Берсерк: Против всех

«Расскажи о классе щитоносца?»

Щитоносец. Тяжелобронированный боец, призванный отвлекать внимание противника на себя и стоять на первой линии обороны, прикрывая союзников.

Ну, собственно, как я и ожидал. И других вариантов нет. Мрак.

Я обреченно откинулся в кровати и уставился в потолок, размышляя о своей нелегкой судьбе.

Но долго мне так пролежать не дали. Вскоре я ощутил толчок в свою лежанку откуда-то снизу:

— Эй, малой! Расскажи чё-нибудь. Мне скучно.

— Ну, ногти погрызи, раз скучно, — огрызнулся я. — И я тебе не малой.

— Ты там охренел? Э, — я вновь ощутил толчок.

Обычно я старался избегать конфликтов, и даже если они находили меня сами, старался не обострять ситуацию. Но подобное обращение очень больно било по самолюбию. И хоть я по натуре был довольно труслив, чувство собственного достоинства заставляло изображать хоть какую-то гордость.

— Охреневшие не охреневают, — вновь огрызнулся я.

Мой оппонент подскочил со своей кровати:

— Так ты у нас тут охреневший, да?

— Ну да, а что?

Сосед прищурился и задумался на пару секунд. Внезапно он заржал:

— Деменс? Че, в натуре? Ты где это имя нарыл, Деменс⁈

Как он узнал? Я ведь ему не представлялся.

«Оракул. Как зовут человека напротив?»

Твибо.

— Ну, это лучше чем… как там тебя? Твикс? — улыбнулся я в ответ.

— Эй, че смешного? Тебе зубы подравнять?

— Сначала ноги свои кривые подравняй. А то если тебе лошадь не выдадут, смысла в них не будет.

Твибо это явно разозлило, ведь ноги у него действительно были, как у потомственного наездника — колесом.

Удар под дых был довольно резким и ощутимым. Парень явно когда-то занимался каким-то боксом. Я же подобной сноровкой похвастаться не мог и скрутился от невозможности даже сделать вдох.

Развить ему свой успех помешала резко появившаяся Нэд:

— Все на ужин. Построение на плацу.

Я проводил удаляющуюся спину соседа взглядом и вспомнил фразу на латыни: «Nemo me impune lacessit». Она означала, что никто не ударит меня безнаказанно. А я всегда плачу долги. Рано или поздно.

Кормили, как ожидалось, так себе. Но в целом я не жаловался. В какой-то иномирной каше наличествовали даже куски странного мяса неизвестного происхождения. И на том спасибо. По мне, если прием пищи происходил без мяса, то он и не считается.

После ужина нас погнали на тренировочную площадку и выдали тренировочное оружие. В основном мечи. Нашему димахеру женского пола досталось даже сразу два таких. А мне всучили еще и щит.

Мы бегали с оружием. Прыгали с оружием. Ползали с оружием. И к вечеру большинство из нас уже высушило свой седьмой пот. А я вообще еле стоял на ногах, проклиная как тяжелую металлическую палку у себя в руке, так и этот кусок дерева, именуемый щитом.

Так и начались тяжелые дни, наполненные изматывающими тренировками. Чаще всего нас гоняла Нэд. Но и Строг периодически появлялся. В основном для того, чтобы вызвать кого-нибудь на спарринг и хорошенько его отделать. Несчастного потом уносили куда-то к обучающимся целителям, после чего он возвращался как новенький.

— А сколько там баб, мужики! Как в медицинском колледже! Надо было тоже в мудрость идти, — рассказывали вернувшиеся оттуда.

— Ну, че. У нас вон тоже своя есть. Хоть и одна на всех, но не в обиде.

И кажется, нашу димахершу такой расклад вполне устраивал. Каждую ночь она выбирала того, кто грел ей постель, и стала кем-то вроде матриарха со своим гаремом. Называла она себя Зена. И, учитывая, сколько воинов вокруг нее ошивалось, это имя ей подходило.

