Мадам

До того, как моя фамилия и фотография появились во всех газетах в связи со скандалом о взятках в нью-йоркской полиции, моя мать думала, будто я работаю оформителем. Я сказала ей, что живу с Ларри, который со временем надеется на мне жениться. Она это все хорошо восприняла.

Когда у меня собирается более тысячи долларов наличными, я звоню Ларри и говорю:

– Я только что видела Джорджа, – или: – Джордж зашел.

Это означает, что имеется энная сумма, которую надо поместить в надежное место. Я обязана быть осторожной, потому что телефонные разговоры часто прослушиваются.

А теперь обратная сторона медали: мои расходы. Они значительны.

Я могу считать себя счастливой, если мне удается вернуть половину денег, недоплаченных клиентами, которым я предоставила кредит. Сюда же можно включить и необеспеченные чеки. Иногда мои ежегодные убытки составляют до двадцати процентов моих же доходов.

К тому же моя профессия наносит большой физический ущерб. Когда я смотрю в зеркало, то отдаю себе отчет в том, что постарела. Мне только двадцать восемь, но проститутки стареют очень быстро. К счастью, я не курю, не пью и не употребляю наркотики. Иначе казалась бы еще старше.

Самые большие расходы я несу в случае арестов. За один год полиция вторгалась в мое заведение семь раз: в марте, в апреле и июле. И при каждом таком налете мне приходилось вносить огромный залог, чтобы выкупить свободу свою и моих девушек. А еще штрафы, гонорары адвокатам, взятки полицейским. Причем только эта последняя статья переваливает за тысячу долларов в месяц. Несмотря на эти расходы, мне пришлось переезжать четыре раза за год.

После каждого ареста я должна найти новую квартиру в другом квартале, отремонтировать ее, нанять перевозчиков, установить телефоны и, разумеется, заново организовать дело.

Теперь вы можете составить себе правильное представление об огромных расходах, которые вынуждена нести мадам.

И это еще не все! Содержание такого заведения, как мое, стоит дорого. Каждый вечер приходит домашняя работница, иногда приглашается метрдотель. Я регулярно пополняю свой бар крепкими напитками.

Существуют также несколько специфичные расходы. Надо покупать белье для клиентов, желающих переодеваться в женщин: трусики, лифчики, чулки, пояса – непрочные и быстро изнашивающиеся предметы.

Но все-таки именно гонорары адвокатам и взятки полицейским съедают большую часть моего бюджета. Только на это я за восемь месяцев потратила сущий пустяк – двадцать пять тысяч долларов.

После последнего ареста я отдала в полицию четыреста долларов, чтобы вернуть свою черную книгу содержащую всю информацию о моих клиентах. Эта книга имеет для меня первостепенное значение, ведь без нее я не смогла бы больше работать. Я кодирую всю информацию, что создает загадочные фразы, наподобие этой: «Питер Пэн;..; O. K.; Лолита; крохотный». То есть: клиент под условным именем «Питер Пэн» платит (…) – это значит пятьдесят долларов. Он платежеспособен (О'кей), любит молоденьких девушек (Лолита). А крохотный – это про его пенис.

Таким образом, эта книга – моя самая большая ценность, и я не колеблясь, заплатила, лишь бы вернуть ее.

Каждый переезд также влетает в копеечку. Я всегда пользуюсь услугами одного и того же торговца недвижимостью. Он, конечно, обворовывает меня насколько может, но я все же обращаюсь именно к нему, ибо знаю, что он непременно найдет мне спокойное место. А при моей работе это крайне важно. Поэтому я не могу позволить себе торговаться.

В отличие от многих, моего торговца недвижимостью не устраивает оплата натурой. Однако я часто практикую подобный обмен. Например, значительная часть необходимого для моих клиентов спиртного поставляется типом, работающим в одном из клубов Нью-Джерси. Он поставил условие: за каждый ящик я предоставляю ему девушку и плачу ей двадцать пять долларов. Продавец цветов уступил мне два великолепных растения стоимостью восемьдесят долларов, быстренько переспав со мной. Мой ювелир делает значительные скидки в обмен на несколько бесплатных визитов. Старый обувщик-еврей с Девятой улицы шьет прекрасные туфли, и его работа оплачивается так же. За занятия любовью с какой-нибудь моей девушкой они платят половину таксы, не считая, разумеется, ежемесячных визитов.

