Ночной мир

Наконец кабель размотался до конца. Теперь, что бы ни говорил странный голос, капсула не могла опускаться дальше.

Но голос смолк.

Билл заметил оживление на диспетчерском пункте и стал протискиваться к нему через толпу. На глаза попался спешащий куда-то студент, и Билл схватил его за руку:

- Что случилось?

- "Тритон" не отвечает.

Билл отпустил его, похолодев от ужаса, чувствуя свою беспомощность, а в это время подъемник уже закрутился в обратном направлении, начав на полной скорости подъем "Тритона". Казалось, подъем будет продолжаться вечно. За это время по Овечьему Пастбищу с ревом сирен промчались машины "Скорой помощи" и реанимации. Наконец капсулу вытащили на поверхность и поставили на платформу. К ней устремились люди с диспетчерского пункта.

Билл протискивался к переднему краю, пока не уперся в одну из деревянных загородок, которыми обнесли трещину. Он с нетерпением смотрел, как сотрудники раскручивают гайки, снимают люк и заглядывают внутрь.

Кто-то вскрикнул. Его сердце, и без того бешено колотившееся, казалось, выскочит сейчас из груди. У капсулы суетились люди: кто-то бежал к телефону, кто-то что есть силы махал рукой, требуя, чтобы подъехала машина реанимации. Господи, что-то случилось с Ником. Он никогда не простит себе, что не приехал вовремя и не помешал им спуститься вниз.

Двое из бригады реаниматоров со стетоскопами вокруг шеи и аптечками в руках бросились к капсуле, когда из люка извлекли обмякшее тело. Билл задрал голову, стараясь разглядеть что-нибудь поверх толпы, и с облегчением увидел, что у раненого седые волосы и лысина. Слава Богу, это не Ник. Его напарник. Его положили ничком на платформу и стали делать искусственное дыхание. А где же Ник?

Снова всплеск оживления вокруг капсулы. Выносят, точнее, выводят следующего. Это Ник. Слава Богу, он стоит на ногах, передвигается. Но что у него с лицом? Красное, кровь с губ капает на подбородок. Он порезал нижнюю губу или скорее прикусил ее. Но глаза - они заставили Билла содрогнуться от ужаса: широко раскрытые и пустые. Случившееся там, внизу, лишило Ника разума или запрятало разум в самый дальний потаенный уголок мозга.

- Ник! - вскрикнул Билл.

Он наклонился, чтобы проскочить под ограждением, но один из полицейских не упускал его из виду.

- Оставайтесь на месте, святой отец, - предупредил он, - не то упеку вас за решетку!

Билл в отчаянии сжал зубы, но остался на месте: из тюрьмы он ничем не сможет помочь Нику. А Ник сейчас нуждается в нем.

Он едва сдерживался, пока Ника, спотыкающегося, с пеной на губах, вели к машине. Безумные, пустые глаза. Что же он там увидел?

И вдруг, поравнявшись с Биллом, Ник повернулся и пристально посмотрел на него. Потом как-то странно усмехнулся. Билл вздрогнул от ужаса и невольно отпрянул назад прямо на стоящих позади людей. Но усмешка исчезла с лица Ника так же внезапно, как и появилась. Проблески разума, вспыхнувшие было во взгляде, снова исчезли, и он заковылял прочь от Билла к санитарным машинам.

Билл постоял еще немного, чувствуя слабость и дрожь во всем теле, потом выбрался из толпы и побежал по траве за машиной. Он успел рассмотреть надпись на дверце: "Пресвитерианский госпиталь". Добежав до Пятой авеню, Билл стал искать такси, не в силах избавиться от чувства, что когда-то уже пережил этот кошмар. Сможет ли он пережить его во второй раз?

Из передачи радио ФМ-диапазона:

"Фредди: Плохие новости поступают из Центрального парка, ребята. С теми двумя парнями, что спустились в дыру, случилась беда.

Д ж о: Да, у одного сердечный приступ, у другого тоже что-то серьезное. Говорят, у них были проблемы с подачей воздуха. Как только появятся свежие новости, мы сразу же сообщим.

Фредди: Обязательно. А сейчас послушайте песню битлов, ставшую классикой, которую мы передаем специально для тех, кто сейчас задействован на работах в Центральном парке в районе Овечьего Пастбища".

(Звучит песня "Угодить в яму")

- А когда придет этот парень?

- Точно не знаю, - ответил Глэкен.

Он посмотрел на мастера Джека, разглядывающего Центральный парк из окна. Всех, кто входил в эту комнату, буквально тянуло к окну, в том числе и Глэкена. Вид отсюда открывался захватывающий, особенно сейчас, благодаря трещине.

