Миссия инквизитора

Гримм тихо спросил:

- Ты так решил?

Джак понизил голос:

- Бесповоротно.

- Понятно...

- Кстати, - добавил Тайный Инквизитор, - судьи сами часто используют преступников как источник информации. Однако и они, и арбитраторы чисты перед законом. Мне нужно помолиться. Потом мы начнем.

Джак скрылся в своей спальне.

- Что скажешь, верзила? - прошептал Гримм. - Не отразится ли то, что мы заимели двойника Мелинды, на психическом состоянии босса?

Леке задумался.

- Не знаю, - наконец ответил он. - Это может вывести его из депрессии. Внешнее сходство - не главное, по уму Ракел никогда не сравнится с гейшей-ниндзя.

- Надеюсь, он быстро разберется.

В мрачной комнате, похожей на келью, Джак опустился на колени и закрыл глаза.

Он никогда не забудет Мелинду, не опорочит честь и преданность, смелость и удаль. А желание? Оно доводит до безумия, если сопровождается разочарованием!

Разумеется, ему не избежать одержимости, если он стремится к чистоте и просвещенности. Но способен ли он будет вынести присутствие перевоплощенной Ракел? Или его ждет разочарование? Все же она - не Мелинда.

Желание. Сестра похоти, служанка Слаанеша. Инквизитор обязан избегать искушений, ему опасно возжелать чего бы то ни было. Желал ли Джак Мелинду? Ее красота ослепляла.

Но не в темноте. Татуировки гейши не светились, как у тех, кто воспользовался фосфорным импульсом. В темноте узоры на ее теле становились загадочными письменами, подвластными лишь чутким пальцам.

Что шептала татуировка Мелинды? Желание Джака не воплотилось в словах. Желание и безумие - не одно ли это и то же? Желанием не руководит логика, оно действует в пространстве, лишенном объяснений и порядка. Оно рождает самые опасные заблуждения, разрушающие привычные границы долга и разума. Потерять ориентиры - значит, отдаться во власть Хаосу. Или открыть новый порядок?

Красота! Разве в ней дело!

Любил ли Джак Мелинду? Вряд ли! В упрямом желании, усиленном смертью девушки, скрывалась глубокая тайна, парадокс и... путь к просвещению.

Надеяться, что, став Иллюмитатом, он найдет легендарный Перекресток Паутины, где время течет вспять, что он вернет Мелинду - болезненные фантазии. Великие Арлекины тщетно ищут это место тысячи лет.

Но как смириться с тем, что воинственный дух гейши растворился в океане умерших душ?

Невозможно! Став Иллюмитатом, он возьмет с собой в Паутину Ракел. Да, введет ей полиморфин, создаст абсолютного двойника Мелинды и возьмет в лабиринт ворп-пространства. Кто знает, может душа гейши, увидев "собственное" тело, и захочет войти в него? И таким образом его Дама Смерти вернется?

Разум и тело сплавятся воедино. Сознание Ракел-бинт-Казинцкис уйдет, как уходят изгнанные демоны. Мелинда оживет.

Любопытно, что внешность человека отражает его внутреннюю сущность. Древний поэт, объясняя этот феномен, написал: "Душа - это скульптор, она творит тело". Если появится тело Мелинды, ее душа обязательно объявится.

Грешен ли Джак? Бичевать ли ему себя за преследование личной выгоды и уступку страсти?

Только не сейчас, когда нужно все силы отдать служению Истине!

В доме зажгли все лампы. Леке развязал Ракел руки. Сжавшись в комок, девушка с широко раскрытыми от страха глазами слушала Джака. Тайный Инквизитор объяснял пленнице, что ожидает ее. Если трансформация пройдет успешно, она останется жить.

- Все получится! - поклялся Джак. Он передал карту "Ниндзя" Гримму, который должен был держать портрет перед глазами Ракел в течение всего процесса метаморфозы. - Тебе необходимо сосредоточиться на этом образе и сохранять концентрацию. Я расскажу тебе о татуировке, узор отпечатался в моей памяти. В самом сердце...

Мелинду украшало множество черных символов, маскировавших шрамы. Ядовитая змея обвивала ее правую ногу. Волосатый паук притаился на левой груди. Жуки оседлали обе ягодицы. Ракел должна была в точности воспроизвести рисунки. Но это только внешняя сторона, а внутренняя? Джак дважды проникал в сознание Мелинды - с ее согласия - для очищения и освящения.

