Страница 6 из 39
А на мох падает какой-то лист, не бумага точно.
«Пергамент, что ли»?
Мыша бежит к нему и... Припечатывает его лапой! От его следочка расползается фиолетовое пятно, превращаясь в какие-то завитки.
— Опаньки! А ты и расписываться умеешь! — смеюсь.
Между тем передо мной сгущается воздух, материализуясь в лягушку на толстом с голубыми прожилками листе! Большую такую коричневую лягушку!
— Мамочки, а-а-а, — я отодвигаюсь.
Лягушка не шевелится. А в воздухе витает запах жареного чего-то! Я принюхиваюсь. Запах явно от лягушки.
«Ну да, от нее. Вон она какая зажаренная, с аппетитной корочкой» — рот сразу наполняется слюной.
— Не... не-не. Я лягушек не ем, — убираю руки за спину.
А глазами так бы и съела. А это, вроде, и не лягушка уже, кажется. А кролик. Вон уши к спине прижаты. Запечен просто целиком. Морда только какая-то лягушачья. Ну, видно, у них тут такие водятся. И, пока я тут разглядывала это чудо гастрономии, мыша уже, смотрю, ножку-то пообгладал одну.
— Э! Маленький, а прожорливый! — говорю и отламываю вторую ножку.
Раздумываю секунду, разглядывая ее, и вцепляюсь зубами.
«Ба! Вкуснота-то какая! Я не знаю, на что похоже его мясо, но вкуууусно»!
Во мне проснулся голодный зверь! Очень голодный зверь. Ибо я уже вцепилась и в саму тушку. И как-то взгляд упал на мыша. Тот сидит с обглоданной лапой. В смысле с лапой кроля.
— Ну, блин! Последний кусок, — говорю, — изо рта вынул.
И отламываю ему ухо.
«Блин».
Чуть не бросила всего кроля, потому как ухо оказалось крылом!
«У них тут чего? Зайцы летают»?
И тут меня осенило — детеныш дракона!
«Ей-богу, дракона! Правда, с лягушачьей мордой. И я его ем. Ой, что-то аппетит как-то сразу пропал».
— На, ешь... — Положила этого дракона на лист и двигаю мышу.
«Обычно драконы всех едят. Хотя откуда я могу знать, как обычно бывает?! Это у нас в фильмах драконы и динозавры всех едят. А здесь, может, с точностью до наоборот. И вообще, это, может, деликатес самый-самый. Вон как того тролля-гнома знатно тряхнуло. Видно, оплата королевская была. Поэтому и блюдо соответственное».
— Ладно, ты давай ешь, а я немного отдохну, — говорю и опрокидываюсь спиной на мох.
«Да, хорошо. Не уснуть бы только. И тут же даю себе мысленно пинка. Ну вот права была Светка, когда говорила про мой инстинкт самосохранения. Вернее, полное его отсутствие! Растянулась, греюсь на солнышке — на двух солнышках, если уж точно, думаю о том, как бы не уснуть. Думать надо, как домой попасть. И желательно в целости и сохранности. М-да»...
Приподнимаюсь на локтях.
— Ну ты как? Поел, что ли? — спрашиваю.
Мыш перебирает лапками ближе к рюкзаку. Улыбка трогает мои губы.
«Объелся, значит. Несите меня. Ну что ж, понесем».
Встаю и сажаю мыша в рюкзак.
— Пошли, что ли!
Оборачиваюсь на недоеденного дракона и вижу, что сидела, оказывается, на тех самых листьях, которые с меня на оплату получили. Наклоняюсь и подбираю еще парочку оставшихся листочков.
«Хм, у нас три орешка для Золушки, у них три листочка для Элечки».
И убираю в кармашек рюкзачка. Вылезаю из ложбины, оглядываюсь. Вон там деревенька, из которой я сиганула сломя голову.
«Туда, значит, мы не пойдем. А куда? В противоположную, что ли? Снова в лес?! Не-не, туда тоже не стоит. Да, наверное, так будет правильнее».
И я зашагала по мху вдоль линии леса, так чтоб деревня удалялась от меня, а я, соответственно, от нее.