Страница 18 из 114
- Ты знаешь, что делать! - зло выкрикнула Тика. Оттолкнув мужа в сторону, она одним прыжком вскочила на ноги. - Я только что сказала тебе: госпожа Крисания в опасности! Ты должен догнать ее как можно скорее.
- Кто она такая, эта Крисания? Почему я должен заботиться о ее безопасности?
- Выслушай меня хотя бы раз в жизни, - прошипела Тика, и глаза ее сделались зелеными и злыми. - Госпожа Крисания - могущественная жрица Паладайна, только Элистан могущественнее ее в этом мире. Ей был вещий сон, указавший, что злая сила Рейстлина может погубить Кринн! Она направляется в Вайретский Лес, говорить с Пар-Салианом...
- Чтобы тот помог ей уничтожить Рейстлина? - прорычал Карамон.
- Что, если так? - вспыхнула Тика. - Разве он заслуживает жизни? Да он бы убил тебя, не раздумывая!
Глаза Карамона угрожающе засверкали, а лицо побагровело от гнева. Тассельхоф испуганно сглотнул, увидев его сжимающиеся кулаки, но Тика бесстрашно шагнула вперед и встала перед мужем. Ее голова едва доставала до подбородка гиганта, но кендеру показалось, что проставленный воин спасовал. Кулаки его сами собой разжались.
- Увы, нет, Карамон, - мрачно сказала Тика, - она вовсе не хочет его смерти. Она любит твоего брата, и пусть ее бог защитит ее. Она хочет спасти Рейстлина, хочет отвратить его от зла.
Карамон удивленно уставился на Тику, и выражение его лица смягчилось.
- Правда? - спросил он.
- Правда, Карамон, - устало кивнула Тика. - Именно поэтому она приехала сюда - она хотела повидаться с тобой. Она думала, что ты сможешь ей помочь. Ну а когда она увидела тебя вчера вечером... Карамон опустил голову, и глаза его наполнились слезами.
- Совсем посторонняя женщина хочет помочь Рейсту. И рискует при этом жизнью... - Он снова зарыдал. Тика уставилась на него в совершенном отчаянии.
- Ради любви к... Догони ее, Карамон! - воскликнула она и притопнула ногой. - Одной ей ни за что не добраться до Башни, тебе это известно, как никому другому. Только ты знаешь дорогу через Вайретский Лес.
- Да, - Карамон шмыгнул носом, - я ездил туда с Рейстом. Я отвез его туда, чтобы он смог войти в Башню и подвергнуться Испытанию. О, это злое Испытание!.. Я охранял его. Я был ему нужен... тогда.
- А Крисания нуждается в тебе сейчас! - мрачно сказала Тика.
Карамон все еще нерешительно переминался с ноги на ногу, и Тассельхоф заметил, как на щеках Тики пролегли жесткие решительные морщинки.
- Если ты действительно хочешь ее нагнать, тебе нельзя терять времени. Ты помнишь дорогу?
- Я помню! - в восторге завопил Тас. - Я знаю! У меня есть карта!
Тика и Карамон разом повернулись и с удивлением уставились на кендера. Оба уже успели позабыть о его существовании.
- Я не уверен... - протянул Карамон, мрачно меряя Тассельхофа взглядом. Я прекрасно помню твои карты, Тас. Одна из них привела нас в порт, где не было моря.
- Так я тут был ни при чем! - с негодованием воскликнул кендер. - Даже Танис так сказал. Карта-то была составлена еще до Катаклизма, после которого море отступило от берегов. Нет, Карамон, тебе придется взять меня с собой! Я обязательно должен был встретиться с госпожой Крисанией. Она послала меня с поручением, с настоящим поручением, и я выполнил его. Я нашел...
Какое-то движение привлекло внимание кендера.
- Ага, вот и она!
Он взмахнул рукой, и его озадаченные слушатели повернулись к дверям спальни, где стояло на пороге бесформенное существо - не то тюк старого тряпья, не то огородное пугало. Пугало смотрело на них черными подозрительными глазками.
- Моя голодная, - пропищало существо, обращаясь к кендеру. - Когда мы есть?
- Чтобы найти Бупу, я совершил целое путешествие! - сказал Тассельхоф гордо.
- Но зачем госпоже Крисании понадобилась эта твоя Бупу? - удивилась Тика, совершенно сбитая с толку. - По себе знаю, от овражных гномов пользы не дождешься...
