Страница 47 из 54
Глава 23
Мария
Открываю глаза, не понимая, где я.
Что произошло? Тут же в мысли врываются воспоминания, и я вскакиваю с криком:
– Мирон!
– Тише-тише, любимая моя девочка. С детьми все хорошо! – хватают меня поперек ребер и прижимают к твердому, сильному телу с таким родным запахом.
– Егор… Откуда ты… Где дети?
– Я нашел вас почти сразу после того, как ты и Мирончик получили ранения. Мы отвезли вас в больницу. У тебя была потеря сознания вследствие сильного шока. В том числе болевого.
– А сын?
– С Мироном было все немного хуже, но сейчас ему сделали переливание. Он идет на поправку. Алиса же в соседней палате. С ней все хорошо, только дождаться не может, когда тебя увидит!
– Зови! – Хватаю за руку мужчину, и тот улыбается:
– Секунду!
Он встает и идет к двери.
– Егор… – тихо окликаю его, и мужчина оборачивается.
– Что, Машенька?
От его взгляда и добрых слов у меня выступают слезы на глазах. Он спас нас. Снова.
– Почему ты приехал? Я же написала тебе такое…
Егор подходит ко мне и, присев, берет мое лицо в горячие ладони.
– Признаться, я чуть с ума не сошел от боли. Я поверил записке, но потом увидел кровь… Знаешь, я бы все равно тебя нашел, даже если бы не увидел ничего. Я просто не мог уже без тебя. Ты навсегда в моем сердце, любовь моя…
– Я не хотела писать такое. Артур заставил под угрозой расправы над детьми. Извини, я так виновата перед вами всеми…
– Перестань, милая…
Он горячо целует меня, прижимая к себе сильнее. Я вздрагиваю, когда давление на рану увеличивается.
– Ох… Извини, – шепчет Егор.
Он уходит, и уже через минуту в палату врывается Алиса.
– Мамочка! Ты жива! – Она бросается ко мне на руки и утыкается личиком в шею. – Я так испугалась за вас. Так сильно!
Дочка начинает плакать, и я не сдерживаюсь тоже. Глажу ее по шелковым волосикам и шепчу:
– Доченька моя, Алиса, хорошая моя. Как же я боялась за вас…
– Егор нас всех спас! Он появился сразу после того, как ранили Мирона, и смог помочь тебе и ему. И мне!
Я поднимаю взгляд на мужчину и произношу одними губами: «Спасибо». Он кивает, а я качаю дочку на руках, пытаясь успокоить. Думаю, после того, что с нами произошло, детям еще долго придется приходить в себя. Да и мне тоже.
Алиса успокаивается и засыпает рядом со мной. Егор берет ее на ручки и уносит в ее палату.
– Она очень переживала. Практически не спала, измаялась вся, пусть поспит.
– Конечно… – шепчу я, вытирая слезы.
Когда Егор возвращается, в руках у него большой поднос с едой.
– Пора восстановить силы! – улыбается он мне, а я качаю головой:
– Хочу увидеть сына!
– Я как раз поэтому и пришел. Но сначала обед! Ты не дойдешь даже до лифта.
Закусываю губу, раздумывая, что же делать. Аппетита совершенно нет, но головокружение все же дает о себе знать. Да, Егор прав, нужно поесть!
Я быстро запихиваю в себя еду, не разбирая вкуса, и под одобрительный взгляд мужчины запиваю все это сладким чаем.
– Все, можем идти!
– Вот это я понимаю – боевой настрой!
Встаю и чувствую легкую тошноту. Все же не нужно было так быстро наедаться.
– Егор… что-то меня тошнит.
– Сейчас!
Мужчина подхватывает меня на руки и несет в уборную. На входе я вырываюсь и в последний момент успеваю к унитазу.
– Выйди, пожалуйста. Это отвратительно… – шепчу я, ощущая, как жжет горло. Артур терпеть не мог, когда я болела. Он предпочитал не видеть и не слышать о моих проблемах. А если они носили подобный характер, так и подавно.
