Страница 192 из 194
Вот только в жизни Шена все еще есть Система, которая контролирует его действия. И, что еще важнее, согласится ли сам Шен? Согласится ли притворяться, будто ничего не было? Согласится ли продолжать рисковать, оставаясь рядом с людьми?
Муан слишком хорошо его знал, чтобы сомневаться в ответах. Если Шен будет верить, что угрожает людям и не контролирует свои силы — он будет держаться от всех подальше. Как тогда, когда он боялся дотронуться до его призрака, потому что сжег призрак магистрата. Но тогда Муану удалось убедить его, а что сейчас? Он чувствовал, как трясутся его руки. Его потряхивало от страха того, что он может потерять его.
— Шен, это не твоя вина, — все же выдавил Муан. — Это все устроил Админ.
Шен продолжал тихо сидеть на кровати.
«Этого не исправить», — мелькнула отчаянная мысль, и Муан ее услышал. «Этого не исправить».
Мир перед глазами Шена потерял все краски. Он смотрел на убранство комнаты, но перед глазами все еще стояли отчаянные, болезненные и обозленные лица людей, кидающих в него камни. Если бы только камни могли помочь. Если бы могли вернуть всех, кого забрала его сила. Главы были правы: заклинатель с мерцающим ядром слишком опасен.
Но как же ему жить? Как ему продолжать жить?
Он ведь и умереть не может. Он должен жить хотя бы ради Муана. Но как?
Казалось, камни до сих пор летят в него. Уши разрывает от криков.
Он в самом деле… не думал… Почему он так беспечно верил, что контролирует свои силы? И что ему делать дальше? Что вообще тут поделаешь⁈ Ведь в любой момент… В любой. Момент.
Серый мир с черными точками камней, летящих в него, внезапно взорвался розовой вспышкой. Шен заморгал, хотя свет фламинго не существовал в визуальной реальности.
Фламинго возник рядом с Муаном. Прославленный мечник продолжал спокойно сидеть на стуле, не проявляя никакого участия к тому, кто внезапно оказался по его правую руку. Он лишь чуть встрепенулся, увидев, что взгляд Шена изменился.
Старейшина пика Черного лотоса наблюдал за тем, как светящийся розовым фламинго сделал несколько шагов к нему. А затем птица заговорила, не открывая клюва:
{Суперпользователь, я мог бы не вмешиваться, так как это не входит в поставленные передо мной задачи. Однако это произошло в тот момент, когда передо мной уже была поставлена задача не допустить влияния на Систему. На то, чтобы изолировать ее от постороннего влияния, ушло некоторое время, в течение которого ей приходилось выполнять распоряжения Админа. Поэтому Системе недоступны данные о том, что произошло в чайной. Ваше заблуждение сильно влияет на течение сюжета, поэтому я вмешаюсь.
Вы никого не убивали. Ваша энергия всего лишь защитила вас от взрыва, ничего больше. Админ заранее установил артефакт под балконом. Черная энергия, уничтожившая все в радиусе сорока метров, вырвалась оттуда.}
Несколько мгновений Шен молча смотрел на птицу, а затем в его голове будто взорвался фейерверк. Он подскочил на кровати и завопил:
— Что⁈ Я все это время!.. Все это время думал, что не способен контролировать свои силы! Я поверил, что они были правы и заклинатель с мерцающим ядром опасен для всех вокруг!! Я практически попрощался со всеми надеждами на будущее, а эта тварь просто меня обманула⁈
Он спрыгнул с кровати, подскочил к Муану и закружился вместе с ним по комнате. Прославленный мечник оторопело смотрел на него, начиная несмело улыбаться.
Наконец, спустя несколько минут Шен выдохся. Он положил руки на плечи Муана и сообщил:
— Он заставил меня поверить, что я не могу доверять самому себе. Я был так уверен недавно, думая о том, что ощущаю свои силы и хорошо их контролирую, поэтому, когда он заставил меня поверить в обратное, когда я поверил, что своими руками уничтожил всех тех людей, я был просто в отчаянии. Я поверил, что в самом деле являюсь угрозой для всех. Поверил, что не способен отвечать за свои же силы. Я… Я во все это поверил… Я поверил, что у нас нет будущего… — тихо закончил Шен.
Чувствуя невероятное облегчение, Муан притянул его к себе и обнял. И, стоя так, покачался из стороны в сторону, будто в танце.
— Ш-ш-ш, все хорошо.
Шен с силой вцепился в него, спрятав лицо, а затем тихонько рассмеялся.