Страница 9 из 37
— Папа, я не понимаю, почему ты переживаешь за какую-то незнакомую тебе женщину вместо того, чтобы порадоваться за свою родную дочь? — надула губы Лиля.
— Я именно за тебя переживаю! — пожалуй, сказал я слишком резко. — Если он оставил одну женщину ради тебя, то, что ему стоит оставить тебя ради другой женщины?
— Он меня никогда не оставит. Он меня любит! Потом, у него жена старше его и явно уже не красавица, а я намного младше Валеры. Я всегда буду для него маленькой любимой девочкой.
— Откуда в тебе столько цинизма, маленькая девочка? Нельзя ставить в вину женщине её возраст. Ещё неизвестно, как ты будешь выглядеть в её годы.
— Очень даже известно! Я уже сейчас слежу за собой, хоть мне всего двадцать пять лет, а когда стану старше, то буду обращаться к пластическим хирургам. И никогда, слышишь? Никогда не буду выглядеть как старуха!
— Почему ты решила, что она выглядит, как старуха?
— Она старше его на целых семь лет! Ты только представь, он родился, когда она пошла в первый класс! Как, по-твоему, она выглядит? Ей же сорок три года. И потом… если бы она выглядела прилично, то он бы её не оставил! — уверенно заявила Лиля.
— Но ведь дело не только во внешности.
— Конечно! — фыркнула дочь. — Именно поэтому все твои пассии такие хорошенькие! Что-то я не припомню, чтобы ты встречался с простушкой.
— Вообще-то речь сейчас идёт не обо мне, а о тебе. — Напомнил я.
— Я как раз о себе и говорю. Когда ты говорил, что Валера меня бросит, ты судил его по себе. Ведь это именно ты никогда не отличался постоянством. Я уже не говорю о том, чтобы жениться! Ты так носишься со своей свободой и независимостью, что не встречаешься ни с кем больше года.
При всей моей уравновешенности я вышел из себя:
— Позволь напомнить тебе, моя дорогая девочка-дочь, что именно ты всегда была помехой моему браку. Я понимаю, бабушки вбили тебе в голову, что любая женщина, что войдёт в наш дом, будет злобной мачехой. Именно поэтому ты закатила истерику в семь лет, когда я познакомил тебя с Мариной. Помнишь, что ты устроила, когда я пригласил её к нам на дачу?
— Тогда я была ребёнком. — Холодно сказала Лиля.
— Да? А в пятнадцать лет ты кем была? Когда в моей жизни появилась Ирина, напомнить, что ты сделала?
— То есть, ты хочешь сказать, что я разрушила твою жизнь⁈
— Это ты говоришь. Не я.
— Вот только давай без этих твоих адвокатских штучек! — Буркнула она сердито.
— Надеюсь, я ещё протяну лет двадцать, чтобы посмотреть какая ты будешь «ягодка опять» в свои сорок пять лет. — С иронией заметил я.
— У меня будет хороший пластический хирург, — сказала девочка-дочь, отправляя в рот креветку.
— Главное, чтобы у тебя были на него деньги.
— Разве ты мне не поможешь? — Лиля изобразила удивление.
— Ээээ, нет, доченька! К тому времени я буду импозантным стариком, убелённым сединами. Отойду от дел, прикуплю себе домик на берегу моря и стану жить на пенсию, а ты будешь дамой замужней, и все денежные вопросы будешь решать со своим супругом. — Я посмотрел на часы. — Извини, дорогая, но мне пора. У меня встреча с клиентом.
— Ой! Я не сказала самого главного! Я хотела познакомить тебя с Валерой…
— Когда?
— Ну… хотя бы завтра.
— У меня сейчас работы выше крыши! У меня и сегодняшний день, и завтрашний расписаны.
— А вечер?
— Лиля! Совесть гражданскую имей! Я не так молод. Мне отдых нужен по вечерам.
— Хватит спекулировать своим возрастом. Никакой ты не старик! — строго сказала дочь. — К тому же Морозов… Это фамилия Валеры, — поймав мой удивлённый взгляд, пояснила она, — хотел не просто познакомиться с тобой, а воспользоваться твоими услугами.
