Страница 11 из 45
— Что?! — Милана даже всхлипывать перестаёт. — Я его мать! Ты не отберешь его у меня, будешь платить алименты!
— То есть на ДНК-тест ты согласна? — спрашиваю и слышу очередное недовольное сопение. — Ты подумай, Мил, до завтрашнего утра. Аборт, так уж и быть, по старой дружбе я тебе оплачу. Но если всё же это действительно мой ребенок, то я его у тебя заберу. И ни один суд не оставит ребенка с неблагонадёжной безработной матерью, живущей в съёмной однушке.
— У меня есть работа! — зло выпаливает девушка.
— Пока есть. Как скоро тебя выпрут из спортзала? Думаешь, им нужна пузатая массажистка? Потеряешь работу, за жильё платить не сможешь.
Я вру, конечно же. Если дойдёт до суда, то, скорее всего, опеку разделят на нас двоих. И мне придется предоставить жилплощадь не только ребенку, но и его матери. Придётся платить алименты и содержать их двоих. Но Милане этого знать не обязательно, а запугивать я умею.
— Я не знаю, чей он, — наконец признаётся девушка.
— Не мой, Мил, — хмыкаю, зачем-то бросая взгляд на пустую стойку ресепшена. Рыжая так рьяно гробит своё здоровье и карьеру, чтобы ребенком обзавестись. А этой дуре даже стараться не пришлось.
— Ты вправду можешь помочь с абортом? Я боюсь, — меж тем лепечет в трубке притихшая Милана.
— Завтра утром заеду за тобой и съездим в частную клинику, — сдаюсь я и отключаюсь.
Да, Бессонов, кажется, ты повзрослел. В прошлом бы послал её на хрен или откупился бы деньгами.
Срабатывает напоминание о важной встрече. И я срываюсь. Чёртова Милана! И Ланская с ней в придачу.
Рыщу нужные документы и не нахожу. И помощница не возвращается, мобильник оставила и умотала куда-то.
Вниз, на охрану звоню, выясняю, где моя помощница. И в очередной раз застаю этих влюблённых голубков обнимающимися. Нет, всё же нужно поднять вопрос о романах на работе. Сорвётся очередная сделка — уволю Ланскую к чертям. Пусть её любовник содержит.
Сдержав себя, спускаюсь на парковку. Машину завожу и сам же тянусь за сигаретами.
— Вот, Роман Геннадьевич, здесь всё на Гурцева и его компанию. Я даже распечатала их налоговую отчётность, — распахивает дверцу с пассажирской стороны. Запыхалась, раскраснелась. Явно спешила. Кладёт на сиденье стопку документов.
— В машину села! — от моего тона Валерия дёргается, но, переложив папку на торпедку, взбирается.
Зарываюсь в её огненную копну пятерней и, не дав опомниться, на себя тяну. Мы сталкиваемся зубами довольно болезненно. Чувствую, как рассекается и кровоточит губа. Похрен. Сминаю её сочные губы, протест выпиваю, языком толкаюсь глубже.
Сопротивляется, ладонями упирается в плечи. Но на поцелуй отвечает. Противоречивая во всем. Но чертовски заводная.
— Дождись меня, рыжая, — выдыхаю, не прерывая поцелуй. — Поужинаем вместе, поговорим о нас.
— Нет никаких нас, Рома..н Геннадьевич. А-аа-ах!
Её стон бальзамом стекается по венам, стоит в ладони её полную грудь сжать. Такая чувствительная, такая яркая. Реагирует на меня моментально.
— Хватит! — бьёт по рукам и отпихивает. Дышит надсадно и сверкает глазами цвета янтаря. — Та ночь была ошибкой. Мы поддались минутной слабости. Я не завожу интрижек на рабочем месте!
Высказавшись, Ланская бодро выпрыгивает из авто.
— К моему приходу чтобы на столе лежало заявление об увольнении! — рявкаю со злостью, прежде чем нас отрезает хлопнувшая дверь. Ланская разворачивается, но я уже давлю на педаль газа и срываюсь с парковки, оставляя её в клубах дыма.
Зачем это сказал? Разозлился? Взбесился? Да! От её вранья разъярился! Сучка рыжая, интрижек она не заводит. Просто спит со своим непосредственным начальством. И при этом мной пытается манипулировать!
