Страница 29 из 48
В течение многих лет свои идеи и предложения прислали в редакцию более 100 тысяч читателей. И среди них буквально единицы продиктованы узкими частными интересами. Основная масса писем вызвана заботой об общем деле, об интересах родного предприятия, страны в целом. Были, как водится, и комичные факты. Один автор из Запорожья считает, что изучение иностранных языков надо формировать следующим образом: "...в классах с 1-го по 3-й надо изучать английский, с 4-го по 6-й - немецкий, с 7-го по 9-й французский, в 10-м - эсперанто".
Другой, из Тулы, предлагает начать обучение раньше: в яслях и детском саду давать уроки шахмат, шашек, тенниса, катания на коньках и волейбола, знакомить с русскими и зарубежными поэтами-классиками.
Редакция комментирует: "А не уплотнить ли, - подумали мы, - программу яслей - заканчивать еще там изучение немецкого, английского, французского, в старшей группе - эсперанто? А с русской и зарубежной классикой покончить на следующей ступени - уже в младшей группе детского сада. Очень тогда легко будет учить в средней школе! Не будет проблемы перегрузки школьников, над которой столько сейчас бьются. Останутся непройденными лишь игры в песочнице и пускание мыльных пузырей. Этим можно будет заняться с первого по десятый класс".
В данном случае заблуждение читателей бесспорно.
Не называя их фамилий, дать им это понять - значит помочь скорректировать неправильные взгляды.
Ну а если заблуждение, высказанное в письме, не частность, не курьез, а глубоко и принципиально? Здесь вряд ли помогут обстоятельный ответ или юмористическая реплика. Здесь поможет широкая дискуссия, в которой выскажутся десятки, иногда и сотни людей. Перед лавиной убедительных доказательств неверные позиции, как правило, дают трещину. Хоть те, кто их отстаивает, и не торопятся в этом признаться.
Широкий резонанс, бурный обмен мнениями вызвало письмо в "Комсомолку" "Моя хата с... кафелем". Под таким заголовком редакция опубликовала письмо, которое прозвучало буквально гимном накопительству смолоду. В нем говорилось: "...За пять лет мы не имели ни выходных, ни праздников, ни малейшего свободного времени. И вот на месте старенького деревенского домика возник двухэтажный особняк с отоплением, газом, ванной, классически выложенной кафелем кухней - неосуществимой мечтой большинства хозяек, и пр. и пр. И этот полированный, роскошный рай мы создали сами.
Нам по 24 года. У нас есть все, чего другие достигают лишь на склоне лет. Наш бюджет составляет около 300 рублей в месяц. Еще у нас есть сад (45 соток), где и яблочки, и клубничка, и огурчики с помидорчиками произрастают. Еще не забывайте, что мы строители: можем и подзарабатывать. Проще: калымить...
Вот так мы и живем - "оголтелые частные собственники". И заметьте, очень довольны жизнью, имеем всегда хорошее настроение и железное здоровье". Подпись: "Андрей и Лариса К." Обратного адреса не значится.
Есть мнение газетчиков, что такие вот письма, фактически анонимные, нужно без проволочек сдавать в архив. Правильнее, однако, другое: разобраться по существу конфликта. Редакция "Комсомольской правды"
увидела в этом письме своеобразную декларацию, отразившую острые проблемы текущей жизни. Она увидела в этом письме как бы оселок, на котором можно отточить различные позиции и взгляды молодых читателей.
"Затравку дискуссии дало послесловие к письму, предлагавшее как бы полярные варианты отношения:
"...Представим себе такой возможный диалог:
- Это письмо пугает. Шесть лет - лучшие годы! - истрачены на что? Лишь на себя.
- Это письмо радует: ни дня безделья! Без разделения на "себя" и "общество"..."
В столкновении различных мнений прочерчивается русло дискуссии: "На этот счет высказаны крайние точки зрения. Утверждают, что в таких случаях истина лежит посредине. Думается, в данном случае лежит проблема. Это ценности жизни.
Ценности истинные и мнимые.