— Моими услугами? — поднял я бровь. — Он что — собирается делить имущество с матерью своих детей⁉
— Ой, папа! Не надо пафоса. Имущество он оставляет ей и мальчикам, а вот бизнес, который она открыла на его деньги… Девушка, в чём дело? Что Вы уставились на меня? — Неожиданно сказала Лиля, глядя мне за спину.
Я обернулся и увидел Надежду.
***
— Так вот, значит, как ты проводишь обеденный перерыв⁉ — злобно прошипела она. — Что ты там говорил про возраст? Я слишком молода? А вот эта, значит, в самый раз? — ткнула она пальцем в сторону Лили.
— Вы кто, девушка? — дочь смотрела на разгневанную Надю с удивлением. — Это кто? — перевела она взгляд на меня.
— Сейчас узнаешь! — Надя схватил мой стакан, и плеснула в сторону Лили.
Дочь каким-то непонятным образом разгадала её манёвр и успела увернуться. Апельсиновый сок попал на белую блузу короткостриженой брюнетке, что сидела за соседним столом. Она вскрикнула и вскочила.
— Что Вы себе позволяете⁉ — посмотрела брюнетка на Надю. — Вы с ума сошли, что ли?
— Я не сумасшедшая! — топнула ногой Надежда. — Не смейте меня оскорблять!
К нам спешил официант.
— Что происходит? — он с изумлением уставился на огромное оранжевое пятно, что расплывалось по блузке посетительницы.
— Эта сумасшедшая облила меня соком! — возмущённо проговорила дама, вынимая из сумочки телефон. — Я вызываю полицию.
Представив себе, как надолго мы тут можем задержаться, если прибудут стражи порядка, я встал и подошёл к пострадавшей.
— Позвольте мне возместить ущерб без полиции. И не только физический, но и моральный.
Когда брюнетка увидела то количество пятитысячных купюр, что я ей предложил, она сменила гнев на милость:
— Вы настоящий джентльмен. Надеюсь, за мой обед Вы тоже рассчитаетесь. — Не спросила, а утвердила она и повернулась к официанту:
— Всё в порядке. Конфликт исчерпан.
С этими словами дама быстро покинула ресторан.
— Папа, это что — твоя пассия? — Лиля с интересом рассматривала Надежду.
— Так Вы Женина дочь⁈ Лиля?
— Вот видишь, папуля, чем заканчивается твоё нежелание знакомить меня со своими девушками, — с усмешкой глядя на меня, сказала девочка-дочь.
— Что значит «девушками»? — тут же отреагировала Надя. — У тебя их что — несколько?
— Надя, это моя дочь Лиля. Лиля, это Надя, моя бывшая девушка. А теперь, Надя, попрошу на выход.
Я взял Надежду под локоть и буквально потащил её к дверям. В зале ресторана было не так много посетителей, и я заметил, как один молодой человек снимает нас на телефон. Не знаю, успел ли он зафиксировать весь конфликт, так как Надина вспышка ревности была полной неожиданностью, но даже из последней сцены можно было выжать какую-нибудь пакость.
Поэтому, проходя с Надей мимо него, я наклонился к нему и шепнул:
— Если выложишь на Ютуб — засужу. Я, таких, как ты на завтрак ем.
Уж не знаю, что он обо мне подумал, но в глазах его промелькнул испуг.
Я вышел с Надеждой на улицу.
— Женечка, прости! — лепетала она. — Я не знала, что это твоя дочь. Я думала, ты мне изменяешь. Я…
— Надя! Хватит! — пожалуй, я впервые за последние лет десять позволил себе повысить голос на женщину. — Уясни ты себе, наконец, что мы расстались! Я не хочу встречаться с тобой. Перестань меня преследовать, пожалуйста! Или ты решила, что сможешь меня вернуть вот таким способом?
— А каким способом я смогу тебя вернуть? — истолковала она мои слова по-своему.
— Никаким, Надя. Я уже устал тебе повторять — между нами всё кончено.