Страница 17 из 90
Он отодвинул стул для Олы, и она уверенно прошла на свое место. Остальные члены Совета расселись сами и подняли при этом такую пыль, что на мгновение присутствующих окутала мгла. Вce закашлялись и принялись петь заклинания, чтобы очистить воздух. За это время пыль осела.
Альфред остался стояла, как и полагалось представшему перед Советом.
- Прошу вас, брат, приступайте, - сказал Самах.
- Сначала я должен просить вас ответить на несколько вопросов, - сказал Альфред, взволнованно стискивая руки. - Мне необходимо услышать ответ, прежде чем я буду вправе продолжать.
- Ваша просьба будет выполнена, брат, - торжественно произнес Самах,
- Благодарю вас, - Альфред неуклюже присел -видимо, это движение должно было изображать поклон. - Сперва я хочу спросить, не являетесь ли вы потомком того Самаха, который возглавлял Совет во время Разделения?
Взгляд Оды метнулся к Самаху. Лицо женщины побелело. Члены Совета на своих местах зашевелились; некоторые тоже посмотрели на Самаха, другие уставились в пол.
- Нет, - ответил Самах. - Я не являюсь его потомком. - Он сделал паузу, возможно, чтобы подчеркнуть свои слова. - Я и есть тот самый Самах.
Альфред кивнул и тихонько вздохнул.
- Так я и думал. Значит, это тот самый Совет Семи, который принял решение разделить единый мир и создать на его месте четыре отдельных. Это тот Совет, который руководил борьбой против патринов, который разбил их и взял в плен. Это тот Совет, который построил Лабиринт и заключил в нем наших врагов. Это тот Совет, который решил спасти некоторых меншей от уничтожения и переправить их во вновь созданные миры, в которых вы планировали создать новый порядок, всеобщий мир и процветание.
- Да, - сказал Самах, - это именно тот Совет, о котором вы говорите.
- Да, - тихо и печально-повторила Ола, - это тот самый Совет.
Самах недовольно посмотрел на нее. Из прочих членов Совета двое мужчин и женщина, похоже, разделяли недовольство Самаха, а оставшиеся двое мужчин были на стороне Олы.
Столь явный раскол Совета поразил Альфреда и спутал все его мысли, которые и без того не отличались особой упорядоченностью. Все, на что он был сейчас способен, - с раскрытым ртом глазеть на своих братьев.
- Вы получили ответ, - раздраженно сказалг Самах. - У вас есть еще вопросы?
Вопрос у Альфреда был, но Альфред не знал, как его задать и при этом не рассердить главу Совета Семи. Наконец он выдавил из себя:
- Почему вы уснули?
Boпpoc был очень простым. Но, к своему ужасу Альфред услышал отзвуки остальных вопросов, терзавших его сердце, и они повисли в воздухе, как крик боли.
"Почему вы оставили нас одних? Почему вы покинули тех, кто так нуждался в вас? Почему вы закрыли глаза на хаос, разрушение, страдания?"
Лицо Самаха стало серьезным и встревоженным Альфред сам испугался того, что натворил, и теперь мог только запинаться и размахивать руками в безуспешных попытках заставить молчать свой внутренний голос.
- Вопросы порождают вопросы, - произнес наконец Самах. - Видимо, я не смогу ответить, пока вы мне кое-что не объясните. Вы не с Челестры, не так ли?
- Нет, Самах1. Я не отсюда. Я с Ариануса, Мира Воздуха.
1 Как вы можете заметить, Альфред не использует титулов наподобие "сэр" или "мой лорд", когда разговаривает с главой Совета, который правил всеми сартанами. Подобного деления на классы не существовало в сартанском обществе времен Разделения. Со сторона Альфреда было бы более точно обращаться к Самаху "брат". То обстоятельство, что Альфред не делает этого, явственно обнаруживает его недоверие к собственному народу.
- И вы пришли в этот мир через Врата Смерти, я полагаю?
Альфред заколебался.
- Наверно, правильнее будет сказать, что я попал сюда по воле случая, или по воле собаки, - добавил он со слабой улыбкой. Эти слова тоже вызвали картинки в сознании слушателей, и, судя по изумлению, отразившемуся на лицах, картинки были им непонятны.
