Страница 6 из 54
Сколько лет мы цепляем друг друга? Пять? Шесть? А, может быть, больше? Это стало какой-то извращённой привычкой. Молодая женщина, начинающий адвокат, она уже на первых порах показала свой потенциал. Я это прекрасно помню. И уже тогда признал -подрастает не просто мой главный конкурент, у меня на глазах поднимается и крепко стоит на ногах самый главный противник. До открытой вражды так и не дошло, но холодную войну мы ведём уже долго.
Что же так надломилось, что она прибежала ко мне молить о помощи?
Во мне боролись два человека: уверенный и непоколебимый Гордин, которым я был до нашего с ней разговора и который цинично принял открытость коллеги за манипуляцию.
Ловкую, эмоциональную, шоковую.
Другая часть меня призывала взглянуть глубже - в эти зелёные, наполненные страданиями глаза.
Те, что до сих пор вижу в пустом окне.
— Ярцева... - тяжело выдохнул и покрутил головой. Провёл ладонью по уставшему лицу и снова взглянул в окно. - Оля.
Что же так надломилось, что она прибежала ко мне? Она надломилась. Но не сломалась.
Я мало что о ней знал. В силу убеждённости предположил, что она всегда была одинока.
Ктому же с таким характером кто бы взял её замуж? Я ошибся.
Был случай, когда мне удалось случайно увидеть копию её диплома о высшем образовании. Он тоже сбил меня с толку. Документ был выдан Ярцевой Ольге Викторовне. И сейчас она Ярцева.
После развода вернула девичью фамилию. Так сильно хотела вычеркнуть из жизни и памяти
Антипова? Наверно. Вот только возможно ли это?
Сел в кресло. Придвинул чашку с давно остывшим кофе. Сделал глоток и поморщился.
Мерзкий. Ледяной. Настолько противный, что скулы свело.
Задумался... Когда кофе горячий, он будоражит, бодрит, дарит силы. Остывший -отталкивает, хочется вылить. Но это всё тот же кофе, того же сорта, обжарки.
Ухмыльнулся. Так и с ней, с Ольгой Ярцевой. Манила, возбуждала, притягивала так сильно, что захотеть вкусить её. Она привлекала меня сама по себе. Но... она ледяная.
Она определённо была хороша и загадочна. Интересна во всех смыслах слова.
Красивая, сильная, умная - это восхищало. Непредсказуемая. Это раздражало. Во мне всегда боролись восхищение и раздражение, когда видел её. И чтобы первое не перевесило, я сделал упор на второе.
Она не могла иметь надо мной власти. Ни одной женщине этого не удавалось. Но тяга, которая, порой, была сильнее меня, заставляла всё тело превращаться в один напряжённый мускул.
Я не просто так поставил условие, что соглашусь, если она переспит со мной. С одной стороны, я пытался её отвадить и знал, что Ольга не согласится. Но, с другой стороны, я сказал правду. Я
хотел её. Ненавидел и желал обладать одновременно. Ни одну женщину я не хотел так, как её. И я когда-нибудь бы сорвался, но холодный расчёт, самоконтроль не позволили мне оступиться.
Переспать с главным конкурентом, амбициозной акулой - поставить себя под удар.
Таким людям не быть вместе даже просто в постели. Любое слово, случайный разговор по телефону открывает меня перед любовницей, делает почти прозрачным. И, зная всё-всё обо мне, рано или поздно она этим обязательно воспользуется. Потому что мы так и не выяснили, кто из нас лучший.
Как бы я ни хотел, но роман с Ольгой Ярцевой - это табу.
Новость о том, что Ярцева - жертва абьюзера, одержимого психопата, коим однозначно был
Антипов, заставила меня оцепенеть.
Я ничего не знал. Никто не знал. Да и не догадывался. Ярцеву не увязать с образом жертвы. И
пожалеть её вроде бы хочется, да не выходит. Она сама себя не позволит жалеть.
