Страница 34 из 41
Рейстлин снова посмотрел на брата. Тот по-прежнему обнимал Таса. Рейстлин хорошо знал, на какую нежность были способны огромные ладони богатыря.
"Вот так же он и меня обнимал", - подумалось магу. Он смотрел на кендера, а в памяти проносились яркие, памятные дни их юности, картины беззаботных путешествий вместе с Флинтом... Которого больше не было. И Стурма не было. Солнечные дни, когда на утехинских валлинах распускались зеленые почки... Вечеринки в "Последнем Приюте"... От которого остались теперь одни головешки. Как и от сожженных валлинов.
- Пусть это будет моим последним долгом, - сказал он вслух. - Я расплачусь сполна. - И, не обращая внимания на исполненный благодарности взгляд Карамона, велел: - Уложи его и поди уйми драконидов. Это заклинание потребует от меня полного сосредоточения. Ни под каким видом не допускай их сюда и не позволяй мне помешать!
Карамон бережно опустил Таса на пол у ног волшебника. Глаза кендера уже закатились, тело судорожно подергивалось, коченея, из горла рвался хрип.
- Не забудь, брат, что на тебе офицерские латы, - еще раз напомнил Рейстлин, запуская руку в один из множества тайных кармашков, которыми изобиловали его бархатные одеяния. - Пустись на хитрость... Если сумеешь. Ясно, - Карамон бросил последний взгляд на Таса и расправил плечи:
- Давай, Тика, укладывайся обратно. Притворись, что ты без сознания... Девушка кивнула и опустилась на пол, послушно закрывая глаза.
Рейстлин слышал, как Карамон с лязгом удалился по коридору, слышал, как там зазвучал его низкий, гулкий бас... Потом маг сосредоточился для произнесения заклятия, позабыв и о брате, и о приближавшихся драконидах. Вынув из внутреннего кармашка мягко лучащуюся белую жемчужину, Рейстлин крепко сжал ее в одной руке, а в другую взял серо-зеленый листок.
Раздвинув судорожно сжатые челюсти кендера, Рейстлин засунул листок под распухший язык Тассельхофа. Некоторое время маг пристально смотрел на жемчужину, припоминая мудреные слова заклинания. Он мысленно проговорил их несколько раз, пока не уверился, что твердо помнит нужный порядок слов и правильно произнесет каждое. Он знал, что шанс у него был только один, второго не будет. Мало того. Если он сделает хоть что-то не так, кендер умрет наверняка, и с ним, весьма вероятно, погибнет он сам.
Прижав жемчужину к своей груди против сердца, Рейстлин закрыл глаза и начал произносить заклинание. Шесть раз пропел он каждую его строчку, каждый раз играя голосом чуть-чуть по-другому. И с восторгом ощутил, как магическая энергия пробежала по его жилам и, восприняв частицу его собственной жизненной силы, заключила ее в жемчужину.
Довершив начальную стадию заклинания, Рейстлин нагнулся, держа сияющий шарик над сердцем Тассельхофа. Снова закрыл глаза и опять начал читать заклинание, только теперь уже задом наперед. При этом он медленно крошил пальцами жемчужину, осыпая радужным порошком застывшее тело кендера. Кончив, Рейстлин устало открыл глаза и с торжеством увидел, как гримаса смертной муки покидает мальчишескую рожицу кендера, сменяясь блаженным покоем.
Тас открыл глаза.
- Ой! Рейстлин! Я... Тьфу! - И Тас выплюнул зеленый листок. - Бр-р, какая гадость! Откуда она взялась у меня во рту?.. - Тас приподнялся, очумело оглядываясь, и увидел свои рассыпавшиеся кошели. - Эй, кто тут рылся в моем имуществе? - Он с упреком уставился на мага - и вдруг вытаращил глаза: Рейстлин! Так ведь ты теперь в Черных Одеждах! Во отпад!.. А можно потрогать? Ладно, ладно, нельзя так нельзя... Ну, незачем так на меня смотреть, я просто... Они такие мягонькие с виду... Погоди, так ты, значит, теперь совсем-совсем злой? Слушай, а может, сотворишь что-нибудь злое, а я посмотрю? Я же знаю, чем занимаются злые волшебники. Один раз я видел, как колдун вызывал демона. А ты это умеешь? Может, вызовешь хоть одного на минуточку и сразу назад? Ну, хоть маленького?.. Не хочешь? - И Тас разочарованно вздохнул. - Ну ладно... Ой, Карамон, а почему с тобой дракониды? И что такое с Тикой? Слушай, Карамон, я...
