Страница 4 из 36
«И что он и в правду за зверь такой?» — подумала про себя.
— Лимиус я! Последний из рода Лимков остался... — как-то печально сообщили мне.
Смутно подозревая, что он просто читает мои мысли, я как-то не заострила на этом внимания.
— Последний из рода? — удивляюсь. — Совсем один-одинешенек остался..!
И так мне его жалко стало, что я неосознанно к нему делаю шаг и хотела, как домашнего кота, погладить, но вовремя остановилась.
«А вдруг всё ж сожрет?» — мелькнула мысль, но слабенько так как-то.
«Не теперь точно нет. Глазищи вон какие печальные сразу и светиться почти перестали...»
Я вздохнула. А он куда-то убежал.
«Ну вот, — думаю я, — расстроила котейку. Убежал и бросил меня тут тоже совсем одну».
И вдруг понимаю, что я и вправду тут совсем одна-одинешенька, не знаю даже и где нахожусь-то.
«Блин, он ведь единственный, кто меня хотя бы понимает! И не страшный уже совсем. Красивый даже ведь, если так подумать. Пепельно-мерцающего окраса!»
—Котейка, ау! — вздыхаю. — Как там тебя — Примус? Лимус! Ты где?
А в ответ тишина!
«Ну и что? — думаю. — Что теперь мне делать?»
Оглядываюсь по сторонам — ну куда он слинял-то?
«Так вот из этой, типа спальни, шкурою завешенной, он меня сюда вытащил. Значит, мог сам теперь туда слинять. Или вон в ту открытую дверь...»
«Ага, дверь! Эля, опомнись, какие двери в норе?» — одергиваю я себя.
Но в любом случае сначала проверю — типа спальню! И я подхожу, отодвигаю шкуру на входе и заглядываю внутрь. Ага, сидит. Сжался весь. Дрожит чего-то.
«Или мне просто кажется?»
— Эй! — зову его тихонько и делаю шаг вперед. — Ты чего?
И этот, совсем уже ставший не страшным, котейка вдруг резко ощетинился, вскакивая на все лапы. Как-то сразу увеличился в размере и зашипел, показав мне клыки.
— Мама! — я делаю шаг назад.
А он уже рычит на меня зло и сверкает глазами. Я, готовая сорваться с места и бежать отсюда сломя голову, вдруг чуть не подпрыгиваю на месте. Боль пронзает руку.
— А?
Я не понимаю, что это. Смотрю на руку и вижу: мышь! Крик застревает в горле.
«Да твою же дивизию! — думаю я. — И нафига было меня кусать? Да, забыла о тебе, но это не повод кусаться!»
Я обиженно фыркаю. А у кота вообще ошалелые глаза. Он принюхивается и шипит. Ну хоть не рычит уже.
— Вот и что это было, — говорю, — реакция на мышь? Или, — разглядываю свой кулак с зажатым там мышом, — на кота?
— Короче, — смотрю на кота, он оскалился снова, — я ушёл! Да, блин, ушла! Я!
И выхожу опять в обеденную зону, как окрестила для себя эту часть норы. Фрукты уже не привлекают.
— Хотя... — вздернула я брови и уставилась на мыша.
Подхожу к столу и, взяв первый попавшийся фрукт, подаю мышу.
Тот вцепился зубами во фрукт.
— Что, понравился? — усмехаюсь я и засовываю его вместе с фруктом в рюкзак. — Сиди там и не вылазь!
И, подумав, беру еще такой же фрукт и засовываю в рюкзак.
— Вот теперь точно стирать придется рюкзак... — разглядываю свои липкие руки в фиолетовом соке.
Оглядываюсь. И меня же привлекает проем, ведущий...
— А куда, собственно, ведущий-то?
«А-а, все равно», — мысленно махаю на это рукой и выхожу в коридор.
Или как это назвать? Не очень узкий, но довольно-таки длинный, он уходит куда-то вглубь. Может, я так и выйду из этой норы все ж. Я тихонько пробираюсь, прислушиваясь. Тихо, только мои шаги еле слышны.
«Вот и чего, спрашивается, зашипел на меня? Глазищами сверкал? Будто я его сожрать пыталась!»
— А нет?!
Вот тут я реально подпрыгнула! При этом стукнувшись о стенку локтем.
— И у... — зашипела уже я.
Развернулась — а его сзади меня и нет!