Она отвела Бупу на кухню, сунула ей в руки кусок черствого хлеба и ломоть сыра и поспешно вывела гостью на улицу - запах овражных гномов вряд ли мог добавить уюта ее чисто прибранному дому. Бупу, совершенно счастливая, вернулась на грязную дорогу и принялась уплетать хлеб с сыром, запивая их водой из лужи.
- Я обещал, что никому ничего не скажу, - важно заявил кендер, помогая Карамону застегнуть доспехи.
Это стоило ему немалых усилий, так как гигант явно раздался вширь с тех пор, как надевал свою броню в последний раз. Тика и Тассельхоф успели несколько раз вспотеть, затягивая ремни, застегивая пряжки и уминая под доспехами складки жира.
Карамон, в свою очередь, мычал и стонал, как человек, которого пытают на раскаленной решетке. Несколько раз он облизывал пересохшие губы и бросал исполненный вожделения взгляд в угол спальни, куда Тика так бесцеремонно отшвырнула его драгоценную фляжку.
- Ну, давай, рассказывай, - поддразнила Тика, прекрасно зная, что кендер не способен сохранить тайну, даже если от этого будет зависеть его жизнь. - Я уверена, что госпожа Крисания не стала бы возражать.
Лицо кендера исказила мука.
- Она... она заставила меня дать обещание и поклясться Паладайном, Тика! торжественно сообщил кендер. - К тому же тебе известно, что я и Фисбен... то есть я хотел сказать - Паладайн, близкие друзья...
Он помолчал, сосредоточенно пыхтя.
- Эй, Карамон, втяни брюхо! - прикрикнул он. - Должно быть, ты немало потрудился, чтобы довести себя до этого состояния, парень.
Кендер уперся ногой в бедро гиганта и потянул изо всех сил. Карамон завопил от боли.
- Я в прекрасной форме, - заявил он, слегка отдышавшись. - Должно быть, что-то случилось с доспехами. Вероятно, они усохли, иначе не объяснить.
- Впервые слышу, чтобы металл усыхал, - заинтересовавшись, признался Тассельхоф. - Разве что тут было слишком горячо. Впрочем, это идея. Надо как следует разогреть твои железки, чтобы они расширились, и тогда мы, быть может, сможем засунуть тебя внутрь. А может быть, следует намылить тебя как следует?..
- Заткнись! - прорычал Карамон.
- Я хотел как лучше, - заметил Тас, оскорбленный в лучших чувствах. Затем его лицо снова стало прехитрым. - Так вот, что касается госпожи Крисании... Я дал священную клятву. Могу только, пожалуй, сказать, что она попросила меня поведать ей все, что мне известно о Рейсшине. Я рассказал, и то поручение, которое она мне дала, было связано с моим рассказом. Крисания вообще удивительный человек, Тика, - торжественно продолжал кендер. - Ты, может быть, не заметила этого, но я не слишком религиозен, как, впрочем, и все кендеры. Так вот, вовсе не надо быть глубоко религиозным, чтобы почувствовать в госпоже Крисании истинное добро. К тому же она умна. Может быть, даже умнее Таниса.
Глаза кендера блестели от сознания собственной важности.
- Я думаю, кое-что я могу вам рассказать, - сказал он таинственным шепотом. - У нее есть план! План, как спасти Рейсшина! Бупу - часть этого пиана. Крисания возьмет ее с собой к Пар-Салиану!
Услышав это, даже Карамон посмотрел на Тассельхофа с сомнением. Тика же про себя подумала, что, возможно, Танис и Речной Ветер были правы: Крисания действительно безумна. И все же любое начинание, которое могло помочь Карамону, которое могло дать ему надежду...
Но Карамон, похоже, и сам кое-что решил.
- Понятно. Во всем виноват этот Фис... фисенбе или как там его... - сказал он, неловко поправляя кожаные ремни креплений, врезающиеся в его дряблое тело. - Этот колдун Фисбен... или Паладайн, он все нам рассказывал. Да и Пар-Салиан тоже кое-что об этом знает... - Лицо Карамона просветлело. - Мы все устроим! Я привезу Рейстлина сюда, как мы и собирались, да, Тика? Он может даже жить в комнате, которую мы для него построили. Мы станем заботиться о нем, ты и я вместе. В нашем новом доме. Это будет замечательно, просто замечательно!
Глаза Карамона сияли, а Тика боялась даже взглянуть на него. Он говорил так, как говорил прежний Карамон, Карамон, которого она когда-то полюбила...