Альфред понимал их недоумение. Он видел у них в сознании Арианус, различные расы меншей, которые воюют между собой, удивительную машину, которая ничего не делает, сартанов, которые ушли и позабыты. Он видел свое путешествие через Врата Смерти, видел корабль Эпло, видел самого Эпло.
Альфред собирался с силами, чтобы ответить на вопрос, который, по его мнению, сейчас должен был задать Самах, но, очевидно, эти образы обрушились на сартана столь бурно, что он был сейчас полностью поглощен собственными ощущениями.
- Вы говорите, что попали сюда случайно. Разве вас послали не для того, чтобы разбудить нас?
- Нет, - ответил Альфред и вздохнул - Честно говоря, меня никто не посылал.
- Разве наш народ на Арианусе не получил наше послание с просьбой о помощи?
- Не знаю, - покачал головой Альфред, не отрывая взгляда от пола - Если и получили, то это было давно. Очень давно.
Самах умолк Альфред знал, о чем он сейчас думает. Глава Совета думал, как лучше задать вопрос, который ему совсем не хотелось задавать. Наконец Самах взглянул на Олу
- У нас есть сын: Он сейчас находится в соседней комнате Ему двадцать пять лет по тому счету, что был до Разделения. Если бы он не выбрал сон, сколько лет ему сейчас было бы?
- Его бы не было в живых, - ответил Альфред.
У Самаха задрожали губы. С видимым усилием ему удалось взять себя в руки
- Вы уверены? Ведь сартаны живут долго. Возможно, он был бы глубоким стариком?
- В живых не было бы ни его, ни его детей, ни детей его детей.
Альфред не стал говорить, что скорее всего у молодого человека вообще не осталось бы детей. Альфред попытался скрыть это, но он видел, что Самах уже начинает догадываться Он ведь видел в сознании Альфреда гробницы Ариануса и мертвых сартанов Абарраха, сметенных лавовым потоком.
- Сколько же мы спали? Альфред потер лысину
- Я не могу сказать точно. В разных мирах разный отсчет времени.
- Столетия?
- Полагаю, что так.
Ола приоткрыла рот, словно хотела что-то сказать и не могла. Остальные сартаны были потрясены. Альфред подумал, как это, должно быть, ужасно проснуться и обнаружить, что проспал целую эпоху.
- Это все так... запутанно. Единственные, кто может помнить об этом, у кого наверняка сохранились записи, это... - слово застыло у Альфреда на губах. Он не хотел, чтобы оно прозвучало здесь, ну, по крайней мере, сейчас.
- Патрины, - закончил за него Самах. - Да, я видел в вашем сознании мужчину из числа наших древних врагов. Он освободился из Лабиринта. Вы путешествовали вместе.
Лицо Олы прояснилось. Она нетерпеливо подалась вперед.
- Можем ли мы искать утешения в этом? Я не одобряла этот план, - она быстро взглянула на мужа, - но я бы очень хотела ошибиться. Можем ли мы считать, что наши надежды на исправление оправдали себя? Что патрины, выйдя из заключения, усвоили этот суровый урок и отказались от своих дьявольских планов по захвату власти?
Альфред помедлил с ответом.
- Нет, Ола, ты не можешь найти утешения и в этом, - холодно сказал Самах. - Конечно, мы должны были знать. Посмотри на образ патрина в сознании нашего брата. Это те же самые патрины, которые принесли в мир страшные разрушения. Он хлопнул по подлокотнику и снова поднял тучу пыли.
- Нет, Самах, вы ошибаетесь! - запротестовал Альфред и сам поразился собственной дерзости. - Большая часть патринов все еще находится в той тюрьме, в которую вы их заключили. Они жестоко страдают. Бесчисленное множество их стало жертвами чудовищ, которых мог измыслить лишь дьявольский, извращенный разум! Те, кому удалось вырваться, полны ненависти к нам, ненависти, которая передавалась из поколения в поколение. И мне кажется, эту ненависть можно понять. Видите ли, я... я побывал там... в другом теле.
Его новообретенное мужество быстро таяло под пылающим взглядом Самаха. Альфред сжался и ушел внутрь себя. Его руки теребили потрепанные кружева, выбивавшиеся из рукавов поношенной бархатной куртки.