Страница 107 из 134
— Принято. Пока, Лит.
Зачатый в невесомости, вынашиваемый в невесомости почтя три месяца, ребенок развивался слишком быстро. Проблема могла разрушить брак. Позволить доктору сделать аборт сейчас? Или подождать, замедлив развитие ребенка соответствующими гормональными инъекциями в надежде, что не родится урод?
Но такой надежды не было.
Лит чувствовал себя как утопающий. Ужасными усилиями ему удалось смягчить тон голоса.
— Был бы другой ребенок, Мадра.
— Да будет ли? Это такой риск, надеяться, что попадешь в Родильник до того, когда уже станет слишком поздно. О Лит, давай подождем, пока не будем уверены.
Она хотела подождать еще три месяца под присмотром доктора. Но Лит не согласится на это ни теперь, ни потом. Немного погодя он произнес;
— Мадра, автодок уверен и доктор Сиропополоус уверен. Я уже говорил тебе, что думаю. Мы могли бы снять дом прямо здесь, на Родильнике, пока ты снова не забеременеешь. Это надо было сделать раньше. Согласен, это дорого…
Зазвенел видеотелефон.
— Да? — гаркнул он. — Каттер, ну что там еще?
— Две вещи. Подопри чем-нибудь себя.
— Выкладывай.
— Во-первых. Молодожены двинулись не на Титан. Кажется, они следуют в направлении к Нептуну.
— Но… Лучше выдай остальное.
— Военный корабль только что стартовал с базы Топеки. Он преследует новобрачник, но они не позвонили мам и на этот раз!
— Это более чем странно. Сколько времени новобрачник находится в полете?
— Полтора часа. Ничего страшного по сравнению с тем, если бы курс проходил через какие-нибудь астероиды.
— Ну это просто великолепно. — Лит на секунду закрыл глаза. — Похоже, что с новобрачником что-то стряслось, и другое судно пытается его спасти. Может, что-то рвануло в системе жизнеобеспечения?
— Не думаю, что такое возможно с "Золотым Кольцом". Молодожены имеют надежное дублирование на самую лучшую защиту. Теперь послушай самую изюминку.
— Валяй!
— Военный корабль стартовал с площадки на термоядерном двигателе.
— Значит… — Был только один возможный ответ. Лит рассмеялся. — Кто-то украл его!
Каттер слабо улыбнулся:
— То-то и оно. Завернем их назад?
— Конечно нет. Во-первых, если мы пригрозим им стрельбой, нам придется пойти на это. Во-вторых, Земля очень щепетильна по поводу нрав, которые она имеет в космосе. В-третьих, это их проблема и их корабли. А в-четвертых, я хочу посмотреть, чем все это кончится. Ты все еще не понимаешь, Каттер?
— Мне кажется, оба корабля украдены. — Каттер по-прежнему едва улыбался.
— Ну нет. Слишком невероятно. Военный корабль украли, а новобрачник должен стать объектом диверсии. Мм будем свидетелями первого случая космического пиратства!
— Ого! Пятнадцать супружеских вар и все их драгоценности, плюс… ух ты!.. выкуп… знаешь, мне кажется, ты прав! — И Лит Шеффер стал первым, кто за долгие годы услышал, как: Каттер смеется на людях.
На исходе августа окрестности Канзаса превращались в парилку с солнечными лампами. Под температурным зонтом в городе было прохладно и как-то по-осеннему свежо, но когда его кресло проскочило неосязаемый барьер между прохладой и жарой, воздух обрушился на Люка Гарнера как дыхание ада. Отсюда он двигался на максимальной скорости и, подымаясь в воздух над стандартным госпиталем, уже не заботился, что его кресло рухнет вниз.
Он остановился у контрольно-пропускного пункта космопорта, тут же оценил обстановку и пронесся по бетону как таран катапульты. Госпиталь возвышался на краю обширного посадочного поля, как клин швейцарского сыра, острым углом указывая внутрь. Он успел ворваться в холл, прежде чем его настиг тепловой удар.