— Не понял? — я думала, он подкрался незаметно и на ухо мне крикнул.
— Чего опять смылся?
«Не понял?» — это уже его слова опять у меня в самом ухе звучат.
«Э-э... Ты меня на расстоянии слышишь?» — спрашиваю.
«Р-р-р...» — было мне ответом, но опять же прямо в ухе.
— Господи, он что, мои мысли читает? — спрашиваю сама себя.
«Эй, Примус или как там тебя, Лимус?», — зову мысленно я.
«Лимиус я!» — отозвался он.
— Фига себе! Как сотовая связь, встроенная, причем! — усмехаюсь я и возвращаюсь к этому коточеловеку.
«Слушай, как там тебя, Лимиус, — говорю, — не собираюсь я тебя есть. Я не ем таких больших котов, как ты. Да я вообще котов не ем!»
«А я не кот-т...»
«Да какая, нафиг, разница! Не ем я никого вообще».
«А ты кто?» — раздается вопрос.
«Эля я! — отвечаю. — А что?»
«Я не знаю таких, как ты?»
«А каких ты знаешь?» — спрашиваю.
Отгибаю шкуру и захожу к этому коту, который сжался и сидит, трясясь, на кровати.
На лице или все-таки на морде — смесь страха и непонимания.
— Ты правда мои мысли читаешь? — спрашиваю я.
Он округлил и без того круглые глаза и снова зашипел на меня.
«Ты меня боишься?» — задаю я мысленно вопрос.
«Сожрешь!» — пришел тут же ответ.
— Да не ем я котов! — восклицаю я.
— И вообще мне в город надо.
— Так, давай начистоту: за кого ты меня принял в начале и за кого теперь?
— Я ж сказал: за человечку! Сначала. А потом — за Аррилуса...
И он сжался еще больше и зашипел.
— Кого? — восклицаю.
— Аррилуса.
— А что за зверь? — спрашиваю.
— Страшный! — шипит.
— Сожрет?
— Д-да...
— Ну не бойся, я не он. Я сама боялась, что ты меня сожрешь, — улыбаюсь.
Лимиус перестает дрожать. Шерсть уже не стоит дыбом.
— Скажи-ка мне лучше, друг мой, Лимиус, а далеко до города?
— До Града семь лун.
— Что! Это как?... — меня начинает, чувствую, потряхивать.
— Семь лун, семь лун... — причитаю. — И как это, и куда мне идти? И вообще, где я сейчас?
— Лимкины владения.
— Э-а...
Он приподнимает одну бровь: «Ты разве не искала наши владения?»
— Я? — удивляюсь. — Нет, конечно! Я в деревню шла! А там лужа... И мышь... И смерч...
И потом... Ты!
— Но если ты не искала, ты не можешь сюда попасть! — выдает мне Лимиус.
— Э-а... — да заклинило меня на этих буквах, что ли!
— Но я здесь! И как теперь мне домой попасть? — спрашиваю.
— А где вы обитаете?
— В городе мы обитаем. И не обитаем, а живем, — поправляюсь я.
Глаза у Лимиуса округлились. А на меня вдруг навалилась вся правда происходящего.
— По ходу, я вообще не из вашего мира... — выдаю я.
И вдруг слезы потекли по щекам. До меня, кажется, только сейчас дошло, что это действительно так.
Видимо, тот смерч меня унес куда-то, а не прошел мимо, как мне показалось. И действительно, как Элли с Тотошкой швырнул на голову ведьмы вместе с домом, так меня на голову этого Лимиуса вместе с мышом.
«И что мне теперь делать, как быть, куда идти... Но идти все-таки куда-то надо. Не сидеть же мне теперь всю оставшуюся жизнь в этой норе?»
Я поднимаюсь и иду мимо взъерошенного и растерянного кота. Прохожу из спальни в обеденную зону и прямиком в коридор, если можно так выразиться. Короче, покидаю гостеприимное логово неведомого, но ставшего таким родным мне зверя.
«Вот ведь! Родным! И когда, интересно, это он для тебя, Элечка, родным успел стать?» — спрашиваю сама себя.
«Наверное, когда ты думала, что тебя сожрут!» — грустно улыбаюсь и вдруг вижу свет в конце туннеля!
— О! Кажется, я нашла свет в конце туннеля... О, я и правда вышла... Куда вот только?