– Маша, не говори глупостей!
Он придерживает мне волосы и гладит по спине, когда меня снова сворачивает в сухом позыве. Когда все успокаивается, Егор помогает мне умыться и относит в палату.
– Я принесу воды и позову врача. Так ведь не должно быть…
– Хорошо…
Через несколько минут мужчина возвращается со стаканом воды. Следом за ним входит доктор.
– Мария, здравствуйте! Меня зовут Николай Валерьевич. Как вы себя чувствуете? Ваш муж говорит, что вас рвало?
– Муж? – Перевожу взгляд на Егора, и тот коротко кивает, всем своим видом показывая, что объяснит все потом.
– А, да, тошнит. И сильно кружится голова!
– Я понял, – кивает врач. – Значит, это может быть посттравматическое расстройство или реакция на сильный стресс, но я вам назначу дополнительные анализы. Сейчас придет медсестра и возьмет кровь.
– Хорошо, – киваю я.
Николай Валерьевич осматривает рану, проверяет рефлексы и, удовлетворенно кивнув, идет на выход.
– Мне можно к сыну? – спрашиваю.
– А? Да-да. С мальчиком все в порядке. Он уже переведен из реанимации на этот этаж. Можете сходить. Но все же я советовал бы дождаться, пока вам станет легче.
– Я помогу ей дойти! – уверенно выдает Егор.
– Что ж, хорошо. Только дождитесь медсестру, – серьезно отвечает доктор и исчезает за дверью.
Девушка приходит в течение десяти минут. Набрав кровь из вены в большой шприц, она оставляет ватку на месте укола и просит согнуть руку в локте.
– Вот и все. Завтра будут результаты. А сегодня больше воды и отдыха! – улыбается она, унося с собой приборы.
Егор улыбается мне и подсаживается ближе. Он берет вторую руку в свои ладони и с нежностью целует.
– Муж? – поднимаю брови, и мужчина невозмутимо кивает:
– Должен же я был как-то объяснить свое пребывание здесь.
– Верно! – соглашаюсь я. Внутри что-то дрожит от нежности к нему. От той всепоглощающей любви. Он не ушел. Спас нас с детьми, был с Алисой все это время, пока я была без сознания. Следил за лечением Мирона…
– Спасибо тебе… – шепотом говорю я.
Егор гладит меня по волосам и делает глубокий вдох, будто хочет что-то сказать, но потом вздыхает:
– Ну что, пойдем к Мирону? Вижу же, что ты не может больше ждать…
***
До палаты сына Егор несет меня на руках, собирая удивленные взгляды медперсонала. Но ему все равно, а мне тем более. Все мои мысли только о сыне. Мужчина толкает дверь и, когда мы оказываемся внутри, ставит меня на ноги.
– Пришли…
Оборачиваюсь и вижу комочек, свернувшийся под белым одеялом.
– Мирон… – бросаюсь к нему.
Мальчик лежит слишком бледный, и меня просто рвет на части от боли из-за того, что не уберегла свое сокровище. Не смогла…
– Мирончик… – Глажу его ручку, и сын открывает глазки.
– Мама?
– Да, это я, мой хороший!
Обнимаю ребенка так сильно, как могу.
– Я так испугалась за тебя! Зачем же ты вышел из комнаты? Я же просила… А если бы случилось непоправимое? – плачу я, но мальчик спокойно отвечает:
– Я должен был защитить тебя! Я же мужчина! Мы с Алисой услышали крики, и я приказал ей оставаться в комнате, а сам вышел к тебе. Я хотел спасти тебя!
– Ох, мой сынок…
Тут подходит Егор и протягивает мальчику руку.
– Ты настоящий мужчина, Мирон. Я горжусь тобой так, как может гордиться отец сыном!
Глаза мальчика расширяются от удивления, и он прерывисто вздыхает. Жмет руку мужчине, а я в тот момент отчетливо вижу их нереальное сходство.