Страница 3 из 6
— Значит, говоришь, кофе? — переспросил Вахтанг. — А может, что покрепче?
Он открыл встроенный в стену зеркальный шкаф, который я сперва даже и не приметила, за ним оказался ряд разнокалиберных бутылок. — Коньячку с морозца? Или водочки?
— Давай коньячку, — согласился Виталий. — И шашлычку не помешает. Ты что, сегодня сам кулинаришь?
— Да вот, Русланчик в город отпросился, говорит, какие-то кассеты поменять к празднику надо, приходится самому, — широко улыбнулся Вахтанг, показывая по-молодецки белые зубы. Надо же, вдали от родных мест, в нашем Тарасове, этот грузин смог устроиться буквально по-царски. Интересно, сколько платят его клиенты и клиентки за возможность провести время в такой теплой, я бы даже сказала горячей, обстановке? Впрочем, здесь настолько было лучше, чем в любом, даже самом претенциозном ресторане Тарасова, не говоря уж о паршивеньких гостиницах, что никаких денег не жалко. Быстро же Вахтанг смекнул, чем в Тарасове можно сколотить хорошие деньги.
Вахтанг, который сегодня сам заправлял своей национальной грузинской кухней, очень неторопливо, как это умеют настоящие грузины, разлил по широким пузатым бокалам коньяк, быстро достал откуда-то нарезанный лимон, а также вазочки и тарелочки с какими-то немыслимыми закусками, все время извиняясь за то, что мясо придется подождать еще минут семь. На наших глазах он щедро полил клубящиеся на шампурах куски мяса белым вином, посыпал пахучей зеленью и рубленым луком. Коньяк у Вахтанга оказался таким хорошим, что по телу мгновенно разлилась горячая волна.
— А кто там? — спросил Виталий, неопределенно кивая куда-то вдаль.
— Валерка зашел. С девочкой какой-то. Ну не гнать же на мороз, — артистически развел руками Вахтанг.
Ну артист! Я невольно любовалась, как ловко он священнодействует над шампурами с ароматным шашлыком, поворачивая подрумяненные помидоры…
— Слушай, Витек, у меня тут пастила закончилась и всякая прочая твоя шала-бала, — вспомнил Вахтанг. — Эти девочки шоколадки грызут — как белки орехи. И что в нем хорошего, а?
— Привезу, — пообещал Виталий. — Мы тут поговорить наедине хотели.
— Так идите в комнату, чего тут сидеть. Я пока осетрину на вечер пожарю. Семеныч звонил, сказал, что придет. Я вам все по первому разряду устрою, — упрашивал Вахтанг.
Ну как можно было спорить с таким симпатичным человеком? Хоть и занимался наш Вахтанг тем самым бизнесом, который на страницах рекламных газет обозначается, как «Досуг. Можем все». Зато как это у него получалось!
Природное грузинское гостеприимство, плюс определенное количество влиятельных богатых друзей, плюс отличная кухня, плюс его широкая улыбка… Впрочем, с этого я как раз начала перечисление всего того, что составляло успех нехитрого по идее предприятия Вахтанга, которое, похоже, приносило весьма ощутимые доходы.
Не дожидаясь моего окончательного согласия, Вахтанг артистично подхватил тарелочки и начал переставлять их на специальный столик на колесах, который должен был затем отправиться по проторенному маршруту в одну из дальних комнат. Наверное, он уже привык к тому, что скромное предисловие на кухне является лишь небольшой, но необходимой ритуальной частью дальнейшей основной программы развлечений.
— Одну минуточку, — извинился Вахтанг, отправляясь в путь по коридору. — Что-то вы слабо пьете…
Тем временем на кухню заглянул высокий черноволосый человек, который, увидев Виталика, точнее, нас с Виталиком, сразу передумал заходить, лишь торопливо кивнул на пороге и исчез в дверном проеме.
— Вахтанчик, мы ушли! — сказал он. — Я пришлю потом кого-нибудь расплатиться.
— Какой разговор, Валера! Какой может быть разговор, — кивнул Вахтанг, выруливая к нам пустой столик. — Будь здоров, дорогой! А если любишь женщин и вино, то куда ты от здоровья денешься…
— Это кто? — спросила я Виталика, когда хлопнула дверь. — Знакомое лицо какое-то.
— Валера Ходынский. Мы когда-то вместе начинали, да ты можешь его помнить. Он тогда и на день рождения ко мне приходил, точно… У него теперь своя фирма, но мы дружим, с ним-то как раз все нормально, — сказал Виталий.
«Что-то не похоже, что он тебе обрадовался», — подумала я про себя. Впрочем, чужой бизнес — тайна за семью печатями, с налета ничего понять невозможно.
— А с кем не нормально? — напомнила я Виталику то, чего ради мы и оказались сейчас в этом щедром грузинском раю. — Ты о чем-то хотел со мной посоветоваться…
— Ребята, там у вас все под рукой, — вмешался в наш разговор Вахтанг, громыхая пустой тележкой. — И вставать не придется.
— Да я же сказал, что мы сегодня по делу, — раздражился отчего-то Виталий. — Дело одно нужно обсудить в спокойной обстановке.
— Дело так дело — мне-то чего? — не обиделся Вахтанг. — Как будто любовь — это не дело. Да, красавица? И где ты только откопал такую девчонку? Я как ножки ее увидел, сам чуть последний ум не потерял. Вай-вай, какие ножки…
Но Виталик уже встал с места и пошел в коридор, к призывно распахнутым дверям одной из комнат. Я нисколько не пожалела, что мы переменили интерьер, потому что неожиданно в приготовленной для нас комнате оказался огромный аквариум с диковинными рыбками величиной с ладонь, ярко-красными кораллами и водорослями. Вот экзотика! У Вахтанга и в плане дизайна был отличный вкус. Весь пол комнаты покрывал мягкий пушистый ковер цвета морской волны, безукоризненно чистый. Я сразу вспомнила заляпанные коврики в гостиницах, которые, стоит лишь приглядеться повнимательнее, сразу выдают унылую бесхозность жилища.
Стульев почему-то совсем не было, и я поняла, что в «аквариумной» или «рыбацкой» положено валяться, сидеть или лежать прямо на ковре, на пушистых морских волнах. В углу стоял наготове музыкальный центр и виднелась целая стопа компакт-дисков. Вахтанг скатерть постелил прямо на полу, и это тоже было как-то неожиданно, моментально сбивало с мало-мальски официального настроя. В уголке стояла двуспальная кровать на очень низких ножках, так что при желании можно переползать на нее прямо из-за так называемого стола. А можно и не трудиться, не делать лишних движений.
Да, в «отеле» у Вахтанга все было устроено по высшему разряду, на пять звездочек. Интересно было бы взглянуть, как оборудованы соседние комнаты. Наверняка совсем по-другому и тоже необычно. Почему-то я уверена, что круглые окошки в виде иллюминаторов были только у нас, в «рыбацкой».
С большим удовольствием я присела, а потом уж и разлеглась на пушистом ковре, облокотившись на тут же подвернувшуюся под руку атласную подушечку-думочку, достала из вазы гроздь винограда, которая показалась мне ненастоящей из-за величины виноградин. Да нет — самый настоящий, сладкий. Такой же, какими когда-то казались мне губы Виталика.
Я покосилась на моего спутника, который скромно присел рядом и теперь задумчиво смотрел на рыб, обхватывая руками колени. Он что-то снова погрустнел, ушел в свои мысли.
— Хорошо на свете жить, а? — спросила я его, поднося к лицу виноградную гроздь.
Даже странно было, что где-то за окном выла зима, шел снег, набирал обороты мороз. Здесь было настоящее лето, этакий уик-энд на берегу океана в обществе фантастически красивых рыб.
— Чего? — вздрогнул Виталий от моего прикосновения.
— Ну что с тобой? Разве тебе здесь не хорошо?
— Хорошо. Просто меня скоро убьют, — произнес Виталий таким тоном, от которого теперь уже вздрогнула я. — Похоже, до Нового года мне не дожить.