Девочка, ты попала

Парень обхватывает меня вокруг шеи, пытаясь сделать удушающий прием. И только я планирую дернуться, как серая майка с принтом, мысленно я обозвал его так, проезжаться вдоль моей скулы. Во рту моментально появляется кисло-металлический привкус. Вот же уроды!

Ну уж нет, не позволю победить им в сухую!

Я плотно прижимаюсь к парню позади меня, пытаюсь обхватить его руками, этому приему научил один школьный товарищ. На вдохе я перекидываю соперника, положив его на лопатки прямиком на землю. Придорок вопит, но обрадоваться первой победе не успеваю.

По шее мне прилетает чем-то тяжелым, напоминающим биту. Ноги подкашивает, тут как нельзя, кстати, физическая подготовка не дает упасть. Я пошатываюсь и плохо соображаю, чем радуются уроды, решавшие устроить мне «темную». Один из них бьет кулаком в живот, заставив меня согнуться пополам.

От неожиданности грудь сдавливает от нехватки воздуха, но я все же быстро прихожу в себя и выпрямляюсь в тот самый момент, когда серая майка с принтом падает на землю, а рядом появляется Беркутов.

— Мот, я, конечно, знал, что ты довольно популярен, но не думал, что до такой степени. Что, уже успел и гопникам чем-то насолить? — Кир усмехается, разминая плечи и шею.

— Никогда бы не подумал, что скажу такое, но я рад тебя видеть Беркутов, — выпрямившись, подхожу к нему.

— Друзья, дорогие, у вас может, есть еще какие-то вопросы? А то мы с радостью проясним, — он хрустит костяшками пальцев и улыбается, да так уверенно, хищно, что только одна эта улыбка дает ему преимущество. Складывается ощущение, что Берктутов на постоянной основе участвует в драках и для него это больше своего рода развлечение, нежели самозащита.

Увальни кряхтя поднимаются на ноги и отряхивают одежду. Рыжеволосый главарь злобно скалится и надвигается на нас, но дружки перехватывают его за плечи.

— Слушай, Клим, пошли отсюда, — запыхавшись блондин кивает в сторону дворов. — На такое мы не договаривались.

Сцепив зубы, так называемый Клим, скидывает с себя руки подельников и пронзает нас с Киром суровым взглядом.

— Мы не закончили, мажорик, — сплюнув на асфальт, они быстро ретируются.

— Я недооценил всю силу твоей харизмы. Пользуешься успехом во всех кругах, — не теряет возможность откинуть очередную глупую шутку Кирилл.

— Спасибо, Кир, — говорю я.

Его брови в удивлении взлетают, в глазах читается такое удивление, словно мы только что высадились на луну.

— Погоди, сегодня какое? Тринадцатое? Надо запомнить этот день, — с нескрываемой иронией отвечает Беркут, на что я театрально закатываю глаза.

— Пусть по-твоему я высокомерен, но это не значит, что не благодарен.

— Да ты что, даже мыслей таких не было, — он поднимает руки вверх, будто защищается. — Я просто думал, что у тебя палка в заднице, которая мешает быть нормальным парнем, — он заглядывает мне за спину и качает головой. — А нет, ошибся. Ее нет.

Хохотнув, сжимаю переносицу пальцами и чувствую облегчение. Не знаю кто это такие, но они специально меня выследили, а, следовательно, сделают это еще раз.

Перевожу взгляд на Беркутова и замечаю, как он с настороженностью смотрит в ту сторону, куда скрылись недоделанные гангстеры. Его плечи напряжены и вся поза говорит о том, что он готов к нападению в любую минуту.

— Знаешь Беркутов, когда ты не стараешься быть таким придурком, с тобой можно иметь дело, — произношу я и поднимаю с асфальта рюкзак.

Кирилл вдруг резко оборачивается ко мне.

— Что ты сейчас сказал? — хмурится он.

— Говорю, что иногда ты бываешь нормальным парнем, — нажимаю пальцем по брелку и открываю машину. — Поехали, а то Иваныч отделает нас похлеще, чем местная гопота.

