Страница 26 из 33
Сержант втянул в себя утренний воздух.
— Не наша ли красавица угробила офицера?
Калам шумно поднялся. Он сощурился, будто что-то вспоминая.
— Возможно, хотя… слишком уж мала для «когтя».
— Пока у нас не объявилась эта Печаль, я не верил в воплощенное зло, — сказал Быстрый Бен. — Но ты прав, Калам: девчонка слишком мала для таких дел. Сколько лет «когти» обучают своих выкормышей?
— Не менее пятнадцати. Учти, что те попадают к ним совсем маленькими — пяти-, шестилетними.
— Возможно, тут примешана магия, и девчонка выглядит моложе, чем есть на самом деле, — сказал Быстрый Бен. — Такое требует изрядных знаний, но Тайскренну они вполне доступны.
— Все вполне укладывается, — пробормотал Бурдюк.
— Только не говори мне, что Тайскренн причастен и к этому, — усмехнулся Быстрый Бен.
Сержант нахмурился.
— Довольно о девчонке.
Он обернулся к Каламу.
— Значит, ты считаешь, что империи мало убивать врагов и она занялась истреблением своих? Может, Ласэна решила подмести полы в своем доме? Или кто-то из ее ближайшего окружения? Допустим, им нужно кое от кого избавиться. Хорошо. Но зачем?
— Старая гвардия, — ответил Калам. — Ей надо убрать всех, кто еще верен памяти об императоре.
— К чему тратить на нас столько сил? — удивился Бурдюк. — Мы и так скоро вымрем, без помощи Ласэны. Кроме Дуджека, в этой армии нет никого, кто знает имя императора. Не знают и не хотят знать. Достаточно того, что император мертв. Да здравствует императрица!
— У нее не хватает терпения ждать, пока мы вымрем, — вставил Быстрый Бен.
Калам кивнул.
— Да, терпения ей никогда не хватало. Ей нужно истребить память о том, что когда-то дела в империи обстояли куда лучше.
— Хохолок — это наша змея, которую мы запустили в щель, — сказал Быстрый Бен. — Он не подведет, Бурдюк. Я знаю, с кем имею дело.
— Мы поступим так, как всегда поступал император, — добавил Калам. — Обратим игру в свою пользу и сами займемся подметанием полов.
Бурдюк махнул рукой.
— Ладно. А теперь помолчите. Мне трудно сосредоточиться, когда вы оба начинаете говорить разом.
Он помолчал.
— В игре, в которую мы вступаем, много неясного и запутанного. Кто что знает и в какой мере — этим пусть занимается Хохолок. Но что будет, когда мы нос к носу столкнемся с сильным, хитрым и безжалостным противником?
— Таким, как Тайскренн? — подмигнул маг.
— Допустим. Чувствую, у тебя уже есть ответ. Попробую-ка я сам додуматься. Нужно найти кого-то, кто еще могущественнее и безжалостнее, и вступить с ним в сделку. Так? Если действовать быстро, глядишь, мы получим не шипы в зад, а благоухающие розы. Что, маг, я правильно рассуждаю?
Калам хмыкнул, а Быстрый Бен отвернулся.
— В Семиградии, когда империя туда еще не сунулась…
— Что было в Семиградии, там и осталось, — перебил его Бурдюк. — Клобук не даст мне соврать. Помнишь, я с целым батальоном гнался за тобой по пустыне? Зато я хорошо помню: из тех, кто нам противостоял — я говорю не о рядовых солдатах, а о верхушке, — в живых остался ты один. А как будут обстоять дела на этот раз?
Слова сержанта ощутимо задели мага, и тот закусил губу. Увидев это, Бурдюк вздохнул.
— Не дуйся. Это дело прошлое. Начнем нынешнее. И ни в коем случае не упускай из виду колдунью. Если Хохолок вырвется из-под нашего влияния, нам очень понадобится ее помощь.
— А как насчет Печали? — спросил Калам.
Бурдюк мешкал с ответом. Под одним вопросом скрывался другой, и он это знал. Быстрый Бен являлся мозгами их взвода, а Калам — их ассасином. Каждый из них привык думать в своей плоскости, не принимая в расчет возможные последствия.
— Ее мы пока трогать не будем, — наконец ответил сержант. У него за спиной Калам и Быстрый Бен поглядели друг на друга и ухмыльнулись.
— И старайтесь, чтобы она ничего не заподозрила, — сухо добавил Бурдюк.
Он вновь взглянул на дорогу и увидел двоих приближавшихся всадников.
— Пора трогаться. Это за нами.
К ним ехали Скрипач и Печаль.
