Страница 8 из 72
Саня метнулся туда, где трагедия еще не начиналась и был шанс. В глаза бросился укрывшийся в овраге водитель, сбившиеся в кучу люди.
— Давай в автобусы, будем прорываться! — заорал Саня.
В автобусы люди забегали один за другим. Кто-то прикрывал собой детей.
— Давай пошел, дави их! — орал Саня.
Автобусы, рявкнув двигателями, один за другим рванули, набирая скорость, устремившись на разъяренную толпу. Крики, мат, раздавшиеся выстрелы. Стоны с обеих сторон.
— Всем вниз! — голос Сани был на пределе.
Люди падали на пол, обхватив головы руками, спасаясь от падающего на них стекла. Автобусы, делая маневры и объезжая горящие машины, врезались в «серпантин» и на полной скорости, разметав толпу, выходили на открытую трассу.
Вот из смертельной ловушки вышел один автобус, за ним второй и… водитель третьего автобуса, получив пулю, уткнулся в руль. Автобус на скорости врезался в баррикаду, разметав резину. Крики радости местных разнеслись над местом трагедии. В автобус летели бутылки с «коктейлем Молотова». Молниеносно охваченный пламенем автобус, горящие внутри люди, крики радости и отчаяния — все слилось в единой вакханалии. Кто-то из обреченных пытался выскочить из смертельной ловушки, но в руках местных были длинные палки. Удары, тычки сыпались один за другим на тех, кто пытался покинуть горящий автобус.
Еще долго в ушах вырвавшихся из этого ада крымчан стоял ужас криков их умирающих земляков и прощальный гудок автобуса, раздававшиеся над полем Корсунь-Шевченковского блокпоста.
******************************************************************
Рассказ прервался. Люди, опустив головы, молча стояли, потрясенные услышанным. У многих по щекам текли слезы. «Шелест» смотрел на этих сильных духом женщин, вставших на борьбу со злом за будущее своих детей. Для себя он давно принял решение. Его час настал.
В наступившей тишине «Шелест» смотрел на молчаливо стоявших мужчин и женщин, принявших для себя решение: фашизму на их Родине не быть, чего бы то им ни стоило. И только хлопки развевающихся на ветру красных знамен нарушали тишину.
— 6 —
День подошел к концу. Праздные зеваки и татары расходились. Сквер и площадь Ленина опустели. Где-то по улицам еще бродили немногочисленные группы татар, рассматривая город. Перед «пентагоном» остались те, кто в историю войдут как ополчение Крыма.
Стройные ряды, стоящие впереди рот командиры и возвышающийся над всеми «Феникс». Все с замиранием слушали его голос, вслушиваясь в каждое слово, каждую фразу. «Феникс» пытался говорить спокойно, но в его голосе «Шелест» уловил нотку тревоги.
— Сегодня татары поставили нам ультиматум, — произнес «Феникс», — они дали нам время — неделю, снести памятник Ленину и — сделал паузу, — все памятники советской и царской эпох.
«Феникс» недоговорил, по стройным рядам рот ополчения пронесся гул, крики:
— Не позволим, не дадим!
Кто-то вспомнил Сталина
— Не зря их Сталин в сорок четвертом из Крыма попер за предательство, сотрудничество с фашистами. Они еще тогда наших резали, сейчас все повторяется, предатели!
«Шелест», слушая «Феникса», разглядывал ряды ополченцев, сравнивая численность противоборствующих сторон.
«Татар на площади раз в шесть больше, и если бы дошло до схватки, то кровопролития не избежать, нам сегодня чудом повезло».
Из раздумий «Шелеста» вывел громкий и уверенный голос «Феникса»:
— Командирам рот определить со своими людьми способ связи и прибыть в штаб для координации действий.
По-военному звучали команды. Ополченцы подходили к командирам, обменивались телефонами и расходились. Все понимали: схватки не избежать, татары переступили красную черту.
ГЛАВА 4
ПРОТИВОСТОЯНИЕ
— 1 —
Киев, американское посольство
В приемной посла сегодня было людно как никогда. Посетители уходили и приходили, решая различные вопросы. Но посол сегодня ожидал того, кто смог повторно воплотить в жизнь идеи демократии теперь на Украине, приблизив его страну еще на шаг ближе к дестабилизации России.
Посол усмехнулся. Почему-то вспомнился девяносто первый, развал и ликвидация СССР. Тогда этого никто не ожидал. Глиняный колосс рухнул в одночасье, неожиданно и быстро. Правда, этому способствовали долгие годы оперативной, подрывной и идеологической работы среди молодежи той, теперь не существующей страны. Жвачка, джинсы, битлы, порнография, материальная заинтересованность, вербовка лидеров — и вот рухнул Варшавский договор, а за ним и СССР.
Усмехаясь, посол сравнивал ту и эту молодежь. «Да, этих жвачкой и порно не возьмешь, а вот формирование патриотизма на «бандеровской» идеологии, идентичности нации и ненависти ко всему русскому, воспитанному в новом поколении — это да».
Проект «Анаконда», по развалу СССР действовал и сейчас, только теперь вместо СССР врагом стала Россия, и на сегодня проект действовал успешно. Неожиданно для Америки и всего западного мира сидящая на двух стульях украинская власть рухнула, власть захватили неонацисты, исповедующие запрещенный во всем мире фашизм. И что-то с этим нужно было делать.
Послу вспомнился тот далекий сорок пятый, победа всего цивилизованного мира над фашизмом и … фашистские лидеры, вопреки здравому смыслу, скрывшиеся в Америке, создавшие блок НАТО. Сегодня, как и тогда, его страна идет на сближение с фашизмом, заигрывая со вновь появившимися лидерами.
Посол с досадой усмехнулся. «Да, на что только не пойдешь, чтобы уничтожить Русский мир, и все-таки мы тогда победили». От приятных воспоминаний посол усмехнулся, потирая руки.
Миловидный женский голос секретаря прервал его мысли.
— К вам «Люцифер».
******************************************************************
По ковровой дорожке шел мужчина среднего роста, на вид за пятьдесят, с неприятными чертами лица. Лысый, с маленькими глазками и мешками под ними, остро заточенные скулы и висящие щеки.
«Не хватает рогов, — подумал посол, рассматривая приближающегося к нему человека, — и будет соответствующий персонаж. С кем приходится работать?»
О приближающемся человеке посол знал все. Готовя очередную «оранжевую революцию», ЦРУ досконально изучило кандидатуры оппозиции, рассматривая в их рядах достойного лидера, не имеющего связей в России и с Россией, готового быть марионеткой в их руках, безоговорочно выполнять приказы и вести Украину в нужном для Америки русле. Таким кандидатом оказался «Люцифер». Ко всем прочим «достоинствам», «Люцифер» был баптистом, когда-то возглавлял одну из сект в Америке. Он не просто ненавидел Русский мир, он ненавидел все православное и тот духовный мир, которым жил некогда единый славянский народ.
«Только этот человек может насадить, воспитать в молодежи безжалостную ненависть к русским и их вере, — размышлял посол, рассматривая «Люцифера», — ну, конечно же, не без нашей помощи», — подытожил свои выводы посол, поздоровавшись с посетителем.
— Как дела? — произнес посол с улыбкой на лице. — Вас можно поздравить с победой?
На каменном лице собеседника не дрогнул ни один мускул. Посол смотрел тому в глаза, не в силах прочитать мысли стоявшего перед ним человека. Наконец, прервав молчание, «Люцифер» металлическим голосом произнес: