Страница 10 из 66
Правда, он слишком труслив, чтобы противостоять своей матери.
Дьявол бы побрал этого графа Айверсли с его критикой и коварными репликами. Не говоря уж о его неуместных, неразумных и — следует признать — волнующих поцелуях, которые внесли смятение в ее душу и ослабили надежду связать свою будущую жизнь с Сидни. До этого даже критические замечания мамы не могли достигнуть такого эффекта.
— Выпрямись, Кэтрин, — зашипела миссис Меривейл. — К нам направляется хозяйка. Мы счастливы, что она пригласила нас. Все лучшие люди стремятся посетить ее вечера и…
Пока мама продолжала жужжать над ухом, Кэтрин бросила тоскливый взгляд в ту сторону, куда удалился Сидни. Если бы он пришел поскорее, она могла бы избежать спектакля, когда мама станет лизать леди Дженнер ботинки… то бишь танцевальные туфли.
— О Господи, но с ней этот приятель, который выглядит таким нелюбезным…
— Какой приятель? — Кэтрин проследила за взглядом матери и увидела, что хозяйка приближается вместе с лордом Айверсли. О Боже, только не с ним!
— Я не знаю, почему она так любезна с этим человеком, — продолжила свои размышления вслух миссис Меривейл. — Вероятно, он ее любовник, какой-нибудь дурно воспитанный армейский офицер. Хотя они обычно носят форму…
Кэтрин не могла себе представить лорда Айверсли в армейской форме. Он виделся ей в халате, с сигарой и бокалом бренди. Как на одном из рисунков скандальной папиной книжки, в которой мужчина развлекал женщину сомнительной морали.
Женщину такого сорта, которая позволила ему дважды поцеловать ее на галерее.
Сердце Кэтрин гулко застучало. Наверно, граф Айверсли все же не предаст это гласности?
— Ты не должна танцевать с ним, даже если он попросит, — проговорила вполголоса мама. — Право, я не понимаю, зачем леди Дженнер ведет его сюда.
— Мама…
— Тсс, дай мне уладить это. — Миссис Меривейл улыбнулась леди Дженнер и графу, когда те подошли ближе. — Добрый вечер, миледи. Я только что говорила с дочерью о том, насколько великолепен ваш бал. В особенности эти цветущие ветки черешни, которые можно видеть повсюду. Эти цветы…
— Благодарю вас, — холодно перебила ее леди Дженнер. — Я рада, что вам понравилось.
— Я всегда говорила, что наилучшее место для танцев — это лондонские балы, — нервно залепетала миссис Меривейл. — Здесь самая лучшая музыка, самый лучший танцевальный зал и самые безупречные леди и джентльмены. Разве я тебе не говорила это, дорогая? — Она не сделала ни малейшей паузы для возможного ответа Кэтрин, поскольку в этом совершенно не нуждалась. — У нас есть все возможности танцевать в Хитс-Энде, но на деревенских балах все совсем иначе: там наряду с аристократами много лавочников и фермеров. — Миссис Меривейл бросила на лорда Айверсли презрительный взгляд. — Хотя я полагаю, что даже в Лондоне можно всегда избежать общения с людьми сомнительного сорта.
Миссис Меривейл сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и этим воспользовалась леди Дженнер.
— Лорд Айверсли попросил представить его вам и вашей дочери, и я была счастлива оказать ему эту услугу.
— Л-лорд Айверсли? — с ошеломленным видом переспросила миссис Меривейл. — Вы лорд Айверсли?
— Как вы слышали, — не без иронии ответил Алек и, изысканно поклонившись, добавил: — Весьма рад познакомиться с вами, мадам.
На сей раз миссис Меривейл нашла в себе силы последовать правилу этикета. Однако когда Кэтрин, сделав низкий книксен, взглянула на графа, то поняла, что опасность пока не миновала. Не приходилось сомневаться, что в этих неземного цвета голубых глазах сверкают лукавые искорки. О нет! Он не должен предать гласности…
— Рад наконец-то познакомиться с вами, мисс Меривейл.
Кэтрин наградила графа игривой улыбкой:
— Я столько слышала о вас, что у меня такое ощущение, будто я знаю вас давно, милорд.
Лорд Айверсли удивленно вскинул бровь:
— Надеюсь, ничего плохого.
