Страница 9 из 12
О-Цую. Тебе на память?…
Синдзабуро. Да! Вот это! (Вынимает крышку от курильницы.) Это вещь твоей матери. Я не расстаюсь с ней ни на миг. Но это только – половина. И ей тоскливо одной…
О-Цую (пошарив у себя за пазухой). А вот вторая половинка. Видишь, милый?
Синдзабуро. Она с тобой?!
О-Цую. Всегда.
Синдзабуро. Милая! (Привлекает ее к себе. Пауза.) Я буду вечно любить тебя и встречать тебя с любовью.
О-Цую (радостно). Ты слышала, О-Емэ?
О-Емэ. Все же этого мало. Простите, госпожа… Но нужно другое. Нужно, чтобы господин поклялся… своею жизнью.
Синдзабуро вопросительно смотрит на О-Цую. Она опускает голову.
Синдзабуро. Ты хочешь этого, О-Цую-сама?
О-Цую молчит.
О-Ёмэ. Госпожа… Что же вы молчите?
О-Цую. Да, хочу… и прошу тебя, милый.
Синдзабуро. Я готов. (Поднимая руку к фонарю.) Даю клятву на этом огоньке, что буду вечно любить О-Цую-сама и встречать ее с любовью…
О-Емэ (подсказывая). Когда бы она ни пришла…
Синдзабуро. Когда бы она ни пришла…
О-Ёмэ (подсказывая). И как бы ни мешали этому другие…
Синдзабуро. И как бы ни мешали этому другие…
О-Ёмэ. Вот и хорошо! Теперь вы, госпожа!
О-Цую (протягивая руку к фонарю). На этом огоньке даю я клятву, что буду всегда любить Синдзабуро-сама и никогда не оставлять его.
О-Ёмэ. Союз заключен и скреплен клятвой! Госпожа, какое счастье!
О-Цую (приникая к Синдзабуро). Милый!
Синдзабуро. О-Цую-сама…
Они замирают друг у друга в объятиях. О-Ёмэ выпрямляется во весь рост и высоко поднимает сверкающий шелковый фонарь. Набегают тучи, и все погружается в темноту.
Действие третье
Картина первая
Небольшая улица. Обитатели окрестных мест отдыхают возле своих домиков после дневных трудов, наслаждаясь вечерней прохладой. Тут же жилище Юсая; в нем горит свет. В глубине возвышается дом Синдзабуро с большим овальным окном на переднем плане – оно освещено. Справа – сад.
Первый сосед. У молодого господина свет! Еще не спит.
Второй сосед. У него, кажется, гости. Давеча я шел мимо, слышу – голоса.
Парикмахерша. Это – Ямамото-сан. Я видела, как он входил к нему.
Первый сосед. А, этот лекарь! Что же он – лечит, лечит и никак не вылечит.
Парикмахерша. Он всегда так: только языком молоть да деньги брать.
Старушка. Ну уж это вы напрасно. Ямамото-сан прекрасно лечит.
Парикмахерша. Лечит да и залечит.
Второй сосед. Именно. Видно, черт, что заправляет могилами, дал ему хорошую взятку!
Общий смех. Пауза. Слышен шум шагов и голоса. На сцену выходит группа молодых людей.
Первый молодой человек. Нет, нет! Это его лучшая роль!
Девушка. А страшно как!
Второй молодой человек. Ну, тоже мне – страшно!
Третий молодой человек. Конечно, страшно. Прямо жуть временами берет.
Девушка. В особенности когда появляется это привидение – все в белом… Ох!
Первый сосед. В театре были?
Третий молодой человек. В театре.
Первый сосед. А что играли?
Третий молодой человек. «Духи горы Асама»[34] – знаете?
Первый сосед. Знаю, знаю… Занятная пьеса. Я тоже ее видел.
Парикмахерша. Да в чем там дело?
Девушка. Понимаете, там есть молодой самурай…
Парикмахерша. Ну и что же?
Девушка. И вот влюбилась в него одна девушка, да не обыкновенная, а привидение. И так она его любила, так к нему стремилась, что все преграды смела. Как ни охраняли его, все равно она к нему проникла.
Второй сосед. Вашу сестру разве удержишь? Сквозь огонь и то пройдете…
Девушка. Ходит она к нему, ходит, а он все худеет и худеет.
Парикмахерша. Ясно – кровь высасывает.
Рассказчицу понемногу обступают заинтересованные слушатели.
Девушка. Стали его всячески спасать. А он и скажи: по мне лучше смерть – только с ней, чем жизнь без нее.