— Думаешь, новый капитан пожаловал? — спросил Калам, вскакивая в седло.
Его чалая кобыла повернула голову и недовольно фыркнула. В ответ он рявкнул на упрямицу. Так повелось уже давно, и все к этому привыкли.
— Может, и пожаловал, — запоздало ответил сержант. — Кое-кому на городской стене очень бы не хотелось нас видеть. Там что будем тише воды и ниже травы.
Шутки шутками, а они действительно повернули игру вспять. И не важно, кем она затеяна: самой ли Ласэной или ее приближенными. Единственное — они выбрали не самое лучшее время для своего поворота. Точнее, совсем скверное время. Пока один только Бурдюк знал во всей полноте, чем им предстоит заниматься дальше. Ни Быстрый Бен, ни Калам об этом даже не догадывались. Ничего, скоро узнают и тогда поймут, что не все так просто, как им кажется.
Дырявый Парус стояла позади верховного имперского мага Тайскренна. Их разделяло несколько шагов. Ветер играл малазанскими знаменами, скрипел в балках крыши. Но здесь, внутри закопченных стен башни, было тихо. На западе виднелась цепь Морантских гор, тянущихся до самого Генабариса. На юге она соединялась с Талинскими горами и рваной линией вилась к восточному побережью, до которого было не менее тысячи лиг. Справа от колдуньи расстилалась поросшая желтой травой Ривийская равнина.
Облокотившись на зубец крепостной стены, Тайскренн наблюдал за телегами и повозками, ехавшими в город. Ветер доносил мычание волов и крики солдат-погонщиков. Верховный маг словно забыл о присутствии колдуньи; за несколько минут он не шевельнулся и не произнес ни слова. По левую руку от Тайскренна находился дубовый столик, крышка которого была испещрена какими-то письменами и во многих местах покрыта темными пятнами.
Ожидание давалось Дырявому Парусу с трудом. У нее затекли плечи. Встреча с Беллурданом сильно взбудоражила ее, и ей не хотелось даже задумываться, почему и зачем Тайскренн позвал ее сюда.
— «Сжигатели мостов», — вдруг пробормотал верховный маг.
Колдунья невольно вздрогнула. Она подошла к Тайскренну и взглянула туда, куда смотрел он. С холма, знакомого ей до боли, спускался отряд всадников. Четверых она узнала сразу же: Быстрый Бен, Калам, Бурдюк и новобранка со странным именем Печаль. Последним ехал невысокий жилистый человек, судя по облику — взводный сапер.
— Ты об этих? — с притворным равнодушием спросила колдунья.
— Да. Они из взвода Бурдюка, — сказал Тайскренн. — По-моему, ты должна их знать. Они появились на твоем холме сразу же после того, как мы атаковали базальтовую крепость.
Верховный маг улыбнулся и тронул колдунью за плечо.
— Хочу знать, что говорят карты. Не будем терять времени.
Он подошел к столику.
— Нити опоннов сплелись в странный лабиринт. Шуты как будто все время стремятся заманить меня в западню.
Маг уселся на выступ стены.
— В делах империи я был и остаюсь слугой императрицы.
Дырявый Парус сразу вспомнила их спор перед атакой Дитя Луны. Опять пустые слова, за которыми ничего не стоит.
— В таком случае я должна была бы обратиться к ней со своими жалобами, — сказала колдунья.
Тайскренн поморщился.
— Я считаю твои слова неуместной шуткой.
— Я не шучу.
— Повторяю: я считаю твои слова неуместной шуткой. Скажи спасибо, что, кроме меня, их никто не слышал.
Дырявый Парус достала колоду карт и прижала к животу, коснувшись пальцами первой карты. Сразу же возникло ощущение чего-то темного, холодного и очень давящего. Она положила карты на середину столика и грузно опустилась на колени.
— С чего начнем? — спросила она Тайскренна.
— Расскажи мне о вращающейся монете.
У колдуньи перехватило дыхание. Она так и замерла на месте.
— Ну же, бери первую карту, — велел ей Тайскренн.
Колдунья шумно, с присвистом, выдохнула. «Будь он проклят!» В мозгу послышался чей-то слабый смех. Дырявый Парус сообразила: кто-то каким-то образом открыл ей путь. Кто-то из Властителей, сделавший ее своим орудием. Неведомое присутствие, это оно вызвало в ней ощущение холода. А еще оно было похоже на нить, готовую в любой момент разорваться. Глаза колдуньи сами собой закрылись. Она наугад вытащила первую карту и положила справа. Даже с закрытыми глазами Дырявый Парус узнала ее и улыбнулась.