Ниндзя специально учились подавлять боль, не замечать ее. Ракел этого не умела. Если концентрация ослабнет, девушка умрет.

- Будь стойкой, женщина, - посоветовал Леке. - Боль - наш учитель и спасительница. Dolor est lux[ Dolor est lux (лат.) - страдание - это свет].

Ракел сквозь зубы процедила: - К твоему сведению, женщины умеют рожать.

- Ты уже рожала? - поинтересовался гигант.

Девушка кивнула.

- Ну что ж, - провозгласил Гримм, - скоро ты дашь новую жизнь себе самой. Новой Ракел.

Не раз крики Ракел оглашали глухой подвал, пока тело ее меняло форму.

- Сосредоточься! Хвост змеи изгибается влево!

Девушка плакала и стонала, как зверь, попавший в капкан.

- Голос чуть более низкий...

- Правая грудь меньше...

Золотистые глаза, больше, еще немного больше...

- Овал лица мягче...

- Мышца на икре тверже...

- Ноги длиннее...

Указания сыпались одно за другим. В ответ раздавались лишь рыдания. Чудом Ракел удавалось удерживать взгляд на карте Таро. Тело девушки извивалось в конвульсиях на холодном каменном полу.

И вот точная копия Мелинды несмело поднялась на ноги, поддерживаемая Лексом. В глазах Драко мелькнул благоговейный ужас и нечто вроде обожания, идолопоклонства. Перед ним стояла ожившая статуя гейши-ниндзя.

Джак забрал у Гримма карту. Она сильно нагрелась.

- Ракел, - жестко провозгласил Тайный Инквиитор. Он не стал обманывать себя и называть девушку Мелиндой. - Ракел, эта карта - единственная вещь, которую ты не можешь украсть. Без моей психической поддеРжки тебе не удастся ею воспользоваться.

Джак спрятал карту во внутренний карман.

Но что-то ему помешало. В руке его оказалась шкатулка из кожи мутанта. На пол упала другая карта. Демон Перемен покосился на изменившую облик Ракел.

Леке задрожал, тяжело втягивая воздух. Девушка пошатнулась, но сумела устоять, прислонившись к стене. Инстинктивно гигант шагнул вперед, стремясь босой ногой наступить на ненавистный образ.

- Дорн, свет моей жизни! - взмолился десантник.

- Не смей! - Джак преградил Лексу путь. - Ты только навредишь себе.

Гримм бросился вперед. Осторожно, словно это раскаленный уголь, он поднял карту и передал Драко. Тот бережно положил ее в шкатулку и спрятал.

- Вы колдуны, так ведь? И эта книга с бриллиантами! - прошептала Ракел, стуча зубами. - Я так голодна, что готова съесть саму себя.

- Накормите ее! - приказал Джак. - Принесите все, что есть на кухне. Гримм, подогрей баранину, язык и почки. И дай ей одеяло, она вся дрожит.

Леке пожал плечами.

- А где ее черный костюм?

- Я забрал его, хочу осмотреть, - ответил Драко.

- Ладно, я принесу свое одеяло, - д'Аркебузу хотелось остаться одному.

- Гримм справится. Останься со мной, Леке.

Джак отвел глаза в сторону, когда скват уводил Ракел. Леке с интересом наблюдал за хозяином, во взгляде его светилось не только любопытство.

- Она навсегда останется такой? - с сомнением в голосе спросил он.

- Да, я уверен. Карта стабилизировала ее облик. А вот то, как ты отреагировал на "Демона" и сейчас, и прежде на "Коммивояжере Беги", побуждает задать тебе, капитан д'Аркебуз, инквизиторский вопрос.

Джак усилием воли высветил на ладони фигуру демона.

- Сейчас я представляю Тайную Инквизицию, в чью основную задачу входит анализ демонической активности, - торжественно произнес он. - Будучи десантником, приходилось ли тебе, Леке, сталкиваться с силой, - Джак понизил голос, - известной, как Тзинч? Контактировал ли ты когда-нибудь с ним? Знаешь ли о нем что-нибудь? Если это так, признайся мне, Леке. Признайся. Приказываю тебе именем Императора. In nomine Imperatoris!

Могучий десантник побелел как снег и упал на колени.

- Да, - шепотом ответил он.