Неприличная любовь

– Я… не презираю тебя.

– Разве? Похоже, ты очень сердита.

Почему это звучит так знакомо? Дэниел покусывал ее мочку, и мурашки побежали у нее по спине. Мысли вылетели из головы.

– Вовсе нет.

– Нет? – Он провел языком по ее уху, и сладкая истома наполнила тело Хелены. Ее и без того слабое желание противостоять ему окончательно исчезло. Свободной рукой Дэниел дотронулся до ее груди и пробормотал: – Если ты не сердишься, докажи это.

Теперь Хелена вспомнила, почему эта беседа казалась ей знакомой, и все-таки слова ответа слетели с ее языка раньше, чем она могла остановиться.

– Доказать? Как?

– Позволь мне заняться с тобой любовью.

Он сказал это тихим шепотом, и все-таки каждая клеточка ее тела сладко заныла, как будто Хелена услышала пение сирены, сковывающее ее волю. Это надо срочно прекратить.

– Ты не заставишь меня забыть о твоем обмане…

– Может быть. Но зато покажу, как я об этом сожалею. – Он начал медленно ласкать ее сосок сквозь тонкий муслин.

– Позволь мне исправить свою ошибку и доставить тебе удовольствие. – Его рука была влажной и горячей, Дэниел гладил ее грудь так искусно, как умел только он.

Хелена никак не могла побороть свое смятение.

– Ты такой… бесстыдник, Дэнни, – сказала она, пытаясь придать своему голосу суровость, но вместо этого у нее получился хриплый шепот.

– Комплименты за комплиментами… – Теперь обе его руки массировали ее грудки, пробуждая в ней горячее желание. – Ты и сама можешь быть горячей и бесстыдной. Покажи мне свою раскрепощенность, девочка. Ты же этого хочешь.

Он забавлялся ее грудью, покрывая шею поцелуями. Хелена чувствовала, как у нее внутри все сладко ноет. Господи, а ведь он прав: она хочет быть такой же распущенной, как та женщина, которую она видела в Лондоне в окно коляски.

– Дэниел… – прошептала она, ухватив его за кисть. Она попыталась оттолкнуть его руку, но только крепче прижала ее к своей груди.

Он простонал:

– Вот так хорошо, девочка. Покажи мне, что ты от меня хочешь, что тебе нравится, как я могу исправить свою ошибку.

Хелена осознала, что помогает ему, и быстро убрала руку, но ей не стало легче. Ласки Дэниела заставляли ее забыть обо всех доводах рассудка, в его объятиях она таяла, как снег. Ее промежность стала такой же влажной и теплой как прошлой ночью, и Хелене захотелось, чтобы он снова потрогал ее там. Она почувствовала, как напрягся его стержень, а дыхание стало тяжелым и учащенным.

Одной рукой Дэниел начал снимать с нее платье. Через несколько секунд оно уже было расстегнуто и медленно стянуто вниз. Затем он освободил Хелену от плена нижних юбок снова начал поглаживать ее грудь. Ее плоть была отделена от его только тонким полотном сорочки, и Хелена чувствовала каждое прикосновение его больших теплых рук так остро, что это было похоже на боль.

Она думала, что впечатления прошлой ночи были такими сильными благодаря алкоголю, но теперь, когда ее чувства не были притуплены, они стали еще более яркими, волнующими… Ей так хотелось им поддаться.

– О, моя радость! – бормотал Дэниел. – Какже мне нравится тебя трогать! Твое тело как будто специально для этого создано.

Хелена попыталась подавить дрожь.

– Ты просто льстец. А в книге миссис Нанли сказано: «Благовоспитанная молодая леди не должна потакать льстецам».

– Это не лесть, а, правда. – Он принялся покусывать ее ухо. – Пора тебе выбросить из головы правила этой старой карги и принять новые, более подходящие твоему нынешнему положению.

– Моему нынешнему положению? – повторила Хелена и задохнулась, когда рука Дэниела поползла вниз по животу и исчезла в месте соединения ее ног.

– Да. – Он гладил ее сквозь сорочку. – Положению бесстыдной леди. Запомни первое правило – такая леди с удовольствием принимает мужские комплименты.

– Неужели? – Она не могла думать, когда он ее ласкал так уверенно, одной рукой потирая интимное место, а большим пальцем другой, поглаживая сосок. – Какая же она… наивная.