Очередь перед лифтом была до уныния длинней. Его кресло занимало столько места, что он заполнил бы лифт один. А народ уже не был очень вежлив к старикам — их появилось слишком много. Гарнер глубоко вдохнул холодный воздух и выехал обратно"
За дверями он нащупал на левом подлокотнике пепельницу. Мурлыкание мотора повысилось до воя, и вдруг оказалось, что это не наземный мотор. Если бы Месней видел его сейчас! Шесть лет назад Месней богохульно приказал ему избавиться от незаконного мощного стартового двигателя или использовать его для мануально управляемого летального средства. Для друга, все что угодно, подумал Люк, и спрятал управление в пепельницу.
Земля уменьшалась. Край здания позади него понесся енмз — все шестьдесят этажей. Теперь он видел глубокие рубин, оставленные Гринбергом и Меснеем. Волнистое термоядерное пламя разбрызгало расплавленный бетон во всех направлениях и, образовав крупные кратеры и запутанные червеобразные расплывы, достигло входа в тоннель для пассажиров, расплавило металл, и он стекал по ступеням. Люди и машины работали., наводя порядок.
Под ним показалась солнечная площадка. Люк опустил передвижное кресло на крышу, промчался мимо изумленных пациентов, которые принимали солнечные ванны, и въехал в лифт.
Спускаясь, Люк никого не встретил. Он вышел на пятьдесят втором этаже и предъявил медсестре свое удостоверение.
Все они находились в одной палате. Мадей, Сендлер, Базин, Кац, и те двадцать восемь парней, которые находись ближе всего к Кзанолу, когда тот переживал вспышку раздражения; семерых похоронили в пластиковых коконах. Пришелец забыл приказать им укрыться, и они оказались на пути взрывной волны при старте "Золотого Кольца". Остальные находились под гипно-стимуляторами. Их лица иногда кривились от переживаемого во сне насилия.
— Я Джим Скервулд, — произнес белокурый, круглолицый мужчина в униформе врача. — Слушаю вас, мистер Гарнер. Чем могу быть полезен?
— Там нам будет лучше. — Гарнер показал взглядом на ряд медицинских резервуаров. — Можно кому-нибудь из этих людей ввести дозу скополамина? У них может быть информация, которая необходима мне.
— Скоп? Не думаю. Мистер Гарнер, что с ними произошло? В колледже я изучал кое-что по психиатрии, но никогда не слышал ничего похожего. Это не уход от реальности, это непрямой и не косвенный испуг… Они безнадежны, но не как остальные больные. Я бы сказал, что таким способом они уходят от контакта с другим разумом. Если бы вы могли рассказать мне об этом побольше, у меня, может, появился бы шанс вылечить их.
— Действительно. Вот все, что мне известно… — Гарнер рассказал доктору обо всем, что случилось с тех пор, как статую вытащили из океана. Скервулд молча слушал.
— Тогда он не только телепат, — произнес доктор, едва Гарнер кончил говорить. — Он может управлять умами. Но что надо было приказать им сделать, чтобы вызвать это? — Он жестом указал на ряд спящих пациентов.
— Ничего особенного. Не думаю, что он отдавал приказы все время. Он просто получил чертовское потрясение и закричал, как только он умеет. — Люк опустил огромную ладонь на плечо доктора, и Скервулд к своему удивлению пригнулся под ее тяжестью. — Теперь, если вы плакируете вылечить их, я хотел бы знать, за кого они себя принимают? За самих себя? Или за пришельцев? Инопланетянин мог наложить свой собственный эмоциональный образ на них или даже свой образ памяти… Со своей стороны и в интересах Сил я хотел бы знать, почему и Гринберг и инопланетянин отдельно друг от друга похитили космические корабли я стартовали с Земли. Им должно было быть известно, что они взяли межпланетные корабли, а не межзвездные колониальные суда. Значит база пришельцев где-то в солнечной системе? Что они предпримут дальше? Возможно нам удастся вычеркнуть обе проблемы одновременно, доктор Скервулд?
— Да, — медленно произнес Скервулд. — Вероятно вы правы. Дайте мне час, чтобы найти человека с самым крепким сердцем.
Вот почему Люк всегда держал несколько книг в перчаточном отделении своего кресла. Его работа предполагала долгие ожидания.
Артур Т.Кац, квалифицированный пилот прямоточно-реактивных судов (типа С, Д и Х-1), буйно метался, бесцельно молотя руками по воздуху. Он начал выпускать газы.
— У нас всего несколько минут, — предупредил Скервулд. — Он выведен из-под гипно-стимулятора, но будет пробуждаться естественно.