***
Если история вам нравится, поддержите нас с музом эмоциями, звёздочками, комментариями. Ведь именно ваша активностьдвигает историю вперёд.
Всем хорошего настроения! :)
Глава 10. Валерия
Он меня уволил? Он меня уволил! Стою на пустой парковке, к земле прибитая, и не верю в услышанное. И меня переполняет не просто злость. Тихая ярость красной пеленой накрывает.
Развернувшись, чеканя шаг, иду к лифтам. Поднимаюсь на этаж. Меня аж трясёт всю. Не знаю, за что хвататься. Руки сами тянутся к чистому листу и ручке. Пишу размашистое заявление на увольнение. Оставляю прямо на столе Бессонова и, собрав все вещи, торопливо иду вниз.
— Лера! — рявкает Натан, поймав меня в вестибюле. — Мы же в обед решили Калининой заняться. Куда ты бежишь?
— Теперь это не моя проблема! — выпаливаю со злостью. — Твой босс меня уволил!
— Он не имеет права тебя увольнять, — снисходительно улыбается Рахлин.
— Он генеральный, шеф. Имеет полное право. И ладно, не увольнял, но потребовал, чтобы я уволилась сама.
— И ты, естественно, решила показать свою гордость накануне собственной беременности. Не дури, Рыжик, со следующей недели ко мне вернёшься. Мы с тобой вместе вопрос с Саркисовым решим. Что бы ты там ни натворила, за спасение яиц начальства тебя даже премируют.
— Не нужны мне его яйца вместе с премией! — фыркаю и, вырвав конечность, выхожу из офиса.
Натана отвлекает кто-то, и он отстаёт. Беспрепятственно добираюсь до своей машины и выезжаю. Замечаю вышедшего следом шефа, но не торможу. Обида болью в грудь давит. Жар от приливов накрывает с головы до пят. Я буквально задыхаюсь и не хочу, чтобы кто-то меня такой видел. Один уже увидел и решил воспользоваться. А я позволила.
Чуть проехав, останавливаюсь у обочины. Срываю верхнюю одежду, окна настежь открываю и дышу тяжело. В себя прихожу. Восстановившись, просто даю волю слезам. И нет, это уже не побочный эффект. Это мои личные слёзы обиды.
Адреналин схлынивает и мозг включается. Я, дура, нашла момент пойти на поводу у эмоций и уволиться.
Форменная идиотка!
У меня завтра подсадка. Если всё пройдёт удачно, где я буду работу, будучи беременной, искать? И ладно, год как-нибудь на сбережениях и процентах со вкладов протяну. А дальше?
Заставить себя развернуть машину и вернуться просто не могу. Это значит признать поражение. Это значит согласиться стать его любовницей. Такое принять я точно не смогу.
По Трудовому кодексу он не сможет меня сразу уволить. У меня есть две недели законной отработки. А если я к тому времени буду беременной, то могу подать на компанию в суд. Ещё жалобу выкачу на их Саркисова. Если припечёт, и про их махинации с Ланой расскажу. Сам не захочет меня увольнять. А там в декрет уйду на три года и, глядишь, за это время найду другую работу.
Мысленно я составляю просто идеальный план. Хотя в глубине души понимаю: вряд ли всё это будет легко осуществимо. Воевать с генеральным директором огромной корпорации — плохая идея. Тем более я знаю, какие юристы работают в фирме.
Телефон разрывается от звонков. Натан обрывает связь. Отключаю полностью аппарат. Приезжаю домой и, раздевшись, прячусь вместе с котами под одеялом.
Жизнь всё мне даёт через «но». С восемнадцати лет мечтала, грезила и страстно желала жить одна. Потому что семья большая: родители, сестра, два брата. Получила двухкомнатную квартиру, НО в наследство. Бабушка любимая умерла. Замуж вышла, НО без детей. Карьеру сделала, НО брак развалился. И вот, казалось, я уже всё сделала. Прошла всевозможные испытания. Новое «но» появилось…
А таким, как этот Роман, чтоб его, Геннадьевич, всё с легкостью в руки падает. Кресло генеральское, деньги, ребенок…
Ближе к пяти включаю телефон, чтобы написать Павлу. Извиниться перед ним и отказаться от свидания. Целую простыню пишу. Не знаю, что на меня накатывает, но я всю правду вываливаю. И что ребенка нет, я соврала, и что с работы уволилась, и что из меня девушка так себе. Не создана я для отношений.