Чудо с хвостиками

Глава 8

45.

Пятница. Антон всегда любил пятницу, но никогда не лежал в больнице один. Если лежал в раннем детстве, то с мамой, когда был постарше, как-то умудрился заболеть летом. Не помнил, чем болел, только температура высокая случилась, положили в больницу, лежал с другими детьми, даже с кем-то сдружился, бегать им не разрешали, играли в тихие игры, зато время быстро бежало.

А сейчас время, как резина. Телефон не разрешили, телевизора в палате не было, книг, тоже…

В пятницу все нормальные люди учатся или работают, отпрашиваться, чтобы навестить какого-то Антошку, умирающего не от болезни, а от скуки, никто не будет.

Приходил лечащий врач, провёл какие-то тесты, как у слабоумного, попросил заполнить анкету.

Имя, Отчество, Фамилию.

Имя Антон написал сразу, над отчеством задумался. Отца не помнил, мама всё время его материла, ни одного доброго слова не сказала. Последнее воспоминание: «Придушила бы гадёныша!».

Наверное, ненависть к гадёнышу перенесла на его сына.

Антон отвернулся, потому что наползла слеза.

- Что, нет отца? – сочувственно спросил врач, Лев Борисович. Антон покачал головой.

- Как его звали?

- Почему звали? – криво улыбнулся Антон. – Где-то его зовут ещё. Абдулла, Алик, - тут Антон вспомнил любимую девушку. Тоже Алька, Александра, Алекс. Не любит, когда её зовут Саша, тем более, Шурка. Девчонка ещё совсем, взрослой хочет быть, вот и выдумывает себе такие имена. Антону всегда нравилось имя Саша, особенно у девочек. Мысленно сразу перенёсся к новой знакомой, Сашеньке. Такая забавная! И брат у неё хороший, да что там хороший, замечательный!

Врач внимательно следил за гаммой чувств, отражающихся на лице мальчика, что-то отмечал для себя в глубинах хорошо тренированной памяти.

- Скучно тебе здесь? – спросил Лев Борисович? – мальчик кивнул. – Заканчивай заполнять анкету, потом напишешь, что помнишь из прошлой жизни. Можешь записывать самое хорошее.

- Так…, - доктор внимательно перечитал анкету, - ничего не напутал? Дату рождения правильно записал? – Антон утвердительно кивнул. Своего возраста он стеснялся, в отличие от сверстников. Те, наоборот, слегка прибавляли себе годы.

Ладно бы, отстал на 2 года, с некоторыми бывает, а вот застрять на 13 годах, да ещё начать превращаться в девчонку! Окружающие его мальчишки и девчонки завидовали ему и влюблялись, а сам Антон, глядя в ростовое зеркало, только кривился от стыда и разочарования.

Детское лицо, детская фигура, в почти 17 лет ни единого волоска на теле, пиписка совсем детская, если бы Алька не расшевелила, так и прятался бы от девчонок. А тут ещё мама со Светой постарались, переодев в девочку, вот удружили, так удружили!

Какого чёрта он заснял тогда в раздевалке голых девчонок? Поспорил, да и самому интересно было, как выглядят девчонки, чем меряются, к тому же, адреналин, опасность! А как развели с колонией! Повёлся, как младенец, смирился. А потом уже некуда было отступать, да и силы не сравнимые, Света и сейчас с ним шутя справляется, даже на руках ещё носит, хоть и кряхтит притворно.

- А что было бы, если не сделали бы операцию? – спросил Антон врача.

- Начались бы сильные головные боли, ухудшилась бы память, всё равно пришлось бы ложиться, так что, не печалься, всё ты правильно сделал! Недельку не нагружай тело, а потом снова принимайся за спорт, так быстрее начнёшь расти и физически развиваться. И о процедурах не забывай, которые тебе назначим. Договорились?- Антошка кисло улыбнулся и ответил:

- Договорились!

Вот только писать о своей жизни совсем не хотелось. Погрыз немного кончик ручки и написал о своих приключениях в летнем лагере, с юмором. Даже звонко рассмеялся, чем вызвал нешуточную тревогу у Маши, девушка вбежала к нему в палату со шприцем в руках, ставить успокоительное.