Однажды на обеде она подошла ко мне и перешла сразу к делу:

— Сегодня ночью у меня. Давно не было щупленьких.

Я поднял на неё безразличный взгляд, жуя кусок черного хлеба:

— Не. Пасиба. Откажусь.

Такой ответ огорошил воительницу, и она даже подняла одну бровь от удивления:

— Это с чего же?

— Не в моем вкусе. Сорян.

— А кто в твоем вкусе? Ты у нас по мальчикам, наверное? Точнее, любишь, чтобы тебя?

На прокатившуюся волну смеха я лишь обреченно вздохнул и продолжил трапезу, игнорируя присутствие воительницы.

Мой отказ ей явно не понравился, а учитывая то, сколько у нее прихлебателей, стоит ждать еще больших подлянок. И они не заставили себя ждать.

В этот же день на площадке ко мне подошел какой-то высокий светловолосый парень с массивной челюстью. И я его узнал. Это тот крашенный, в которого я нечаянно попал окурком в первый день пребывания в Эбисе.

— Ну, вот я тебя и нашел. Смотри, куда окурки бросаешь, придурок.

Как я заметил, силовики не церемонились. А вот летящий мне в лицо кулак я заметил слишком поздно. Разбитая губа и даже слегка пошатнувшийся зуб стали мне наградой за нерасторопность, и вскоре во рту я ощутил привкус железа. А еще… пощипывание? Это я ощущал, уже лежа на земле.

Меж тем мой новый знакомый на этом не остановился. Удар ногой в живот заставил меня заметить как здесь внизу красиво! Настолько красиво, что я перестал дышать. А кровь во рту начала скапливаться еще больше.

Догадка заставила меня широко улыбнуться и окликнуть собравшегося уже уходить блондинчика.

— Эй! Погоди!

Парень повернулся на мои слова, а я ухмыльнулся сквозь сжатые зубы:

— Ты ждачу жабыл!

Накапливаемая во рту кровь плевком устремилась по воздуху прямо в лицо моего недруга, и тот завопил нечеловеческим криком, качаясь по песку площадки.

«Хм. А кислотная кровь, оказывается, работает!» — довольно отметил я про себя.

Глава 2

Первая кровь

Видит бог, я пытался сдерживаться. Но всякому терпению рано или поздно приходит конец. И если позволить вытереть ноги об себя хоть раз, то будешь ты штатным ковриком до конца жизни. Поэтому я не смог стерпеть такого унижения. Меня буквально прилюдно втоптали в песок, а удар ногой выбил из меня все остатки рационального мышления.

Я медленно подошел к схватившемуся за лицо блондинчику, тихонько напевая про себя старую песню: «Кровь, кровь, моя грязная кровь. Напившись крови моей, дохнет комар».

Щелчок зафиксировал лезвие ножа, но я и не думал устраивать поножовщину. Вместо этого мне было интересно узнать, насколько эффективна моя новая способность.

Безумная улыбка отразилась на моем лице, и я полоснул ножом себе по руке, заставляя кровь стекать на землю по своей ладони.

— А ну-ка, дай посмотреть! — весело обратился я к своему обидчику, пытаясь открыть его лицо.

Но так как мои руки уже были все в крови, касания приносили ему весьма ощутимую боль. И кроме лица, уже начали дымиться и его ладони.

Крашенный завизжал с новой силой и попытался отползти, но я только вошел во вкус. Еще одно движение ножа, и мои раны стали кровоточить еще сильнее. Это было даже весело. Чем больше крови я терял, тем страшнее были ожоги, получаемые моим недругом, который всё еще пытался вырваться из моих объятий.

Наконец, на его визги прибежали товарищи и попытались меня оттащить, но кислотные касания быстро отбили у них всю охоту.

— Что с тобой? Дай я посмотрю! — меж тем весело повторял я.

Так продолжалось, пока чья-то здоровенная рука не легла мне на спину и одним движением не оторвала меня от земли. Обернувшись через плечо, я увидел хмурое лицо наставника Строга.

— Какого черта здесь творится? — пробасил он.