Видессос осажден

Маниакес получил хорошее образование - для солдата. Он скорее отдался бы палачу, чем умножил двадцать четыре на десять с половиной в своей голове. Но, поскольку Бройос не скакал взад-вперед, как человек, которому нужно навестить джейкса, Автократор предположил, что другой торговец, имени которого он все еще не знал, произвел расчет правильно.

"Если бы Ветраниос дал мне двести пятьдесят две наши серебряные монеты, я бы сейчас не суетился", - сказал Бройос, тем самым отдав Маниакесу недостающую монету.

"Я не мог отдать тебе так много наших серебряных монет, потому что у меня их не было, ты, уродливый придурок", - сказал Ветраниос. "Я дал тебе столько, сколько у меня было, и заплатил остальным шотландцам макуранерскими аркетами - у меня их было предостаточно".

"Конечно, ты это сделал", - крикнул Бройос. "Все время, пока бойлеры были здесь, ты только и делал, что лизал им задницы".

"Я? А как насчет тебя?" Ветраниос замахнулся на другого торговца, неловко, но с большим чувством. Бройос замахнулся в ответ, с гораздо большим эффектом. Пара охранников-халогаев схватили их и оттащили друг от друга.

"Осторожно, джентльмены, осторожно", - сказал Маниакес. "Вы предстали передо мной, чтобы сразиться или уладить этот спор?" Вопрос был риторическим, но ни у одного из купцов не хватило смелости сказать, что он предпочел бы сразиться с другим. Маниакес воспринял их молчание как согласие. "Тогда давайте продолжим. Ты, Ветраниос, сколько видессианских серебряных монет ты заплатил Бройосу здесь?"

"Сорок", - тут же ответил Ветраниос. "Это было все видессианское серебро, которое у меня было. Остальные двести двенадцать я заменил аркетами. Они тоже серебряные".

"Ты дал мне только семьдесят семь из них", - взвыл Бройос.

"Именно столько я должен был тебе дать, ты вскипел на мошонке от глупости", - парировал Ветраниос. Державший его Халога отпустил его и захлопал в ладоши, приветствуя оригинальность оскорбления. Торговец проигнорировал это, сказав: "Для изготовления четырех ковчегов требуется одиннадцать видессианских серебряных монет, вес за вес, поэтому я заплатил тебе надлежащую плату; ты просто слишком глуп, чтобы понять это".

Маниакесу потребовались бы перо, пергамент и бесконечное терпение, чтобы убедиться, что Ветраниос правильно выполнил свои расчеты. На данный момент он решил, что это тот случай, когда Бройос не протестовал. "Значит, это была правильная плата?" он спросил торговца, который утверждал, что его обманули.

"Нет, ваше величество", - ответил Бройос. "Это было бы правильной платой, если бы этот навозный жук, который ходил как человек, не обманул меня. Все аркеты, которые он мне дал, были так плохо отделаны, что в семидесяти семи не было серебра на шестьдесят аркетов."

"Ах ты, лживый мешок с заплесневелыми требухами!" Сказал Ветраниос.

"В лед со мной, если я готов, - сказал Бройос, - и в лед с тобой, если я не готов". Он протянул Маниакесу позвякивающий мешочек с серебром. "Судите сами, ваше величество. Проклятый мошенник обрезал монеты и оставил себе серебро, которое было по краям".

Открыв мешок, Маниакес осмотрел серебряные ковчежцы, которые в нем находились. Они действительно были плохо обрезаны, все до единого. "Могу я взглянуть на них, ваше величество?" Спросил Ветраниос. Когда Маниакес показал их ему, его лицо потемнело от гнева - или, возможно, от его убедительной копии; Маниакес ни за что на свете не смог бы сказать, от чего именно. Торговец сказал: "Это не те монеты, которые я дал Бройосу. Я дал ему отличное серебро, клянусь Фосом. Если кто-то и обрезал их, то он сделал это сам".