Пять швейцаров получают еженедельно по десять долларов. Управляющий предпочитает навещать моих малышек два раза в месяц, что равняется примерно ста долларам. Вот так и должна я выплачивать двести долларов в месяц, чтобы купить молчание этих людей. Однако такие подарки весьма полезны. После очередного ареста это позволяло мне избежать того, чтобы меня немедленно выкинули за дверь, как это происходит с большинством проституток. Я отдалась другу управляющего и ему самому, а он разрешил мне остаться в моей квартире до тех пор, пока я не подготовлюсь к переезду.

Всегда желательно иметь обслуживающий персонал, как говорится, в собственном кармане. Вспоминаю один вечер, когда я вернулась с приема в невероятно возбужденном состоянии. В тот день работал молодой чернокожий швейцар. Ему было лет семнадцать. Я попросила его подняться ко мне за чаевыми, и когда он зашел, буквально его изнасиловала. Мы занимались любовью как сумасшедшие, а потом я отдала ему еженедельные десять долларов. Он был в восторге, но неприятность заключалась в том, что он в меня влюбился. Я его уже забыла, а он постоянно присылал мне цветы и пластинки. Мне стоило большого труда избавиться от него.

Знакомый фармацевт без рецепта отпускает мне амилнитрит и делает значительные скидки при покупке больших партий косметики и «Коромекс Джелли». Самим провизором лично я никогда не занималась, но он присылал ко мне кое-кого из своих друзей.

Знаю я и одного типа из телефонной компании. После каждого переезда он делает все необходимое для подключения четырех телефонов. В знак благодарности я предоставляю ему девушку или занимаюсь им лично.

Когда я работала у Мадлен, то обнаружила способ получения авиабилета по сниженному тарифу – при условии, что не окажусь скупой на ласки. Мадлен очень любила бывать у себя на родине, в Южной Африке, но путешествие первым классом стоило тысячу долларов. К счастью, один из ее лучших клиентов был владельцем авиакомпании. Мадлен предоставляла ему столько девушек, сколько нужно, чтобы оплата их услуг равнялась стоимости билета. Таким образом, заплатив своим служащим, Мадлен экономила пятьсот долларов.

Когда я организовала свое заведение, этот тип пришел ко мне и предложил такую же сделку. Я ответила, что подумаю об этом, когда захочу лететь в Голландию. Подобный обмен выгоден только для путешествий на большие расстояния.

Однажды директор одного из туристских агентств захотел бесплатно переспать с одной из моих девушек только лишь потому, что сам направлял ко мне клиентов. Я отказала. Коготок увяз – всей птичке пропасть. Так делают все мужчины, в дальнейшем требуя бесплатных развлечений.

Однако на Рождество, когда мне звонит кое-кто из крупных клиентов, я предлагаю им в качестве подарка девушку. Могу также послать всем моим завсегдатаям открытку с поздравлениями – напомнить о себе и дать свой новый адрес. После праздников многие позвонили мне, чтобы поблагодарить.

Теперь вы знаете почти все о том, как идут дела в таком бизнесе, как мой. Полагаю, это подтверждает уже высказанную как-то мной мысль: если бы моя профессия была признана законом, то я, как и все мои коллеги, могла бы внести значительный вклад в создание того, что мистер Линдсей, мэр Нью-Йорка, называл «Фан Сити» – Город развлечений. Более того, государство могло бы получать те деньги, что я отдаю продажным полицейским и политикам. Я предпочла бы платить налоги, купить лицензию и иметь возможность работать спокойно. Испокон веков ни одно правительство не смогло запретить проституцию, потому что мужчины в ней нуждаются. Мои лучшие клиенты занимают важные должности в политических и экономических кругах. Именно они препятствуют краху моего заведения, когда полиция пытается его прихлопнуть.