Джек пробудил в Глэкене интерес. Среднего роста, в бежевых слаксах и легкой голубой рубашке с закатанными рукавами. Темно-каштановые волосы, низко нависшие над карими глазами. Взгляд мягкий и в то же время острый. Ни манерами, ни одеждой он не выделялся в толпе.

Вы не заметили бы его, даже преследуй он вас по пятам целый день.

Глэкену Джек нравился, у них установилось взаимопонимание на каком-то основополагающем уровне. Возможно, потому что Глэкен видел в Джеке себя самого в другую эру, другую эпоху, когда был такого же возраста. Настоящий борец, воин. В нем чувствовалась сила не только физическая, хотя он знал, что ее в избытке в этих сплетениях мускулов, но и внутренняя чувствовалась твердая решимость доводить дело до конца. У него хватало мужества задавать сложные вопросы самому себе, анализировать собственные действия и их мотивы, ставить под сомнение целесообразность той жизни, которую он избрал для себя.

Являлся ли Джек тем человеком, которого он, Глэкен, искал? Глэкен не мог не видеть, что при всех своих положительных качествах Джек - парень бесшабашный, строптивый, не признающий авторитетов. Он жил по своим законам. И был обозлен. Слишком обозлен. Временами казалось, что от холодного огня его ярости в комнате становится светлее.

И все же, несмотря на все это, Глэкен отчаянно нуждался в его помощи. Джек - единственный на земле человек, способный вернуть древние ожерелья. Глэкен понимал, что с ним нужно обращаться очень осторожно и быть как можно более убедительным в своих доводах.

- Сколько еще мы его прождем? - спросил Джек, отвернувшись от окна.

- Он уже должен был прийти. Видимо, болезнь друга задержала его.

Глэкен смотрел возвращение капсулы по телевизору и не переставал удивляться, как много информации можно почерпнуть, даже не выходя из комнаты. Когда на поверхности Луны появились первые следы человека, он тоже сидел у телевизора, как и час с небольшим назад, следя за тем, как Ника и второго ученого вытаскивают из капсулы. Этот второй - мистер Бакли - умер от разрыва сердца, а доктор Квинн в шоковом состоянии был срочно доставлен в реанимацию. Глэкен догадался, что Билл поехал за ним вдогонку.

Скверно. Скверно потому, что это произошло с другом Билла и потому что Глэкен очень хотел познакомить Билла и Джека - возможно, они бы подружились. Теперь это следует отложить до следующего раза.

Джек сел в кресло напротив Глэкена.

- Тогда давайте продолжим. Вы снова упомянули ожерелья. Значит, по-прежнему хотите их заполучить?

- Да. Боюсь, без них не обойтись.

- Чтобы предотвратить конец света, о приближении которого мы с вами знаем, не так ли?

- Правильно.

Джек поднялся и снова подошел к окну.

- Я, как и прежде, считаю вас сумасшедшим, - сказал он, поглядев в окно, - но этот проклятый парк уменьшился, ведь так? Я хочу сказать, потерял часть поверхности, которую поглотила трещина. Значит, он сократился в размерах, как вы и предсказывали. - Он повернулся и снова посмотрел на Глэкена: - Откуда вы знали, что в парке должна появиться трещина?

- Удачная догадка.

- Может быть. Но если вы собираетесь разыскать Калабати и ее ожерелья, одной удачной догадки недостаточно.

- Я уже знаю, где она.

Джек снова сел в кресло.

- Где?

- Сейчас она живет на Мауи, на северо-западном склоне Халеакалы, несколькими милями выше Кулы.

- Как вы ее разыскали? Ведь два дня назад вы понятия не имели, где она.

- Я встретил старого знакомого, которому это известно.

- Снова удачное совпадение?

- Нет, правда. Я его искал, этого старого знакомого.

Глэкен позволил себе сдержанно улыбнуться и не сказал больше ни слова. Пусть Джек думает, что речь идет о человеке. Едва ли стоит рассказывать ему о Дат-тай-вао, по крайней мере при создавшихся обстоятельствах. Он еще не готов к этому. Но остается непреложным фактом, что вчера, прикоснувшись к Джеффи, он вступил в контакт с Дат-тай-вао и таким образом узнал, где ожерелья. Потому что Дат-тай-вао всегда знает местонахождение ожерелий. Раньше они были неразлучно связаны друг с другом. Остается надеяться, что с помощью Джека они скоро вновь станут единым целым.