Зерно на мельницу

Дасс Рам

Зерно на мельницу

Рам Дасс

Зерно на мельницу

Дхарма не принадлежит никому. Учения о Дхарме исходят сегодня от одного, завтра - от другого. То, что содержится в этой книге, определенно исходит не от меня. Это часть реки, котораятечет через меня от Гуру, учителей, родителей, прошлых воплощений и жизненного опыта. Когда я читал эту рукопись, я чувствовал в обороте фразы или в каком-то образе сокровенное присутствие моего Гуру и того или иного из моих учителей. Их весьма реальный вклад в эту книгу признается с теплотой и благодарностью. Пусть книга эта послужит выражением благодарности за их науку. Я благодарен также своему соавтору Стефану Левину, чье чуткое поэтическое сотрудничество позволило высказать именно те слова, которые я слышал, но не умел выразить.

Нью-Йорк Сити 1976 г.

ЗАМЕТКИ СОАВТОРА

Пространство, из которого исходят это понимание, не имеет ни тела ни уст, говорить оно не может. Откровения эти, чтобы быть сообщенными, должны были перейти бурную реку накоплений личности, окультуривания, толкования, осмысления и предпочтений, не потеряться в языковых ограничениях. Они предлагаются как приблизительная передача опыта узнавать вещи - как они есть на самом деле. Первоначально учения эти передавались через прямое, харизматическое, воздушное посредство устной традиции, прежде чем их вновь передали и обосновали при могучем земном посредстве знака, записанного слова, книги. Прежде передача от формы к форме продолжалась без неловкого присутствия издателя, а истекала из того опыта, который и породил эти учения. Такая же непрерывность была милостью, явленной нам от полноты каждого момента как он проявлялся, - в рождении этой книги. Соавторство происходило на плане, где сотрудничающие не были разделены, так что это не слишком препятствовало нам и не рассеивало естественной интенсивности света. Поскольку здесь устная традиция передавалась записанным словом, мы решили не выделять особо терминов санскритского происхождения, как, например: садхана - духовная практика; Карма - действия жизни, которые порождают дальнейшее развитие; самадхи - состояния глубокой сосредоточенности; Гуру - учитель, учение, - потому что эти понятия не должны быть чем-то отличным или "иным", но должны войти в плоть и кровь языка. Точно так же понятие "дхарма" - как естественный кармический долг, соответствующая деятельность для этого воплощения, не дается с большой буквы, так как в ней нет ничего "специального", тогда как Ахарма - истина, Естественный Закон, Дао, Божья воля - дается с большой буквы, чтобы показать ее неумолимость.

Сотканные из лекций, встреч, статей и бесед 1974-1976 годов в Филадельфии, Вашингтоне, Линкольне, Сиэтле, Лос-Анжелесе, Бостоне, Портленде, Сан-Франциско, Санта-Крузе, Кайме Сити и Аспене, слова эти предлагают как дар Ахармы, которая всегда и вовек для любого из нас присутствует в каждом из нас.

Да воссияет Она!

Стефал Левин

Соям Круз, 1978 г.

Художне оформления Рябов А.В. Сiдерський А.В.

Макет Петушков I.В.

Коректор Старих I.Л.

В Индии, при встрече или расставании, мы часто говорим друг другу: "Намасте", что означает - я чту то место в Вас, где пребывает весь мир место любви, света, истины, мира, в котором Вы и я - Одно.

Намасте

Путь

Добро пожаловать на вечерок на грудь Божьей Матери. Так приятно делить этот путь. Мы давно на нем. Мы прошли много этапов. И на всяком пути кто-то отставал, с них на этот цикл было довольно, другие ожедали нас, чтобы мы могли их догнать. Путь проходит через семь долин, семь царств, чакр, планов сознания, степеней веры. Мы часто узнаем, что были в таком-то месте, лишь когда прошли его, потому что когда мы в нем, у нас нет перспективы, чтобы знать, - ведь мы только люди. Но с продвижением по пути нужно знать все меньше и меньше. Когда вера уже крепка, то достаточно - просто быть. Это путь к простоте, спокойствию, к той радости, которая не от времени. Это путь за время, оставляющий за собой всякую модель, которая была у нас относительно того, кем мы себя считали. Сюда входит преображение нашего существа, так что наш мыслящий ум становится скорее нашим слугой, чем хозяином. Это путь, который уводит нас от первоначального отождествления с телом, через отождествление с нашей психикой, - к отождествлению с нашей душой, затем - к отождествлению с Богом и, наконец, выходу за отождествление.

