Орлы в Диких землях

Эпилог

Вблизи от Ветеры

Увидев причал, расположенный недалеко от моста через Ренус, Тулл почувствовал прилив облегчения. Не такой большой, как в тот раз, когда он возвращался после крушения "Алисо" и резни в лесу, но все равно значительный. Обратный путь был нелегким. Был один сильный шторм, и они почти спаслись от мародерствующих воинов на острове Фабарий. «Но сейчасони почти дома», – подумал он с неистовой радостью. – Рад вернуться?  – спросил он Фенестелу.

– Да. Мои собаки, наверное, меня забыли. –  Фенестела оставил их на попечение своего раба, старого галла, почти такого же молчаливого, как и он сам.

– Какие собаки? Тебе нужна жена, –  сказал Тулл, наслаждаясь мыслью о том, что снова увидит Сирону. Он надеялся, что Артиона уже его простила. Если нет, то кусочек янтаря с пчелой вскоре отогреет ее.

Он услышал недовольное фырканье: – Кто бы захотел меня терпеть? Мне легче жить одному. Собаки не критикуют меня за то, что я пью до полудня. Они также не жалуются на то, что я громко испускаю газы. ... А как насчет твоей жены?

– Его пердеж такой же ужасный, как и мой.

Они оба рассмеялись.

Виниций, который в этот момент разговаривал с Азмелькартом, присоединился к ним.

– Он все еще недоволен?  – спросил Тулл. По его настоянию финикиец заплатил всем несколько дней назад.  «Почему я должен платить сейчас?»   Тулл ответил на протестующий возглас Азмелькарта: – Потому что я тебе, блядь, не доверяю, вот почему. – Затем он потребовал и получил монеты, которые должны были быть выплачены каждому погибшему ветерану. – Плохо уже то, что они погибли, но у каждого из них там, в Ветере, остались жены. Семьи, – проскрежетал Тулл, оказавшись нос к носу с финикийцем. С горящими ненавистью глазами Азмелькарт затих. С тех пор они не разговаривали.

– О да, господин. Он все еще ворчит на тебя.

Тулл сплюнул на палубу.

– Этому ублюдку повезло, что мы не выбросили его за борт, – сказал Фенестела.

– Это доставило бы мне огромное удовольствие, – произнес Тулл, – но если бы мы избавлялись от всех, кто глуп или нечестен, то людей осталось бы очень мало. – Когда Фенестела и Виниций усмехнулись, он продолжил: –   Азмелькарт не думал, что человек, которого он пытался обмануть, договорится с херусками, а затем приведет их на наш корабль. И его направляла Фортуна, решившая поиграть с нами в одну из своих противных  маленьких игр.  

Несмотря на всю капризность богини, Тулл все же планировал пожертвовать ей пару прекрасных овец в благодарность за то, что он выжил. Он также позаботится о том, чтобы у каждого из его людей были достойные надгробия. Смерть Катона была грандиозной и до сих пор стояла у него перед глазами. К сожалению, тел не было, но помнить о них все равно было важно. Обсудив это с Фенестелой, Тулл решил установить надгробия шести ветеранов рядом с надгробием Пизона, одного из его людей из Восемнадцатой центурии. «Они бы неплохо поладили, – подумал он с кривой усмешкой, – и Пизон мог бы пристрастить их играть в кости».

– Тебя, кажется, кто–то уже ждет. – Фенестела указал пальцем. Пристань была не более чем в двухстах шагах.

Тулл уставился в ту сторону.

Среди рыбаков и матросов он заметил знакомую фигуру, а рядом с ней собаку.

– Пока я жив, я их не забуду. – В уголках глаз Тулла появились слезинки.

– Это Артиона и Сцилакс, или из меня никудышный судья, – сказал Фенестела, невольно ухмыляясь.

– Да, – произнес Тулл хриплым от волнения голосом. – Так оно и есть.