Парикмахерша. Ах, ах, ах. Вот любовь-то!
Второй сосед. Да, от вас не убежишь… Цепкий народ, что и говорить.
Парикмахерша. Ну и чем же кончилось?
Девушка. Ясно чем – умер.
Парикмахерша. Ах, бедный!
Первый сосед. Ерунда! Охота смотреть!
Третий молодой человек. Почему ерунда? Все бывает на свете!
Молодой сосед. Так она его и уморила?
Девушка. Так и уморила. Зато любила!
Компания понемногу расходится. Часть жителей, войдя в свои дома, рассаживаются на наружных галереях, продолжая разговор.
Парикмахерша. Какие тут слухи… Люди сами видели.
Первый сосед. Ну уж и видели! Одни разговоры.
Старушка. Я сама – собственными глазами…
Первый сосед. Где?
Старушка (показывая на дом Синдзабуро). А вот там.
Парикмахерша. У молодого господина?
Старушка кивает головой.
Первый сосед. Не знаю, право, верить или нет, только последнее время творится с ним что-то неладное.
Молодой сосед. А что? Что такое?
Парикмахерша. А вот то, что в театре… Слышали, сейчас рассказывали?
Молодой сосед. Неужели – привидение?
Парикмахерша кивает головой.
Женщина?
Парикмахерша. Красавица!
Старушка. Ну, я пойду. (Уходит в дом.)
Третий сосед. Мне тоже пора.
Многие из сидевших на галерее скрываются в домах.
Молодой сосед. А что же Синдзабуро?
Парикмахерша. Пускает.
Молодой сосед. Пускает?
Парикмахерша. Каждую ночь. Пробьет полночь – и она тут как тут. Я сама видела – засиделась раз поздно. Смотрю: она! С шелковым фонарем в руке. А за ней другая – попроще, вроде как служанка.
Молодой сосед. Ну?
Парикмахерша. Дошли до калитки – и вмиг пропали.
Все расходятся. На сцене остается один молодой сосед. Он в волнении смотрит в сторону дома Синдзабуро. Окно в этом доме темнеет. Потом появляются доктор Ямамото и монах.
Доктор (подходит к освещенному домику Юсая, тихо). Юсай-сан! Юсай-сан!
Голос Юсая. Кто там?
Доктор. Выйдите на минуту.
Юсай (показывается на пороге). Ямамото-сан! Вы от Синдзабуро? (Замечая монаха.) А это, кажется, Рёган?
Рёган. Добрый вечер, достопочтенный Юсай!
Юсай. Вы тоже были у Синдзабуро?
Рёган. Да. Настоятель поручил мне узнать, как чувствует себя молодой человек.
Юсай. А! (Доктору.) Ну что, как вы нашли Синдзабуро?
Доктор. Плохо, Юсай-сан, плохо. И нельзя сказать, чтобы у него настроение было подавленное… Нет, наоборот. В последнее время у него даже веселый вид. И вообще он бодрей и оживленней, чем раньше. Только не могу понять, почему он так худеет… С каждым днем все хуже и хуже… Глаза блестят, а сам едва на ногах держится… Вот и Рёган говорит то же самое.
Юсай (внимательно смотря на монаха). И вы так же считаете?
Рёган. Да.
Доктор. Разве вы сами, Юсай-сан, не видите этого?
Юсай (угрюмо). Я немного умею читать по лицам. В каноне Совершенного есть места, которые допускают эту науку. На лицах бывает всегда печать… того, что происходит с человеком и что ожидает его…
Доктор. И что же вы прочли на лице Синдзабуро?
Юсай молча отворачивается. Пауза. Из-за дома появляется Томадзо, медленно идущий вдоль изгороди. Все замечают его. Томадзо приближается.
Томадзо. Юсай-сан! Вы еще не спите? И вы здесь, Ямамото-сан и почтенный Рёган! Я думал, вы уже давно у себя!
Доктор. Нет, мы тут разговаривали о твоем господине.
Томадзо. Ох, мой молодой господин! Что я отвечу его покойному батюшке, когда пойду на тот свет?
Доктор. Ты тут ни при чем, Томадзо. Ты ходишь за ним как нянька. Не в этом дело. А в чем именно – мы не знаем.
Юсай. Скажи, Томадзо, ты не заметил чего-нибудь особенного за твоим господином? Когда мы все уходим и он остается один?
34
«Духи горы Асама» – название популярной пьесы театра Кабу-ки (XVII в.), в которой большая роль отводится духам, выходцам с «того света»; пользовалась огромным успехом и воспроизводилась во множестве вариантов.