Страница 81 из 86
– Выше надо.
Подсказывает мужчина, а я хмурюсь. Совершенно не этого я ожидала. Запрокидываю голову, желая рассмотреть, что я там должна потрогать.
Ого.
Улыбаться хочется, но каждый мускул в теле немеет. Растерянно смотрю на Хасанова, не зная, как реагировать.
– Валид, – прокашливаюсь, поднимаюсь на ноги. Они почему-то дрожат. – Ты… Серьёзно?
– Ты же кидала мне предъявы? – обхватывает моё запястье. – Получи, распишись.
Валид укладывает мою ладонь к себе на грудь. Абсолютно гладкую, выбритую грудь. Без привычной растительности она кажется чужой.
Вот что меня так смущало, когда я лезла под футболку. Ни одного волоска нет. Зачем мужчина так поступил?
Ну, я пару раз фыркала на это, просто ради того, чтобы хоть что-то сказать. Помню даже когда этот аргумент привела.
Мы ехали к друзьям Палача, ругались. Я всякую ерунду несла, а мужчина потом надо мной насмехался.
– С чего вдруг? – улыбаюсь, поглаживая эту сталь пальцами. – Ты ведь знаешь, что я просто так ляпнула.
– Нет-нет. Аргументы у тебя были чёткие, – отрезает мужчина, а я чувствую, что за давнюю ссору мне прилетит сейчас. – Кем ты там меня назвала? Убийцей?
– Это было давно. И ты вёл себя как мерзавец. Валид…
– Молчи и кивай когда надо. Так вот, всё закончилось. УДО мне впаяли, а так – свободный мужик перед тобой. Почти законопослушный. С легальным бизнесом. Так?
– Так?
Произношу неуверенно. Совсем не понимаю к чему этот разговор. Почему вместо секса Хасанов вдруг заговорил об этом.
Я осознаю, что не просто так всё. И горло сдавливает спазмом от волнения. Мозг ещё не может сообразить, а сердце – уже.
– Зарядила, что мне поебать на остальных, – продолжает мужчина, хорошо всё помнит. – Вроде решили, что это не так. У меня есть список людей, которых я ценю. Ты – в нём.
– Я знаю.
– Вроде больше не издеваюсь и не играю с тобой. На чувства твои мне не насрать. Факт?
– Да. Факт. Но…
– И грудь, самый важный аргумент, больше не волосатая. Всё? Канает для твоих требований?
– Требования для чего?
– А ты не помнишь, к чему это перечисляла? На какую я там роль не подходил?
Я хмурюсь. Правда стараюсь вспомнить, но это не так легко. А то, что лезет в голову, кажется глупостью.
Но ничего другого нет.
Только…
Дыхание спирает.
Будто миллионы маленьких бомб обрушиваются на лёгкие и сердце.
– Это было… – говорить сложно, на глаза накатывают слёзы. – Когда ты… Аргументы почему я никогда не выйду за тебя замуж.
– Аргументов не осталось?
Меня хватает только на то, чтобы покачать головой. Божечки, он серьёзно? Он…
Я едва осознаю, что происходит. В ушах шумит. Тело, привычно рядом с этим мужчиной, будто транквилизатором накачивает.
Ни двинуться не могу, ни моргнуть лишний раз.
А Валид этим пользуется. Опрокидывает меня на спину, нависает сверху. А моя ладошка всё так же касается его груди.
– Ты серьёзно? – спрашиваю, не в силах поверить, что мужчина действительно делает мне предложение. Даже грудь ради этого побрил.
– Я, бля, не юморист, чтобы такими шутками разбрасываться.
– Но… Ты не спросил.
– Чего, блядь?
– Спроси, Валид. Как полагается.
– Не перегибай, лапуль. Иначе вместо кольца получишь наручники. Мне понравилось, как ты в них выглядишь.
– Может быть потом. Но сначала спроси. Пожалуйста.