- Ты чего хохочешь?! – спросила она. Оставили ведь без развлечений, от чего смеяться?

- Хочешь почитать? – Маша мальчишке понравилась, стало стыдно за то, что невольно обидел её в первый день знакомства.

- Можно? – удивилась девушка. Взяла тетрадку, почитала, прыснула в кулачок.

- Ты сочиняешь! – упрекнула она пациента.

- Совсем чуть-чуть! – возразил Антон. – На самом деле тогда не смешно было, это сейчас, когда стал вспоминать, понял, как там было хорошо и весело.

- А ты, правда, умеешь петь? – серьёзно спросила Маша.

- Умею, только сейчас негде. Дома, что ли? Соседи что подумают? Играть не умею, да и нет у нас ни гитары, ни рояля.

- Я умею немножко, но ты прав, здесь не одобрят, в этом отделении нужна тишина.

- От этой тишины свихнуться можно! – надул губы мальчик. – Посиди со мной ещё немножко? – попросил он, когда Маша собралась уходить.

- Не могу, к сожалению, Тося! – улыбнулась девушка. Антон не постеснялся сказать ей, как его звали в лагере. – У меня ещё работа есть, надо журналы всякие заполнять, дежурить. Не скучай!

- А что у тебя в руке? – спросил Антон.

- Успокоительное, - не стала врать Маша, - мне сказали, если у тебя начнётся депрессия или наоборот, беспричинное веселье, истерика, сделать укол, и ты уснёшь.

- Навеки? – «пошутил» Антон. – Может, вколешь что-нибудь? А то умираю от скуки!

- Напиши лучше ещё что-нибудь! – посоветовала девушка.

- Тогда напишу ужастик! – скорчил злобную рожу Антошка. Попытался. Маша только рассмеялась. А мальчик на самом деле написал о своих проказах и чем это кончалось, о том, как обидно было стоять в углу, особенно ночью, когда нельзя было читать книжки, или стоять на гречке или горохе голыми коленями. Как предпочитал в школе стоять, потому что сесть не мог, а учителя кричали на него и заставляли всё равно садиться и писать что-нибудь в тетради.

Перечитал и порвал всё это. Кому интересно читать его жалобы? Отвернулся к стене и заставил себя уснуть, вспоминая о том, как подружились с сестрой.

Скорее бы пришло время посещений!

Его разбудили к обеду, разрешили самому сходить в туалет и умыться, проверили реакции и вестибулярный аппарат.

- Практически здоров! – обрадовал Лев Борисович. – Никаких отклонений не наблюдается. Завтра будем выписывать! Кстати, зачем порвал тетрадку? – нахмурился.

- Не хочу, чтобы кто-то прочитал, - опустил глаза мальчик, - лучше было бы потерять память.

- Ты это перестань! – сурово одёрнул его доктор. – Успеешь ещё, к старости! А сейчас, живи да радуйся! После обеда и тихого часа можешь пойти в сад, погулять.

- Наконец-то! – улыбнулся до ушей Антон. – Я уже выспался с утра. Можно мне сразу на прогулку? – умоляюще посмотрел он на доктора.

- Ну, ты, котище! – не удержался от улыбки Лев Борисович. – Сейчас тебя посмотрят в процедурной, перевяжут, там посмотрим, отпускать тебя или погодить немного.

В перевязочной с головы Антона сняли повязку, Лев Борисович сам осмотрел голову снаружи, посмотрел показания УЗИ, разрешил выйти погулять, только велел Маше приглядывать, издалека, через камеры.

А когда кончились занятия в школе, к больному приехали друзья. У больного чуть не закружилась голова от хоровода ребят и девчат. Они натащили ему всяких фруктов, рассказывали, что было в школе, как будто Антошка отсутствовал там не два дня, а, по крайней мере, месяц.

От такой встречи мальчику резко захотелось вернуться в школу, снова играть с друзьями. Конечно, посетили его ребята, с которыми он всегда дружил, те, кто вырос, передали с ними только пожелания выздоровления и яблоки.

Альки с ними не было. Антон сначала расстроился, а потом, когда услышал знакомый звук мотоцикла, понял, что Алька специально приехала позже, чтобы им никто не мешал.