- Заткнись! - взревел великан. Мрачно уставившись на кендера, он указал драконидам на него и на Тику: - Мы с магом вели этих пленников нашему Повелителю, когда они напали на нас и попытались бежать. Это весьма ценные рабы, особенно девка. А кендер - ловкий воришка. Они ни в коем случае не должны убежать. Мы еще выручим за них неплохие денежки на торгу в Оплоте. Владычицы больше нет, а значит, теперь всяк сам за себя, верно, ребята?
И Карамон ткнул одного из драконидов, под ребра. Тот зарычал, выражая полное согласие. Его черные змеиные глазки жадно рассматривали красавицу Тику.
- "Воришка"! - возмутился Тас. Его пронзительный голосок отдался под сводами коридора. - Да я... Он замолчал на полуслове: Тика, лежавшая якобы без сознания, ущипнула его за бок.
- Я потащу девчонку, - сказал Карамон, косясь на раззявившего пасть драконида. - Ты присмотри за кендером, а ты, - приказал он второму, - ты поможешь магу. Он только что колдовал и очень ослаб.
Драконид с величайшим почтением поклонился Рейстлину и помог ему встать.
- Вы двое - марш вперед, - распоряжался Карамон. - И чтобы никаких мне неожиданностей, когда будем покидать город. Если справитесь, может, я возьму вас с собой в Оплот... И он вскинул на плечо Тику. Та притворилась, что только-только приходит в себя, и со стоном затрясла головой.
Довольные дракониды последовали за ними. Один из них схватил Таса за шиворот и потащил его наружу.
- Мои вещи! - силясь вывернуться, жалобно запищал кендер.
- Вперед! - зарычал Карамон.
- Ну что ж... - Тас покорился жестокой необходимости, однако продолжал оглядываться на свои драгоценности, раскиданные на испятнанном кровью полу. Может, это еще не конец моим похождениям. В конце концов, как говорила моя мамочка, в пустые карманы больше помещается... Спотыкаясь, он вышел наружу, зажатый между двумя драконидами. И поднял глаза к звездному ночному небу.
- Ты уж извини. Флинт, - проговорил он тихонько. - Придется тебе еще чуточку меня обождать...
13. КИТИАРА
Проскочив под аркой, Танис словно бы угодил в совершенно другой мир. В самом деле, перемена была разительная. Всего мгновение назад он прилагал все усилия, только чтобы устоять на ногах посреди беснующейся, дерущейся толпы. И вдруг оказался в прохладной темной комнате вроде той, где они с Китиарой и ее воинами ожидали своей очереди у входа в Большой Тронный Зал... Быстро оглядевшись, он удостоверился, что в обширном покое, кроме него, никого не было. И, хотя все инстинкты подталкивали его вперед -скорее бежать дальше, продолжая лихорадочный поиск, - Танис заставил себя остановиться, перевести дух и утереть кровь, грозившую совсем залепить ему один глаз. Он попытался припомнить расположение чертогов у входа в Храм. Притворы располагались по кругу, соединяясь с главным входом цепочками извилистых коридоров. Некогда, еще во времена Истара, в устройстве этих коридоров наверняка был и смысл и порядок. Искаженное перевоплощение Храма уничтожило смысл, оставив беспорядочную путаницу. Коридоры, которые, казалось, вот-вот должны были куда-нибудь вывести, внезапно кончались тупиками. Зато другим, казавшимся поначалу короткими, конца не было и не предвиделось.
Пол колебался под ногами, с потолка ручьями сыпалась пыль. Совсем рядом со стены с треском свалилась картина. Танис не имел ни малейшего понятия, куда скрылась Лорана. Он только видел, как она вошла сюда. И все. Ее держали в плену здесь, в Храме, но камера располагалась наверняка под землей. Танису оставалось только гадать, заметила ли она дорогу, когда ее несли наверх, знала ли она, как выйти наружу. Подумав об этом, он понял, что и сам имеет весьма относительное представление о том, где находится. Схватив один из факелов, еще продолжавших гореть, он посветил вокруг. Он сразу увидел за сорванной шпалерой дверь, висевшую на единственной петле. За дверью виднелся полутемный проход.
У Таниса перехватило дыхание. Теперь он знал, куда скрылась Лорана.