Страница 7 из 8
Ну, примерно такого ответа я от него и ожидал. Тем более, что во время одного из прошлых разговоров он сам мне об этом говорил.
— И, с чего ты это взял? — поинтересовался я у него.
— С того, — рявкнул он в ответ, дыхнув в мою сторону сигаретным дымом. — Я знаю каждое дело, которым он занимался за тот год, когда она погибла. Как и каждый из ваших «старших» говнюков.
Так, понятно. Значит, у него каким-то образом был доступ к документам фирмы. Впрочем, учитывая то, что я знал сейчас, не удивительно, почему он так ничего и не смог узнать.
— Ты не мог найти это в документах, потому, что этих документов не существовало.
— Что?
— Что слышал, — резко отозвался я. Мне уже порядком надоел его хамский тон. — В адвокатской практике есть такая шутка…
Я быстро пересказал ему суть такого приёма, как «теневое рассмотрение» и почему оно применяется.
— Хочешь сказать, что…
— Да ничего я не хочу сказать, Громов, — устало вздохнул я. — Если ты не понял, то этих документов нет! Их никогда не существовало. Как и любого другого бумажного следа, который когда-либо мог привести к Райновскому и тому, с какими фирмами он работал.
На самом деле, теперь, после разговора с Сергеевной и кое-каких собственных размышлений, часть картинки встала на свои места.
Какая может быть связь у организованной преступности и корпоративных юристов? Правильно. Это деньги. Очень много грязных денег.
Нет. Не так. Очень-очень много грязных денег. А у этих денег есть одна отличительная особенность. Они бесполезны.
Но, хорошо. Может быть не совсем бесполезны. Что-то по мелочи и втёмную на них купить можно. Это да. Но использовать их полноценно практически невозможно. Налоговая просто не даст тебе на это даже малейшего шанса.
Поэтому грязные деньги надо сделать чистыми. И я даже знаю, как это сделать. Потому, что юристы в этом деле очень хороши. А хорошие корпоративные юристы, которые занимаются финансами — лучшие. Почти так же прекрасны, как и банкиры.
Казалось бы, как обмануть налоговую так, чтобы «хорошие» люди в погонах потом не могли прийти к тебе домой с вопросом «А, откуда у вас, уважаемый господин, средства на такую роскошную жизнь?»
И вот здесь наступает время бюрократической финансовой «магии».
Для начала создаём оффшорные корпоративные структуры в юрисдикции с нулевым налогом и минимальной прозрачностью. Без понятия, где взять такие места в этом мире. Я банально этим не интересовался. Но в моей прошлой жизни чаще других для таких вещей использовали Британские Виргинские острова или куда более распиаренные в этом плане Кайманы.
Далее фирма регистрируется на физическое лицо-пустышку. Тут тоже ничего сложного. Главное скрыть реального бенефициара за нотариально заверенными доверенностями. Или, что ещё лучше, независимыми трастами. После чего деньги, которые нужно отмыть поступают на счета созданной компании под видом инвестиций в реальные активы. Как самый ходовой вариант — недвижимость. Был в моем прошлом отдельный случай, где очень нехорошие люди таким образом скрывали доходы через чудовищно быстро растущие турецкие строительные компании. Как итог — колоссальная экономия на расходах во время строительства для прикрытия вывода средств.
Та схема работала ровно до тех пор, пока Турцию землетрясением не тряхнуло так, что все эти домики рассыпались, будто построенные из игральных карт. Вот тогда-то местное правительство и взялось за своих «строителей».
Но это только начало. Вышеописанного недостаточно для того, чтобы отмыть деньги. Максимум — придать им некоторый вид законности. Чтобы сделать их действительно чистыми, требуется не просто каким-то образом «показать их на свету», нет. Этого мало.
Нужна целая линейка из «промывочных циклов». Для этого мы переводим деньги из оффшора в наиболее удобные и проверенные трастовые фонды. Желательно частные и находящиеся в таких местах, которые на любые жалобы и требования от налоговой вашего государства со смехом подотрутся этими бумажками, после чего пойдут и выкурят пару сигар за бокалом коньяка, прикуривая их тысячедолларовой купюрой. В моём прошлом для этого подошли бы Швейцария или, что даже лучше, Люксембург.
Опять-таки, подбирая трастовый фонд для подобной цели, следовало действовать осторожно и продуманно. Не каждый подойдёт. Лучше всего использовать те, которые хорошо повязаны с благотворительностью, предметами искусства и управлением бизнес-активами. Благотворительность вообще чуть ли не один из самых лучших способов для отмывки денег. Тот факт, что, разумеется, по случайному стечению обстоятельств во многих странах она не облагается налогами, только лишний раз это подтверждает.
Но сейчас выбор не так важен. Главное, что он есть. Именно эти фонды и служат «промывочными циклами». А там всё зависит от специализации самого фонда. Например, тот, который участвовал в турецкой схеме, проворачивал всё это через сделки с оценкой. Они искусственно завышали оценочную стоимость строительства в контрактах, которые субсидировали турецким правительством. А уже через разницу и происходило отмывание денег.
И так, мы прошли большой этап. Прошли? Прошли. Осталось совсем немного. Легализовать эти деньги. Пропустить их через кристально чистый бизнес, чтобы сделать их законными перед государством. Чаще всего это делалось через огромное количество абсолютно белых на первый взгляд компаний по методу «налогооблагаемого лимита». То есть суммы переводов и транзакций между фирмами не должны пересекать определённый порог, требующий декларации. Если этого не происходит, то государство практически никогда не вмешивается.
Проблема только в том, что порог этот крайне невысокий. На самом деле он даже смешной, если смотреть на него с высоты вышеописанных трастов. Потому и «белых» компаний нужно очень и очень много. Чтобы иметь возможность совершать операции в большом объёме. А прикрыть их нетрудно. Тут любой мало-мальски толковый бухгалтер справится. Фиктивные отчёты о прибыли. Фальшивые счета-фактуры и поддельные договоры о найме. И прочее, прочее, прочее.
И наконец, после всех этих процедур деньги, в этот раз уже через полностью легальные пути, возвращаются обратно в трастовые фонды. Как абсолютно чистые. Любая проверка увидит в них не более чем легальные дивиденды от продажи активов и других «источников». И вот уже эти деньги возвращались на счета реальных бенефициаров, вновь проходя через оффшорные банки.
И это была лишь одна схема. А существовали их десятки, если не сотни.
Всё это я рассказал Громову примерно за пятнадцать минут и четыре выкуренные сигареты. Разумеется, что некоторые весьма пикантные подробности моей прошлой жизни я опустил, но в остальном описал всё достаточно точно. И это ещё очень и очень сократил, так-то. Периодически он переспрашивал меня о конкретных вещах, которые не мог понять. В паре мест просто махал рукой, пропуская то, что было ему непонятно.
— Объясни мне только одну вещь, — пробормотал он, доставая из пачки новую сигарету. — Если ты такой умный, то почему ты сейчас сидишь тут со мной, а не пьёшь коктейли из сраных кокосов с маленькими зонтиками?
— Тебе действительно нужен ответ?
Он пристально посмотрел на меня, поджал губы, а затем покачал головой.