Он задумчиво почесывает затылок, не сводя с меня взгляда, а затем кивает и усаживается в салон. Завожу двигатель и медленно выезжаю со двора. Теперь мне надо выбирать более удачное место для парковки. Хотя один вопрос все же не дает покоя:

— Почему ты это сделал? — спрашиваю, выезжая с парковки.

— Несмотря на то, что ты считаешь меня полным дерьмом, я все же не так плох, как ты думаешь, — он открывает окно и вытаскивает руку, позволяя ветру щекотать кожу пальцев. — А вообще я просто подумал, что если не помогу тебе, то Иваныч будет зверствовать. Так что не ищи в моем поступке жест доброй воли. Это чисто из личной выгоды.

Он откидывает голову на кресло, и начинает присвистывать в такт песне. Из него будто рвется мятежный дух, о котором я мог только читать в книгах. Мы очень разные, и раньше мне казалось, что Кир заносчивая задница, думающая только о себе. Может… я ошибся? Составил предвзятое мнение, как обычно делает мой отец, а мне вовсе не хочется быть на него похожим.

Глава 20 — Агата

— Агата, у меня к тебе разговор, — Анна Дмитриевна, словно из-под земли вырастает и преграждает мне выход из университета.

Ее серые глаза недобро поблескивают, а тонкие губы плотно сжимаются. Я прекрасно знаю этот тон и недовольный вид. Даже смогу предсказать, что она сделает в ближайшие пять секунд. Женщина расправляет плечи, отчего пиджак на ее груди так сильно натягивается, что края искажаются, и могу поклясться, я слышу, как ткань начинает трещать. Сложив руки на груди, Анна Дмитриевна вздергивает подбородок, чтобы казаться выше, но почему-то выходит глупо. Излишняя напыщенность всегда придавала ей насмешливый вид. Еще во времена моего студенчества эта дамочка мнила себя едва не лучшим педагогом года, а уж теперь, когда она стала доцентом, уверена — считает себя пупом земли.

— Слушаю, Анна Дмитриевна, — я улыбаюсь, хотя внутри все кипит от раздражения. Каждый рабочий день заканчивается головной болью и желанием спрятаться под одеяло, лишь бы больше не возвращаться сюда.

Женщина поправляет очки на переносице и тяжело вздыхает, будто только находиться рядом со мной ей в тягость. Что ж, в этом наши чувства взаимны.

— Агата, я понимаю, что ты совсем недавно работаешь преподавателем, и тебе еще предстоит многому научиться. Но если ты не знаешь как вести лекцию или найти общий язык со студентами, то следует обращаться к коллегам с опытом, а не отыгрываться на учащихся, — нравоучительно произносит она.

— Простите? — хмурюсь я. Меня возможно нельзя назвать лучшим преподавателем, но, тем не менее, ни с кем из студентов проблем не было.

Анна Дмитриевна указательным пальцем манерно касается виска, будто она устала повторять одну и ту же информацию глупой дурочке.

— Ко мне подошла Кристина Меньшикова и сказала, что ты выгнала ее с лекции за пятиминутное опоздание. Я, конечно, понимаю, дисциплина важна, но если мы будем выгонять каждого студента за такие мелочи, то преподавать будет некому, — она разговаривает со мной так, будто я нашкодивший ребенок и не понимаю своей провинности.

— Вы меня, конечно, извините, но если мы говорим о дисциплине, то в нее также входит уважение. Меньшикова как и Устименко не обладают ни одним из этих качеств. Я не против, если на мои лекции опаздывают, но не позволю устраивать салон красоты прямо в аудитории.

Черт, и как у меня из головы вылетел конфликт с этой девчонкой, сплошной косметичкой? С ума сойти, она еще и побежала жаловаться, хотя была неправа. Еще бы! Я посмела сделать замечание королеве университета и выгнать с лекции. Понятное дело, что ее папочка тут оставляет приличное количество налички и многие закрывают глаза на выходки этой студентки, но не до такой же степени.