– Второе правило, – бормотал Дэниел. – Бесстыдная леди не обсуждает правила.

Хелена удивленно приподняла бровь:

– Как это похоже на миссис Нанли!

– Да, но правила, связанные с удовольствием, совсем иные. – Дэниел приподнял сорочку Хелены, и его пальцы скользнули в разрез ее панталон.

О небеса, как же приятно чувствовать его настойчивые прикосновения, ощущать, как ее собственная плоть становится влажной, жаркой, жаждущей! Хелена начала инстинктивно тереться о его палец, не вполне понимая, что делает.

– Тебе ведь это нравится, правда, девочка? – Хелена ничего не ответила, она потеряла дар речи, и Дэниел продолжал: – Правило третье – бесстыдная леди говорит своему любовнику о том, как доставить ей удовольствие.

Ее любовнику. Ну да, он собирается стать ее любовником. И она позволит ему это сделать.

– Скажи мне, милая, – хрипло допытывался Дэниел, – тебе нравится? То, что я делаю, заставит тебя забыть обиду? – Он раздвинул пальцами складки ее нежной плоти, и все ее желания сконцентрировались в этой точке. – Тебе приятно, когда я трогаю тебя там? Мне продолжать? – Он остановился, ожидая ответа, и Хелена вскричала:

– Да, да, продолжай! – Его палец погрузился еще глубже, и только тут она осознала, что держит его за руку, помогая движениям. Но Боже правый, это было невероятно приятно!

– Знаешь, у меня есть кое-что получше пальца. Сегодня ты не скроешься от меня, девочка. Я собираюсь положить тебя на эти простыни и заполнить своей плотью. Я хочу, чтобы ты стала моей.

Хелена вся задрожала от возбуждения.

– А ты тоже… будешь моим? – не удержалась она от вопроса. – Только моим?

Внезапно Дэниел прекратил свои ласки. Он развернул Хелену лицом к себе и посмотрел ей прямо в глаза.

– Правило четвертое – бесстыдная леди доверяет своему любовнику. Так же как он доверяет ей. – Его голос смягчился. – Обещаю, что буду только твоим. – Он начал расстегивать ее сорочку. – Ты мне веришь? Ты доверяешь мне, любимая?

– Не знаю.

Ей так хотелось ему верить! Но что означают слова «только твой» для такого мужчины, как он? Входит ли в это понятие женитьба?

Ну что ж, если нет, она все равно решится на этот шаг. Она стала настолько нескромной, что хочет узнать то же, что и остальные женщины: каково это – заниматься любовью с человеком, который находит ее желанной? А если сейчас она поднимет вопрос о женитьбе и выяснит, что Дэниел не находит эту идею привлекательной, это все испортит. Впервые в жизни Хелене хотелось сделать что-то безрассудное, приятное и… да, бесстыдное.

– Хотя бы в одном постарайся мне довериться. – Дэниел стягивал сорочку с ее плеч. – Я никогда не обижу тебя, моя девочка, клянусь.

Хелена почувствовала холодок, когда он освободил ее от сорочки и панталон, но это не остудило огня, охватившего ее всю.

– Боже мой, ты – самое прекрасное создание, какое я когда-либо видел, – шептал Дэниел, пока его руки блуждали по ее груди, животу, бедрам, как будто готовя их к предстоящим ласкам. – Так я и думал. У тебя кожа гладкая, как шелк. – Он ухватил локон ее волос и пропустил его сквозь пальцы. – А твои волосы… знаешь, сколько раз мне хотелось их распустить, как часто я представлял себе их лежащими вдоль твоих грудок?

Услышав восхищение в его голосе, Хелена вздрогнула.

– Неужели это правда?

Дэниел посмотрел ей в глаза настойчиво и горячо.

– Хелена, помнишь, я обещал, что не притронусь к тебе, пока ты не будешь трезвой и не скажешь, что сама этого хочешь? В том, что ты трезва, нет сомнения, но мне надо знать: ты действительно этого желаешь? Если нет, останови меня, пока я еще могу с собой совладать. Я хочу заняться с тобой любовью. Ты мне позволишь?

В его глазах Хелена прочла неуверенность. Это не был взгляд человека, привыкшего обольщать женщин, он горел неподдельным желанием. Хелена чувствовала то же.

Она судорожно вздохнула и опустила глаза на его сюртук.

– Бесстыдный мужчина не стоит одетым, если его возлюбленная уже голая. Это неприлично.