– Женой моей будешь.
Это ни капли не вопрос, но я всё равно отвечаю согласием.
Этой ночью звучит сотня других моих «да».
Впрочем, как и всю жизнь после.
Эпилог. Валид
– Нет, – отрезает Александра, перехватывая мои руки. – Не трогай.
– Ты меня с цирковым клоуном не перепутала, лапуль?
Я сбрасываю руки девчонки.
Стягиваю удавку с шеи.
Нахуй эти галстуки.
– Ты и так оделся не так, как я просила! – придирчиво осматривает меня. – Я же выбрала тебе белую рубашку. А ты чёрную надел.
– Скажи спасибо, что я на костюм согласился.
– Спасибо, – бурчит. – Но белая выглядела солиднее.
– Зато ты от чёрной течь начинаешь. Я же тебя знаю, лапуль.
– И что? Да, нравишься мне такой. Но ты должен моему отцу понравиться!
– Не, конфетка, я не по таким делам. Меня девки интересуют. Одна конкретная.
– Дурак!
Фыркает, но успокаивается.
Прячет галстук в бардачок.
Нервничает, крутится.
Только уселась, снова начинает оглядываться.
К её дому ехать двадцать минут, а она как юла вертится.
Всё время.
– Угомонись, – опускаю ладонь на её бедро. – Всё нормально будет. Порешаем с твоим батей всё.
– Угу, – недовольно шмыгает носом. – Знаю я, как вы всё решаете. Мне важно, чтобы папа понял и принял мой выбор.
– А иначе? Папочка пальчиком погрозит, и ты тут же к нему убежишь?
Отвлекаюсь от дороги.
На девчонку смотрю.
Считываю.
Мне это нахуй не упало. С прокурором брататься и улыбаться, будто мне приятно с ним общаться.
Гнида же.
Может, не продажная, как я считал.
Но закон нарушал.
То, что брату моему жизнь похерил, я не забуду.
Но ради Александры придётся постараться.
Как там базарят?
Брак это компромиссы?
Ну вот.
Раз решил, что девчонка вписывается в мою жизнь навсегда, то нужно сделать, чтобы и ей было комфортно.
А дальше увезу подальше.
Пусть свои статейки из загородного дома строчит.
Поглаживаю тонкие пальчики, резко напрягаюсь.
– Кольцо где? – рявкаю, сжимая ладонь. – Нахрена я его покупал?
– Я решила не шокировать так сразу, – улыбается примирительно.
– Шокируй. Натянула сейчас же. Ты будешь моей женой. Заканчивай с этими выкрутасами.
– Валид, ну я… Я забыла его. Не обижайся только! Я ещё не привыкла. И дома ведь не ношу пока. Мыла руки у тебя, сняла и оставила на полочке.
– Суперклеем намажу.
Угрожаю.
Я вообще не планировал, что когда-то семью заведу.
Одному охуенно было.
Тем более, не планировал, что это будет прокурорская дочка.
Бедовая малолетка.
Которая из меня верёвки вить пытается.
Торможу на светофоре, а Александра тут же пользуется возможностью. Отстёгивает ремень безопасности.
Ко мне бросается, виснет на шее. Целует в подбородок и губы, куда успевает дотянуться.
– Прости, – повторяет, улыбкой жжёт кожу. – Я случайно. Не обижайся, правда. Я сейчас всё-всё папе расскажу. Никаких больше тайн. И кольцо не сниму. Ладно?
– Дохуя ты хочешь, лапуль, – хмыкаю. – А сама косячишь постоянно.
– Больше не буду. Вообще, мы меньше двух недель помолвлены. А ты меня уже ругаешь. Так нельзя.
– За разговором следы.
Но даже это не работает.
Замолкает, но взглядами стреляет.
Довольная, зараза.
Сама радуется тому, что с этой сраной конспирацией всё закончилось.
Я не пацан по углам ныкаться.