Поскольку многие из нас проходили этот путь без карт, думая, что он единственный, вследствие того особого способам которым мы шли, то случается изрядная неразбериха. Воображаешь, что достиг конца, тогда как это был только первый перевал, скрывающий более высокие горы в отдалении. Многие из нас были очарованы, потому что эти переживания на Пути были столь интенсивны, что за ними мы уже ничего не могли себе представить. Разве это не удивительный путь, если на каждом этапе невозможно представить себе следующего! Всякий пункт, до которого доходишь, настолько выше всего, что было до сих пор, что восприятие переполнено, и не видишь ничего, кроме самого этого переживания.

На нескольких первых этапах действительно думаешь, что та запланировал путь, заготовил провизию, сам вышел и сам хозяин своей тропы. И лишь после нескольких спусков и восхождений начинаешь понимать, что есть безмолвные проводники, а то, что казалось случайным и хаотичным, на самом деле отличается стройной системой. Очень трудно человеку, который всецело привязан к своему интеллекту и отождествлен с ним, вообразить, что мир мог быть задуман столь совершенно, что всякий опыт и всякое действие пребывают в законосообразной гармонии мира. Включая все парадоксы. Утверждение: "И лист не упадет без Воли Божьей" - слишком замечательно, чтобы его просто придумать. И в конечном счете мы начинаем признавать, что путь, быть может, простирается дальше, чем мы думаем.

Мы вышли из системы философского материализма, в которой мы всецело отождествлены с телом и материальным планом существования, и когда умираешь - то умираешь, так что куй железо, пока горячо. И больше - лучше, а сейчас - лучшее время, потому что неизвестно, когда упадет занавес и все это кончится. И лучше не думать об этом занавесе, так как он слишком страшен. Где-то на пути начинаешь подозревать, что это - только модель, всего лишь еще одна модель! И что эта жизнь - лишь еще одна часть долгого-долгого пути. В учениях буддизма есть одно очень точное сравнение. Это образ большой гранитной горы по шесть миль в длину, ширину и высоту. Раз в сто лет к горе прилетает птица с шелковым шарфом в клюве и обвивает этим шарфом гору. Цикл за циклом. То почти бесконечное время, которое потребуется, чтобы обернуть шелковым шарфом гору, и есть время этой нашей работы. Цикл за циклом. Это дает иную временную перспективу, не так ли? Не все циклы на этом плане, не все - в человеческой форме. Но все эти циклы суть часть пути, который имеет направление.

Рано или поздно приходит понимание, что ничто из испытанного не является этим на самом деле. Потому что ум думает o вещах, а ты и вещь отдельны, и тут есть тонкая завеса вроде одной трилионной доли секунды, и она существует между тобой и вещью, о которой думаешь. И когда что-то чувствуешь, или накапливаешь какой-то опыт, то есть различие между опытом (переживанием) и тем, кто его переживает, испытывает его, - и это очень тонкая пелена. Неважно, насколько она тонка, - она прочнa, как сталь. Она всегда отделяет вас от происходящего. Когда же наконец отчаяние достаточно глубоко, ты капитулируешь. Плачешь внутренне или внешне: "Избавьте меня от этого! Я хочу избавиться! Я покоряюсь. Я не знаю. Я сдаюсь". В момент, когда отчаяние достаточно подлинное, пелена несколько отходит. Я не говорю о желании желания уступить. Я даже не говорю о желании уступить, (даться, я говорю о том, чтобы уступить, сдаться. Проблема в том, что большинство из нас говорят: "Я не думаю, что мои мысли мне помогут, так что откроюсь-ка я теперь длл новых возможностей. Прочту-ка я книжку Рам Дасса, сяду и разберусь в ней - вынесу свое суждение". Забудьте это. Поскольку суждение и сконструировало эту игру, так что оно не переменится, а заявит: "Все, что не соответствует тому, чем я это считал, я отвергну". У каждого из нас для этого есть свои категории: либо это сверхъестественно, либо "оккультно", "запредельно", - или называй как хочешь. Обычный способ куда-то это засунуть, чтобы не нарушало привычную картину. Вот в чем функция суждения чтобы картина не нарушалась.