Башня (Мир пауков - 3)

Найл повернулся к Милону:

- Давай, веди остальных.

Когда Милон удалился, Найл нагнал Доггинза, светильник которого теплился где-то в дальнем конце каземата.

Любителя оружия он застал сидящим на ящике с боеприпасами, с опущенными между колен руками.

- С тобой все в порядке?

- Да. А что?

- Вид у тебя не совсем здоровый. Доггинз медленно повел головой из стороны в сторону.

- Нет, я не болен. Просто... жутковато мне как-то.

- С чего?

- Из-за этой мощи. - Доггинз не мигая смотрел перед собой. Найл опустился возле него. - Ты знаешь, что она в себе таит? Это же сила, способная переделать мир. Обладая которой, можно творить, что все захочешь... Абсолютно все.

- И свергнуть пауков?

- Ну да, даже это.

Найла охватила растерянность.

- Я не понимаю. Ведь порох был у вас всегда?

- Да что порох! - усмехнулся Доггинз. - Ты вот это видишь?

Он указал на штабель черных металлических ящичков, каждый сантиметров пять толщиной и тридцать длиной.

Сверху на стене виднелся ярлык с надписью: "А.Л.Р."

- "А.Л.Р." - это что такое?

- Это автоматический лазерный расщепитель. - Доггинз подошел к штабелю, снял верхний ящичек и открыл. - Больше известен как "жнец".

- Да, приходилось слышать.

Но Доггинз не слушал. Он смотрел в ящичек с задумчивым, можно сказать, присмиревшим выражением лица. Протянув руку, он извлек оттуда оружие.

Размеры разочаровали: миниатюрное, просто игрушечное. Черное, сантиметров пятьдесят длинной, с коротким деревянным ложем и таким же коротким, мощно укрепленным стволом. Под стволом находилась плавно изогнутая рукоятка.

Доггинз, не выпуская оружия из рук, возвратился туда, где сидел, и стал медленно, изучающе его рассматривать. Обращался бережно, как с новорожденным младенцем.

- Ты прежде такое видел? - поинтересовался Найл.

- Чтоб исправное, нет. Остальные дожидались у дверей.

- Идите сюда, - позвал Доггинз, - хочу вам кое-что показать.

Оружие, покачиваясь, висело стволом вниз на заплечном ремне.

- Интересно, парни, из вас хоть кому-нибудь могло бы забрести в башку, что перед вами самое губительное оружие всех времен и народов?

- Страшнее водородной бомбы? - изумленно воскликнул Милон.

- Гораздо. Водородную бомбу из-за ее тупой, безразличной силы никто не осмеливался применять. Этой же штучкой, в зависимости от надобности, можно слизнуть и отдельного человека, и целую армию.

- Оно мощнее твоего бластера? - спросил Милон.

- Безусловно. И куда более точное. Недостаток бластера в том, что его луч рассеивается, поэтому прок от него может быть лишь до сотни метров, не больше. У этой же штуковины радиус действия две мили.

- Не слишком ли? - засомневался Найл.

- Нет, потому что его можно регулировать. Этот рычажок позволяет увеличивать и уменьшать радиус действия. Поставить на ноль - и оружие вообще не выстрелит. Единица - и радиус действия составит двадцать метров, и так далее до десятой отметки. Если требуется снести стену, а оружие стоит на "десятке", то все кончится тем, что в руины обратится полгорода.

Доггинз повернулся к подручному Милона:

- Уллик, раздай-ка по штуке каждому. Затем надо будет, чтобы все поупражнялись с рычажком диапазона. И зарубите себе на носу, что оружие никогда - слышите, никогда - нельзя наводить на человека, если только его не требуется прикончить.

При слове "прикончить" у Найла внутри что-то болезненно сжалось, будто холодом повеяло.

Не от самого слова, а от того, как произнес его Доггинз - так, будто речь шла о чем-то совершенно заурядном, обыденном.

Милон вручил Найлу жнец.

Для своего размера оружие было удивительно тяжелым, по меньшей мере килограммов восемь; основная тяжесть приходилась на цилиндрический ствол с расплющенным внизу рычажком ограничителя.

Сам центр тяжести рассчитан был так, что приклад упирался в мышцу над бедром, а левая рука удобно обхватывала выемку за стволом.

