Одержимость Сурового

Глава 7.

Сердце в груди, как ненормальное заходится. Уйдёт или останется? Захочет ли говорить?

Внутренний голос истерически смеётся.

"Ты то сбегаешь, то поговорить хочешь"

Вижу, как его спина напрягается. Белоснежная рубашка обтягивает стальные мышцы. Внутри уже знакомый трепет появляется. Щекочет нервы. Страх смешивается с эмоциями, которые я так сильно хочу приглушить. Я уже один раз заставила себя забыть. Спрятала глубоко. Закрыла на замок. Смогу и сейчас.

- Демьян, я не пыталась сбежать, я тебя искала. - Вздохнув, начинаю говорить. Потому что боюсь, что сейчас уйдёт. А там Шах, ещё непонятно, что будет дальше. Сейчас настроит его против меня. Он даже не скрывал что хочет, чтобы Суровый на меня забил. А у меня больше нет защиты. Только он.

- На хрена?!

Демьян с места срывается настолько быстро, что я даже ничего понять не успеваю. Хочу отшатнуться. Отойти. Но Суровый настигает в два шага. Его пальцы мою шею обхватывают. Я от испуга назад ступаю. Пока не упираюсь в стену. Точнее он меня в неё припечатывает.

- Демьян, я... - Голос дрожит. Внутри всё корочкой льда покрывается. Мои глаза распахнуты на максимум. Суровый в ярости. Взбешён. По взгляду вижу. По его сверкающим глазам.

Пальцы сжимают тонкую шею. Не сильно. Не так чтобы кислород перекрыть. Но он бы хотел сильнее. И это ужасно пугает. Демьян сдерживается. Но как долго он захочет себя ещё в руках держать?

- Ты — сука. Каждое твоё слово — отрава. - В лицо рявкает, наклоняется так, что его рваное дыхание кожу обжигает. Глазами прожигает насквозь. До ужасных ожогов.

- И как с тобой разговаривать?! - Хриплю в ответ, — я только пытаюсь что-то сказать, ты моментально взрываешься. Твоё поведение и угрозы вынуждают меня...

- Ты хуйню творишь по своему личному желанию. На меня не спихивай.

- Я хочу договориться, — хриплю, — я...

- Договориться? - Тут же скалится. Пальцы второй руки бегунок змейки сжимают на моей кофте. Моё дыхание учащается. Что он делает? Зачем?

- Не трогай... Не... - Я дёргаюсь, пытаюсь ему помешать. Вырваться.

- Не вижу, чтобы ты договариваться хотела, — хмыкает, дёргает бегунок, молния начинает расстёгиваться. Прохладный воздух касается обнажённой кожи. Вызывает мурашки на коже.

- Демьян... Не так... Мы нужны друг другу, мы...

- Мы? - Выгибает вопросительно бровь, в глазах ярость оттеняется новыми оттенками, — я нужен тебе, чтобы тебя не грохнули. Пользы от тебя я пока не вижу.

Снова дёргаюсь, но он опять припечатывает меня к стене, и как в наказание дёргает бегунок снова. Расстёгивает кофту до конца. Хватаю ртом кислород. Чувствую, как кожа воспламеняется от его пронзающего взгляда.

- Я - свидетель, — хриплю в ответ дрожащим голосом, — если они меня найдут, то я...

- Не найдут, — ведёт пальцем по моей шее, склоняет голову набок, — тебя это волнует? Не найдут, ты моя пленница. Или хотела обсудить условия твоего заточения?

- Демьян! - Взвизгиваю, когда его пальцы с шеи перемещаются ниже. Заставляют все тело задрожать.

- От тебя должна быть польза, и тогда я стану добрее. Я бы сказал — подумай над тем, что ты можешь предложить. Но мы уже выяснили, что с этой функцией у тебя проблемы.

- Польза?

Резкое движение, от которого я вздрагиваю, и он срывает с меня кофту. Одним рывком отправляет её на пол. Я остаюсь в бюстгальтере и брюках. Он жадно скользит взглядом по моему телу. А у меня горло сдавливает, хоть он уже и не сжимает его пальцами. Дышать сложно. Практически не получается. Лёгкие обжигает от нехватки кислорода. Я дрожу под его пристальным разглядыванием.

- Ты ведь хочешь меня о чём-то попросить? Например, присмотреть за мамой и сестрой...

- Ублюдок! Они уже достаточно из-за тебя пострадали! Ты...

— Значит, я ошибся? Присматривать не нужно?

- Как же я тебя ненавижу! - Рычу в его лицо, в глазах стоят слёзы. И что мне делать? Как с ним разговаривать? Им управляет ярость и ненависть. У него на уме только одно.

- Раздевайся!

Его приказ как сильная пощёчина. Распахиваю глаза, смотрю на него в полном недоумении. Он же не станет?

- Что?

- Тебе помочь или сама справишься?

Демьян отступает на пару шагов. Садится в кресло. Широко расставляет ноги и впивается в меня своим взглядом. Ждёт представление.

- Демьян...

- Я жду!

Дрожащими пальцами тяну за край верёвочки на брюках. Меня всю потряхивает от происходящего. Мы никогда не сможем нормально, да? Не получится? Я вызываю в нём вспышки ярости любым своим словом. Действием. Самим присутствием.

Я решаю, что нужно говорить. Нужно делать хоть что-то. Иначе случится то, что уже никогда нельзя будет исправить.

- У меня не было выхода, Демьян... - Голос дрожит от страха и унижения.

Развязываю верёвку на брюках. Понимаю, что мне придётся их снять. Потому что он ждёт. Смотрит.

Его ярость заполняет комнату, меня обволакивает. Мне страшно. Я привыкла к другому Демьяну. К тому, кто смотрит на меня иначе. Относится по-другому, а сейчас... Сейчас это другой мужчина. Чужой. Тот, кого стоит опасаться.

- Дальше. - Рявкает так, что я вздрагиваю. Он жестокий. Беспощадный. Раньше бы за одну мою слезинку он бы этот дом снёс, всех бы убил, а сейчас... Является причиной моих слёз.

Послав ему проклинающий взгляд, я продолжаю. Воспринимаю его приказ как продолжать говорить. С тем, чтобы раздеться, я буду тянуть. Внутри всё ещё живёт надежда, что он не станет.

- Я пыталась. Няня, которая должна была быть с моей сестрой, она её отдала ублюдкам. Разрешила забрать!

Стягиваю штаны. Откидываю в сторону. Дрожу всем телом. Стою перед ним в одном нижнем белье. Смотрю в чёрные глаза, которые тьмой затянуты. Доволен?! Так тебе нравится вести разговор?!

- Она отговаривала меня звонить хоть кому-то. Всё повторяла, что её убьют. - Я вновь проживаю эти эмоции. Меня колотит. Голос срывается до хрипа. Обхватываю себя за плечи. Испуганный голос Дарьяны до сих пор снится мне по ночам. Давит на чувство вины. Я ведь могла не подвергать опасности свою семью. Я ведь...

Демьян не задаёт вопросов. Просто смотрит. До ожогов кожу ранит. Его безразличие убивает ещё сильнее.

Всхлипываю. Это всё ужасно истощает морально. Я устала. Как же я устала жить в постоянном страхе. Винить себя за то, что произошло. Суровый думает только о себе. Об уязвлённом самолюбии и предательстве. Но не думает, что меня поставили перед выбором. Не думает, что жизнь ни в чём не повинного ребёнка может быть дороже его свободы.

- Я позвонила тебе несмотря ни на что. Верила, что ты защитишь. Разберёшься! Разве ты не обещал мне защиту?! - Хриплю, всхлипываю.

Вижу, как сжимает пальцы рук в кулаки. Стискивает челюсти. Не нравится мои вопросы?! А разве я не имею права их задавать?! Только я одна во всём виновата, да?!

- Трубку взял кто-то из тех мразей. Сказали, что ты за решёткой. После мне позвонили, предупредили не делать глупостей. Но я всё равно использовала шанс, пыталась набрать Юсупова от соседки, но они вырубили свет во всём доме. А после дали мне смешное время, чтобы добраться до места встречи.

Сжимаю пальцами плечи до боли. Слёзы по щекам катятся.

- Складная история, — его голос бьёт по натянутым нервам. Снова вздрагиваю. Истерический смешок в горле застряёт, — вот только ты не упоминаешь, как оказалась с моим врагом в одной упряжке. Как так быстро тебе сделали коридор, новые документы и помогли съебаться без единой зацепки.