. – Чтобы каждое утро, глядя на себя в зеркало, я не прятала от стыда глаза.

Морин изменилась. Может, внешне она и осталась прежней, но, самое главное, она изменилась внутри.

Они долго разговаривали. Наконец, когда был съеден пирог и выпито кофе, Морин взглянула на часы.

– Нам пора. Дети уже, наверное, заждались. По пути на каток они, как в детстве, держались за руки. Потом Морин обняла Куин. И та, со слезами на глазах, обняла сестру в ответ.

Сегодня они выяснили далеко не все. Время от времени старая рана будет напоминать о себе, но Куин знала, что первый шаг уже сделан.

– Я люблю тебя, Куин, – сказала Морин.

– Я тебя тоже, – ни секунды не колеблясь, ответила Куин.

Домой она ехала с улыбкой. В ее сердце появилась надежда на будущее.

Глава 12

Всю следующую неделю Куин готовила, убиралась, упаковывала рождественские подарки и украшала дом и двор. Она даже взобралась на крышу, чтобы развесить гирлянды. Ей понадобилось несколько часов, чтобы увить крошечными лампочками огромную голубую ель перед домом, но результат того стоил, думала Куин, любуясь проделанной работой.

Однажды днем к ним пришли Морин, Робби и Джен.

– Я решила устроить себе маленький выходной, – пояснила Морин, когда Куин удивленно взглянула на нее, узнав, что та собирается остаться. – Думаю, куда важнее провести время с семьей.

Они испекли сахарное печенье в форме деревьев, звезд, ангелов, Санта-Клауса и колокольчиков. Куин приготовила огромную порцию сахарной глазури, а Морин разложила ее по вазочкам и розеткам. Дети смазывали печенье сахарной глазурью и посыпали блестками.

С лица Фионы весь день не сходила улыбка. Когда Куин поняла, как тетя хотела, чтобы они с Морин помирились, у нее комок подкатил к горлу. Она чувствовала себя виноватой, что потратила столько лет на пустые обиды.

Но это чувство быстро прошло. Она была слишком счастлива, занимаясь подготовкой к Рождеству, счастлива, что отношения с сестрой наладились, счастлива, с нетерпением ожидая возвращения Питера. Она старалась не обращать внимания на внутренний голос, который иногда говорил: «Возможно, он уже не вернется».