Теперь Бройос побагровел, так же убедительно, как это сделал Ветраниос мгновением раньше. "Клянусь господом великим и благоразумным, ваше величество, послушайте, как этот мешок с навозом пукает у него изо рта". Ветраниос попытался ударить его снова; стражники-халогаи не пустили их.

"Каждый из вас говорит, что другой лжец, да?" Сказал Маниакес. Оба торговца энергично закивали. Маниакес продолжил: "Каждый из вас говорит, что другой украл эти монеты, а?" Оба мужчины снова кивнули. Лицо Автократора стало суровым. "Вы оба, без сомнения, знаете, что подделка монет подпадает под действие того же закона, что и подделка, и влечет за собой те же неприятные наказания. Если мне придется докопаться до сути этого, я боюсь, что один из вас очень сильно пожалеет об этом ".

Оба торговца снова кивнули, так же энергично, как и раньше. Это удивило Маниакеса. Он ожидал, что один из них - он не знал, который - проявит какой-нибудь признак тревоги. У них были нервы, у этих двоих.

Он сказал: "Если тот из вас, кто лжет, сейчас чистосердечно признается в этом, я клянусь господом с великим и благим умом назначить наказание не большее, чем штраф в семнадцать аркетов Макуранера и клятву, обязывающую вас никогда больше не снимать монеты под страхом дальнейшего наказания".

Он ждал. Ветраниос и Бройос одновременно покачали головами. Каждый уставился на другого. Маниакес не знал, раздражаться ему или заинтриговываться их упрямством. Он предпочел бы не иметь неприятностей из-за вновь оккупированных западных земель. Этого не произошло. Он не думал, что это произойдет. Здесь, по крайней мере, был спор более интересный, чем обычный, где истину было легко найти.

"Очень хорошо, джентльмены", - сказал он. "На данный момент я сохраню эти ковчеги, поскольку они являются доказательствами - какого рода, еще предстоит выяснить - в деле между вами. Приходи сюда завтра в начале восьмого часа, после полуденной трапезы. Посмотрим, что мой колдун сделает со всем этим странным делом ".

Прежде чем торговцы вернулись на следующий день, Регорий подошел к Маниакесу и сказал: "Я провел собственное расследование по этому делу, мой двоюродный брат".

"А?" - сказал Маниакес. "И что ты обнаружил?" "У этого Бройоса очень аппетитная дочь - совсем не похожая на него, хвала Фосу". Руки Гориоса описывали в воздухе изгибы. "Ее зовут Фосия. Мне кажется, я влюблен". Он вздохнул. "То, в чем ты находишься, мой кузен, - парировал Маниакес, - это жара. Я вылью на тебя ведро воды, и ты почувствуешь себя лучше".

"Нет, уэттер", - сказал Гориос. Он провел языком по губам. "Она действительно красива. Если бы ее отец не был вором… Может быть, даже если ее отец вор..." Поскольку Регирий издавал похожие звуки почти в каждом городе, который посещала видессианская армия, Маниакес не обратил на это особого внимания.

Бройос и Ветраниос вернулись в резиденцию губернатора города с разницей в пару минут друг от друга в восьмом часу. Маниакес рассчитывал на это; для торговцев пунктуальность была едва ли меньшим богом, чем Фос. Чего Автократор не учел, так это того, что каждый из людей из Серреса привел с собой своего собственного волшебника. Защитник Бройоса, некий Созоменос, был таким же дородным, как и его директор, и походил на него настолько, что приходился ему двоюродным братом. Фостеин, который представлял интересы Ветраниоса, напротив, был худым до измождения, как будто тот, кто изобрел еду, забыл сказать ему об этом.

Багдасарес посмотрел на них обоих свысока, на свой длинный нос. - Вы, джентльмены... Как и Маниакес с торговцами, он говорил как человек, любезно предоставляющий незаслуженную презумпцию невиновности. "... был вовлечен в это дело с самого начала?"