Ценности современные и устаревшие.
Ценности, которые можно оценить, и ничем не оценимые ценности.
Ценности, наконец, мои и наши.
Проблему давайте обсуждать сообща".
Замысел оказался точен: ближайшие две недели после публикации принесли почти полторы тысячи откликов.
Письма спорили, иронизировали, сомневались, возмущались. Авторы - уже потому, что взялись за перо - думали, действовали, переживали, боролись. Через три с половиной месяца - свой взгляд на ценности истинные и мнимые по письму "Моя хата с... кафелем" изложило 4045 читателей. Предварительный итог дискуссии подвела тематическая полоса под заголовком "Труд: мотивы, цель, результат". Центральным в полосе стоял материал старшего лейтенанта из Таллина В. Тыцких "Формула счастья". Он завершался словами: "Я воспринимаю таких, как Андрей и Лариса, как глубоко несчастных людей (хотя они и не подозревают об этом). Они сами отказались (хорошо, если на время, а не навсегда) от настоящей жизни, которая дает неизмеримо больше человеку, чем любое мыслимое материальное богатство. Такие люди не вызывают желания помочь им, ибо беда их - порождение их собственных "принципов". В конце концов выбор пути к счастью, определение его формулы - дело в значительной степени личное. Тут, если не просят, вмешиваться трудно.
Но и не вмешиваться - нельзя". Журналистская строка к этому и призвана - вмешиваться и помогать.
- Оказывается, с письмами сам собой идет в редакции поток почти готовых статей! Мне кажется, не очень трудно прокомментировать интересное письмо. Вероятно, в массе профессиональных забот это не самое сложное.
- Решительно не согласен. Профессиональных сложностей в работе с письмами огромное множество. В связи с этим Центральный Комитет нашей партии не раз давал советы и рекомендации журналистам. Вышло постановление ЦК КПСС "О мерач по дальнейшему улучшению работы с письмами и предложениями трудящихся в свете решений XXVI съезда КПСС".
В. Ленин настойчиво призывал своих соратников по журналистской и партийной работе крайне бережно относиться к письмам: "Ведь это же подлинные человеческие документы! Ведь этого я не услышу ни в одном докладе!" - так говорил Ильич редактору газеты "Беднота" В. Карпинскому и называл почту этой газеты "крестьянским барометром". В январе 1922 года В. Ленин направляет В. Карпинскому просьбу присылать регулярно раз в два месяца краткое обозрение писем, в котором указывать:
"а) среднее число писем б) настроения в) важнейшие злобы дня..."
По этому ориентиру В. Ленин сверял точность курсе государственной политики. Можно ли сомневаться, что и сейчас это ценнейший ориентир в работе периодических изданий, в стратегии журналистских действий.
И сейчас в центральных массово-политических редак циях ежемесячно составляется общий деловой обзор почты для служебного использования. Кроме того, создаются и другие обзоры - сводки читательских сигналов по наиболее злободневным проблемам. Отдел писем "Правды" каждый месяц готовит шесть-десять таких обзорных сводок. Их делают не для того, чтобы положить на полку или просто отдать в статистическое бюро. Они - руководство к действию.
Несколько лет назад читательская почта "Известий"
принесла тревожные сигналы о непорядках в строительстве и работе детских садов и яслей. Газета вынесла этот вопрос на свои страницы, обратилась с запросом в ответственные организации. Сводку писем на эту тему, подготовленную редакцией, обсудил Президиум Совета Министров РСФСР, принял деловые оперативные меры.
Весь год под рубрикой "Строительство детских садов и яслей под контроль "Известий" газета публиковала сведения из различных городов и сел. И вслед за тем официальные ответы исполкомов Воронежского областного Совета, Оренбургского городского Совета, Ленинградского городского Совета, Совета Министров Татарской АССР, Черкасского обкома партии. Дело заметно сдвинулось с места. Это не замедлило сказаться на характере читательской почты.
Показатель действенности такой работы - рубрика "По следам письма" или "Хотя письмо и не напечатано".