Страница 16 из 64
— Да где его искать, и есть смысл… — Проворчал Арнальдо. — И что нам дадут те тридцать миллионов, которые он увёл? А из этих тридцати, дай бог, осталось… — Арнальдо прищурился, пытаясь сосчитать. — Десять миллионов, по нашим сведениям, он заплатил доминиканцам за защиту и убежище, но те его кинули. Пять заплатил за переезд в Европу, тем же доминиканцам – они умеют извлекать выгоду, у них этого не отнимешь. — Очоа рассмеялся. — Но Европа большая, Алехандро. Там Фульхенсио тоже пришлось обустраиваться, платить за право остаться и налаживать быт. По итогу, у него на руках пять-десять миллионов наличкой, при условии, что он их никуда не вложил… Пять миллионов нас не спасут…
— Триста…
— Что «триста»? — Нахмурился Очоа.
— Триста миллионов. Именно столько он вывез с Кубы. — Пояснил я.
— Да иди ты нахер, Алехандро! Нет, ты серьёзно? — Арнальдо глотал воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Подскочил со своего места и не мог сесть обратно, от перевозбуждения.
Не он один. Глаза Рауля широко распахнулись и полезли на лоб, как говорят русские, а близнецы повскакивали со своих кресел и принялись о чём-то не в серьёз переругиваться между собой.
— Я же говорил, что он вывез в разы больше! — Возмущался младший де ла Гуардиа. — А ты мне «не может быть, не может быть»! Нужно было раньше искать его, а не тянуть…
— Ладно, ладно… Проехали. — Примирительно ворчал старший.
Я разделял их восторг и переполнявшие их чувства. 300 миллионов – в это время это колоссальная сумма... Если приравнивать к ценам 21 века – это примерно три миллиарда долларов, если не ошибаюсь. Тут можно радоваться, не спорю. Правда, сначала эти деньги нужно вернуть.
Батиста действительно смылся с 300 миллионами долларов, а не с тридцатью, как мы всё время считали. Об этом я узнал лет двадцать назад, по времени моего прежнего мира.
(Фото. Батиста принимает поздравления от своих американских друзей)
Понятно, что это всё было увезено не в чемодане. Большая часть денег была переведена на счета швейцарских банков за неделю до его бегства с Кубы. Фульхенсио, словно загнанная крыса, чувствовал приближение конца своего правления.
— Охуеть! Может, ты ещё скажешь, где он скрывается в Европе? — Прищурился Арнальдо глядя на меня.
— Скажу. Собирай отряд, бери парней и готовь самолёт. Сегодня вечером вы вылетаете на задание.
— Бля! Да если это правда… Нам понадобится большой самолёт. А откуда сведения? Бля! — Арнальдо хлопнул себя по лбу. — Я уже обожаю миссис Кеннеди! Ох не зря она приехала! — Засуетился Арнальдо, поднял за шиворот близнецов де ла Гуардиа, и принялся подталкивать их к выходу.
Да уж. Похоже, миссис Кеннеди достанутся все лавры, ведь именно с её неожиданным приездом, и после моего к ней визита начнутся серьёзные перемены здесь у нас. Забавно выходит.
— Так он в Европе сейчас или где, я не понял? — Возмутился Тони, старший из близнецов. — Где нам его искать?
— Сейчас он в Португалии. В Лиссабоне. — Хмыкнул я. — Тебе и адрес дать, и время, когда он дома бывает?
— Нет, команданте. — Смутился парень. — Там мы уже разберёмся. У меня есть парочка знакомых в Лиссабоне… Если бы мы знали, что у него в карманах триста миллионов, мы бы его давно достали даже с северного полюса. Триста миллионов, подумать только. — Пробормотал ошеломлённый Антонио и покачал головой.
— Ладно. Раз все поняли задачи, расходимся. Нужно ещё столько всего сделать…
— А я? — Вильма недоумённо похлопала своими чёрными ресницами.— Мне есть задание, или я опять просто красивая обложка? Все при деле, а я нет.
Вильма Эспин –моя Первая леди… Не в том смысле, то она моя жена или девушка, нет. Ей безраздельно владеет Рауль. Но кому-то же нужно исполнять эту должность, вот она и тянет это ярмо на себе.
Всегда скромная и тихая. Самая честная среди нас и самая правильная.
Какая же она красотка, настоящая кубиночка! Я уже успел забыть это. Братишке повезло с такой женой. Чёрные брови, белозубая идеальная улыбка и овал лица, похожий на сердечко. Даже несмотря на то, что я всегда любил блондиночек, Вильма прям притягивает взгляд…
— Ты… — Задумчиво проговорил я, глядя на девушку. — То, что ты красивая, никто не спорит, и этого не отнять. Так что смирись!
— Да иди ты, Алехандро! — Смутилась девушка.
— Рауль, дай ей доступ к нашему счёту, пусть тратит деньги на самое нужно. Что там у нас самое нужное в первую очередь, Вильма?
— Образование, больницы, дети… — Не веря своему счастью, тут же протараторила она.
— Вот. Трать. Только с умом.
— Э! Алехандро! — Возмутился Рауль и тут же схлопотал гневный взгляд от жены. — У нас там всего несколько миллионов осталось… Это наши последние деньги… А если с Батистой на выгорит или затянется неизвестно на сколько?
— Скоро деньги будут. Не переживай, Рауль! Не от Батисты, так от нашего второго хорошего друга.
— От второго? А кто у нас второй. — Рауль наморщил лоб, пытаясь понять, о ком я говорю.
— Джонни… — Хмыкнул я.
— Бля! Кажется, я начинаю любить сеньору Кеннеди…
— Эй! — Не сдержалась Вильма и отвесила подзатыльник своему мужу.
— Так, всё расходимся. Уже поздно… — Я посмотрел на часы, показывающие почти шесть вечера. — А мы сегодня ещё не ужинали, да и пообедать я толком не успел…
Снова мой желудок предательски заурчал. Фрукты – фруктами, а хотелось чего-то… Хотелось мяса!
— Алехандро, а с каких пор ты носишь двое часов? — Заметил перемены в моём стиле Рауль.
— А, это?... Одни показывают московское время, вторые наше. — Отмахнулся я.
— Серьезно? Хотя, ты прав. Если это дойдёт до америкосов, они будут ссаться кипятком от злости. На следующий день во всех газетах напишут, что мы пустили русских на остров, и они поставили здесь пару своих ядерных ракет. — Рассмеялся братишка.
— Это точно… — Задумчиво пробормотал я, и ещё раз взглянул на циферблат своих вторых часов.
Это как так? Почему стрелка на них двинулась вперёд. Сейчас часы, показывающие мои жизни/перерождения, показывали не 12:02, а 12:07…