Остаётся лишь поражаться её стойкости.
Как она из этого вышла? Как поборола себя? Как не сломалась? Я ещё не встречал таких женщин.
Но то, как она на суде разматывала оппонентов, говорило лишь об одном – Ольга озлобилась. Ей это на руку, если дело касалось работы. А что, если речь шла о жизни: обычной, людской жизни?
Что она делала по вечерам? А по выходным? Воображение тут же нарисовало одинокую квартиру, где Оля сидит на диване в домашней футболке, возможно, растянутой; шикарные каштановые волосы убраны в неприглядный пучок или хвост. Обычная женщина, таких на свете полно, но всё же другая. Она не просто сидит на диване и пялится в телек. Не вяжется...
Нет.
Читает дела, делает пометки, изучает архивы. Она каждый день вытаскивает себя из проруби памяти. Выбирается, но остаётся ледяной. Пытается согреться, но снова падает в холодную воду.
И так каждый день.
Я словно взглянул в мир зазеркалья, увидел фрагмент её жизни, и он показался мне очень правдивым. Возможно, всё совершенно не так. Возможно. Но вряд ли.
Сегодняшний день был полон эмоций. Их было слишком много для такого, как я. И победа в суде в их число не входила. Приятное событие, но всего лишь работа. Привычная, предсказуемая.
День крутился вокруг двух женщин, о которых мне предстоит думать всю ночь.
Ярцева. Оля. Ты меня поразила. Так глубоко, что я не представлял, что мне теперь делать.
Согласиться? Взять дело Елизаветы Антиповой и прогнуться под Ярцеву? Или оказать услугу коллеге, ссылаясь на солидарность? В случае с Ольгой для меня это одно и то же.
А вторая женщина этого дня. Взглянул на смартфон, пролистал переписку. Все исходящие сообщения - от меня, от неё - ничего. Все сообщения прочитаны, но не отвечены. Звонки так же остались незамеченными. Я точно знал, что с ней всё в порядке, она просто не хочет со мной говорить. Знать меня тоже не хочет. Уже много-много лет.
Это был важный день. Знаменательный. Я провёл пальцем по экрану и принялся записывать голосовое сообщение:
— Привет, — мой голос осип, и я взял секундную паузу. - Как ты? Знаю, что не ответишь, но прослушаешь. Надеюсь, ты получила те лекарства от артрита, что я отправил? Как они, помогают?
Глубоко вздохнул, думая, что ещё сказать. О себе? Упомянуть, что жив, здоров и вообще у меня всё хорошо? А надо ли ей это?
— Ладно, не буду мучить долгими разговорами. Если что-то понадобится - дай знать. И ещё... -
глубоко вздохнул и, прикрыв глаза, озвучил главное: - С Днём Рождения, мам.
7.
Андрей
Что-то я засиделся. За окном уже глубокая ночь, в офисе никого. Надо собираться, тем более есть планы на оставшийся вечер.
Зазвонил телефон, я взглянул на экран.
— А вот и планы на вечер звонят, — с иронией сказал и принял вызов: - Привет, малыш.
— Андрей, ну ты где? - услышал я высокий голос с капризной ноткой. - Я уже тебя заждалась.
Ужин приготовила.
— Уже еду, Света. Через полчаса буду.
— Жду, милый. Только это...
- Что?
— Скинь денюжку, а то курьер ждёт оплату.
— Курьер? Какой курьер?
— Из ресторана!
Я прыснул.
— Ты же сказала, сама приготовила.
— Я организовала! - важным тоном поправила Света. - Зато стол сама сервировала.
Короче, скинь десять тысяч, ладно?
— Сейчас переведу.
Отправил деньги и, смеясь, пошёл одеваться. Только выключил свет, только поправил шарф, как опомнился.
— Совсем забыл! - вернулся в кабинет и выдвинул верхний ящик стола.