— Не более того, что говорят о молодом мужчине, который возвращается в Англию после путешествия по заграницам.
— Надеюсь, вы не хотите сказать «после легкомысленных заграничных курбетов»?
Кэтрин растерянно заморгала. Зачем она ведет себя столь глупо и дразнит графа?
Миссис Меривейл нервно хихикнула:
— Курбеты, говорите? Ваши bonmottes свидетельствуют о вашем остроумии.
— Bonmots, мама, — еле слышно проговорила Кэтрин, поправляя мать.
— Нет, ваша мама права, — спокойным тоном произнес граф. — Я в самом деле глуп, как комок земли. Я не должен думать, что вы верите сплетням обо мне.
Кэтрин смутилась.
— Я не знаю, какую сплетню вы имеете в виду, милорд.
— В самом деле? — Граф лукаво блеснул глазами. — Но вы только что сказали…
— Я сказала лишь, что о вас все говорят. Однако я… гм… не прислушиваюсь к сплетням. Или по крайней мере стараюсь их не слушать.
— Стало быть, вы достойны уважения зато, что занимаетесь своим делом. Боюсь, что я не таков. Если люди настолько неосторожны, что говорят там, где я могу их слышать, то я слушаю. И сегодня я услышал множество интересных вещей.
Что ж, Кэтрин заслужила это.
Ухмыльнувшись с видом человека, выигравшего очко, Айверсли добавил:
— Но я совсем забыл, зачем пришел. Я шел сюда с надеждой на то, что вы удостоите меня чести и согласитесь подарить следующий танец.
— Прошу прощения, приятель, но мисс Меривейл обещала его мне, — раздался позади чей-то голос.
Обернувшись, Кэтрин увидела Сидни — тот с негодованием смотрел на лорда Айверсли, держа в руках по бокалу с пуншем. Дело принимало нешуточный оборот.
— Прошу прощения, сэр Сидни, — вмешалась миссис Меривейл, — боюсь, что вы несколько перепутали. Кэтрин уже станцевала один танец с вами, и я знаю, что она согласилась отдать вам последний танец перед ужином. — Торжествующая улыбка матери действовала Кэтрин на нервы. — Будет весьма неприлично вам с Кэтрин танцевать больше чем два танца. Что могут подумать люди? Ведь вы даже не помолвлены.
Казалось, Сидни вот-вот хватит апоплексический удар. Лорд Айверсли в это время старался спрятать улыбку. Кэтрин не могла определиться, кого больше ей хотелось задушить: леди Дженнер за то, что та привела лорда Айверсли, Сидни за его ложь или маму за то, что она уличила его во лжи.
Кэтрин выплеснула свой гнев на графа:
— Сожалею, милорд, но я в настоящий момент не настроена танцевать.
Леди никогда не должна отказывать джентльмену в танце. Это определенно оскорбит его. Но не тут-то было. Казалось, графа это лишь позабавило.
— Какая жалость! Я хотел рассказать вам весьма интересную сплетню, которую подслушал. Но если вы хотите, чтобы мы обсудили ее с вашей мамой и сэром Сидни, мы можем пропустить этот танец.
Конечно же, граф блефовал. Если он расскажет о том, что они делали на галерее, это выставит его в столь же неприглядном свете, как и ее, Кэтрин.
Для Айверсли не существует правила, которое бы он не нарушил.
Кэтрин может так никогда и не узнать конец той истории, если откажет ему.
— Ну, если вы ставите вопрос таким образом, разве могу я воспротивиться?
Не обращая внимания на обиженное лицо Сидни, а заодно и на внезапно появившуюся солнечную улыбку мамы, Кэтрин взяла графа под руку и последовала с ним на танцевальную площадку.
Глава 5
Соблазнение женщины подобно военной кампании. Вы должны окружить ее со всех флангов и оставить ей только один выход — сдаться.
Уводя Кэтрин на танцевальную площадку, Алек, в отличие от нее, обратил внимание на лицо Ловеласа.
«Очень плохо, приятель. У тебя был шанс. Теперь она моя».
Тем более что танцевать они будут один из новых вальсов.
Кэтрин посмотрела в лицо графа, и в ее глазах вспыхнули озорные огоньки. Гм… возможно, Алек преждевременно злорадствует.
Кэтрин откинула назад свою хорошенькую головку и произнесла: