Всё равно сбегу

И пошел в подъезд. Я хотела было стукнуть Димку за такие слова, но тот ловко увернулся и подмигнул мне.

— Кто это? — тихим голосом спросил Ар.

— Друг, сын крестной, — так же тихо ответила я, подходя ближе.

— О каком положении он говорил? — уже настороженно спросил он.

Я посмотрела ему прямо в глаза. Помедлила минуту, не зная стоит ли говорить, но подумала, что он имеет право знать:

— Я беремена, третий месяц пошёл.

— Что? — потеряв всё хладнокровие Ар схватил меня за руку и оттянул ближе к машине, — От кого? От этого друга?

Темноволосый завёлся в полуоборота. Я откровенно не поняла в чем меня обвиняют, так как Артур сам добивался этого результата.

— Кхм, Ар прости, но этот срок как раз подходит к моменту, когда девочка еще была с тобой. — тихо произнес Артак.

Артур побледнел, его глаза стали шире, а голос отказал. Я посмотрела на его изменения в лице и решила, что не хочу принимать участие в разбирательстве.

— Не так быстро! — меня грубо остановили и зло посмотрели в глаза, когда я попыталась отойти — Ты же делала эти гребанные тесты!

— Ну вот видишь как бывает, — пожала плечами.

— Это точно мой ребёнок?!

— Нет, ребенок мой!

— Эл, родная, если ребенок от меня, я тебя из под земли достану! — прошипели мне в лицо.

— Если? Если?! Да у меня кроме тебя больше никого не было и ты еще смеешь думать, что ребенок не твой? — возмутилась я, — А знаешь что? Да, это не твой ребенок, нагуляла от соседа! Он мой и я никому его не отдам! А ты можешь идти там к своим куклам коллекционным, блондинкам, рыжим, да хоть к зеленым! Мне плевать!

Я стала вырываться, но когда-то нежные руки держали меня крепко и жестко.

— Лейла, когда ребенок родиться, я сделаю тест ДНК и если он окажется моим, то я заберу его у тебя.

Он сказал это спокойно, но меня оглушило так, что я пошатнулась и если бы не Ар, то точно бы упала.

— Ар, не горячись! — послышалось со стороны, — Девочку сейчас удар хватит и не видать ни ей, ни тебе этого ребенка.

А я уже ничего не видела, мне было плохо, слезы полились по щекам, ноги отказывали вообще. Артур усадил меня на капот своей машины, взял лицо в руки и начал что-то говорить, но слова до меня не доходили. Они все такие! Все! Что отец, что Артур. Им плевать на мнение и чувства женщины, им на все плевать, кроме себя. Слезы не прекращались, подступала тошнота…

— Эл, ты слышишь меня? — тряс меня уже не любимый человек, — Я вызываю скорою!

— Не надо, — слова о скорой заставили взять себя в руки, — Артур, ты одной фразой разрушил всё, что так долго строил. И сейчас я попрошу лишь одно — уходи! Уходи из моей жизни и больше не появляйся!

— Черт! Лейла, давай нормально поговорим.

Я посмотрела на него безэмоционально, а еще увидела, что вокруг нас понемногу собирается народ, подслушивая тему для сплетен. Устало вздохнула, вытерла дорожки слез, спрыгнула с капота машины, внимательно посмотрела на Ара и тихо спросила:

— Цирк окончен? Я могу идти?

— Эл, прошу, не надо…

— Что не надо? Артур, мне надоело быть марионеткой в мужских руках. Как только я приехала в вашу проклятую страну, все пытаются мной манипулировать, мне надоело! — тихо перебила я его, — Оставьте меня все в покое. Если так хочешь сделать этот тест ДНК, то пожалуйста. Но имей в виду папаша, ребенка ты не получишь, и я сделаю для этого все!

Пусть они разбивают мое сердце, но я сильнее и буду склеивать его снова и снова! Ар не нашел слова, чтобы ответить, а я просто развернулась и ушла наконец домой. В душе было пусто и горько. Я вошла в квартиру, где в коридоре меня ждал Дима.

— Ну что, как прошло? — спросил он, вглядываясь в глаза и не находя чувств. — Ясно, разговор не удался. Идем плакать?

Он улыбнулся, а я благодарно кивнула. Мы прошли в комнату, сели на диван, включили комедию, и я начала тихо плакать в его плечо. Друг гладил меня по голове, немного покачивал, но молчал. Он знал, что я всегда могу справится сама и разговоры не нужны. Только мягкие объятия и молчаливая поддержка.

Пока плакала, так эмоционально устала, что заснула посередине фильма. Очнулась только когда зазвонили в дверь и обнаружила, что друг ушел, укрыв меня теплым одеялом. Встала с ощущением, что по мне проехалось тысяча танков, тело было словно чугун, ноги плелись с трудом. Когда открыла дверь, за решеткой тамбура увидела знакомое лицо.

— Я же сказала тебе уходить.

— Эл, прошу… Давай поговорим, я днем вел себя как мудак, признаю. Я не знаю что на меня нашло, но я хочу все исправить, дай мне шанс, — спокойно произнес Артур.

— Нет. — и начала закрывать дверь.

— Душа моя… умоляю… — умолять Артур не привык, так что слова давались ему с трудом, — Я вкусный тортик принес!

Около его головы появился торт известного кондитера и мой организм прямо закричал, что нам нужен десерт, и мы хотим сладкого. Я не хотела. Минутная борьба и организм победил.

— Если посмеешь меня хоть пальцем тронуть, больше никогда не увидишь!

— Клянусь!

— Лейла, какая же ты дура… — сказала сама для себя я и с тихим вздохом пошла открывать дверь.

Как оказалось, с тортом прилагалась огромная охапка ромашек. Цветы были красивые, но в вазу их ставить не стала, оставив в коридоре. Когда буду провожать владельца, отдам ему обратно.

Мы прошли на кухню, я поставила чайник и тихо опустилась на табуретку с противоположной стороны стола. Разговаривать не хотелось. Не то от усталости, не то от отвращения к человеку.

— Эл… — начал он спустя минуту, — Я дурак!

Глухой смешок был ему ответом.

— Я настолько дурак, что упустил единственную женщину, которую люблю больше жизни! Я тебя упустил, душа моя. Ты не представляешь как плохо мне каждую ночь… — его плечи опустились, а голова поникла. Но спрашивать, что случилось, я не собиралась и так знала, что действую на этого мужчину как снотворное. А он продолжил уже не смотря на меня, — Кошмары… Они стали хуже и реалистичнее. Я почти не сплю, потому что не могу… Теперь сны другие. Каждый раз мне снится, что ты с нашим малышом просишь меня о помощи, но я не понимаю где ты и как помочь. Ты можешь себе представить это чувство, когда не можешь помочь в беде любимому человеку?

Он поднял на меня усталый взгляд. Но я могла его понять. Я вполне четко осознаю, что это за чувство, когда хочешь, но не можешь помочь. Мы смотрели друг на друга с такой усталостью, что уже во всю свистящий чайник услышали не сразу. Я разлила напитки, отрезала десерт и только после этого он продолжил:

— В конце каждого сна вы с малышом погибали в жутких криках. А я просыпался так же, крича в холодном поту. Изматывающая работа уже не помогает мне отключаться как раньше. Как бы я не уставал, мне всегда снился этот сон, — Артур потер лицо руками и это как будто еще больше придало ему вид измученности, — И я понял, что не могу без тебя.

— Спать? — иронично спросила я.

— Жить. — тихо ответил он, глядя перед собой.

Я заткнулась. Мне в принципе всегда было не понятно это стремление людей «не жить без любимого или любимой». Я всегда была реалисткой и не воспринимала такие речи в серьез, так как думала, что на человеке жизнь не заканчивается. Но сейчас я верила ему. Я вижу как ему плохо, как он мучается, но… Простить? Нет! Я не смогу его простить. То, что он сказал тогда по телефону, то, что он сказал сегодня около машины. Больно и плохо не только ему. И я не собираюсь жертвовать своими чувствами ради другого.