Придав оружию такое положение, Найл почувствовал смятение и растерянность: впечатление, будто жнец смутно ему знаком, словно он управлялся с ним всю свою жизнь.

Доггинз тем временем изучал другие отсеки склада. Он отыскал где-то лом и в пару приемов взломал длинный деревянный ящик-футляр. В ящике лежала длинная металлическая труба и несколько продолговатых тупоносых снарядов.

Доггинз хохотнул от удовольствия, подкинув один из них на руках.

- Взгляни на этого красавчика.

- Что это?

Доггинз указал на трубку.

- Это таран Бродского. Самое эффективное противотанковое оружие всех времен. Прошибает практически все в радиусе мили. - Он ласково посмотрел на снаряды. - Такой штуковиной можно пробить дыру в десятиметровой стене.

- А это что за штуки? - спросил кто-то.

- Зажигательные бомбы. Много их там?

- Дюжина ящиков.

- Хорошо. Проследи, чтобы каждый набрал себе полные карманы. И готовься к отходу.

Он аккуратно накрыл футляр крышкой.

- Не возражаешь, если задам вопрос? - спросил Найл.

- Валяй.

- Когда мы нынче выходили вечером, ты надеялся отыскать жнецы?

- Разумеется.

- Так вот что тебя заставило изменить решение?

- Какое решение?

- Ну, выступить против пауков. Доггинз покачал головой.

- Давай определимся вот в чем. Я не намерен выступать против пауков. Это, - он взвесил жнецы на ладонях, - не для боя. Это для торга.

- Какого именно?

- Насчет свободы.

- Но разве...?

- Свободы от любых посягательства, - перебил Доггинз. - Почему, думаешь, мы пользуемся масляными светильниками, а не электрическими фонарями? Почему я всякий раз тру это треклятое огниво вместо того, чтобы пользоваться спичками? Из-за пауков.

- Я не думал, что они как-то ущемляют жуков.

- Как было сказано в Договоре Примирения: "Ни одному из слуг жуков не будет позволено использовать или создавать механизмы". Так что ни динамо, ни моторов, ни компьютера, ни даже механических часов. И вот так уже два с лишним столетия.

- А что они сделают, если вы отклонитесь от договора?

- Очевидно, пойдут войной. И тогда уж, конечно, не успокоятся, пока не уничтожат всех нас.

- Они могут вас уничтожить?

- Запросто. Когда договор еще только заключался, пауки и жуки по численности были примерно равны. Теперь пауки превосходят жуков в тысячу раз. - Доггинз, осклабившись, погладил жнец. - Но с этой-то штуковиной мы изменим соотношение.

Милон, подойдя, поднял приветственно левую руку.

- Мы готовы, распорядитель.

- Хорошо. Поднимай всех на плац, и дожидайтесь меня.

- Что случилось бы, отыщи пауки это место? - поинтересовался Найл.

- Какая разница. Им все равно сюда не пробраться.

- Тебе не следует недооценивать Каззака.

- Я про это ничего не говорил. - Они приблизились к двери. - Помоги мне перенести ящики.

Они поставили на прежнее место ящики со взрывчаткой, вынесенные в коридор. Когда водрузили на штабель последний, Доггинз затворил массивную дверь и провернул диск замка-шифра. Затем взмахнул ломом и орудовал им до тех пор, пока искореженный диск не слетел на пол.

- Вот так. Пускай теперь Каззак пробует открыть. Как бы потом жалеть не пришлось.

Когда поднимались по бетонным ступеням, Доггинз остановился и положил руку Найлу на предплечье.

- Мне надо тебе кое-что сказать

- Да?

- Знаешь... Спасибо тебе, что помог выйти на это место. Может, в один из дней я смогу неплохо тебе пригодиться.

- Считай, что ты уже это сделал, - улыбнулся Найл.

Снаружи было неожиданно темно. Разгулялся ветер, луну затенила темная туча. Язычки масляных светильников, казалось, лишь усиливали окружающую мглу. Доггинз в сердцах ругнулся.

- Не нравится мне это. Получается, раскоряки могут нас видеть, а мы их нет.

- Тогда давай дождемся рассвета. Доггинз, одолевая нерешительность, покачал головой: