Страница 6 из 72
— Повязка накладывается...
В роте шла медицинская подготовка. Через плечо у некоторых добровольцев висели санитарные сумки с красным крестом на белом фоне. «Шелест» остановился возле женщин, вслушиваясь в тему занятий, разобрав «Ожоги и оказание первой медицинской помощи», слегка удивился. Но по мере рассказа «Шелест» понял: костяк роты — те, кто только что, вчера, чудом вырвались из Корсунь-Шевченковской мясорубки.
«Решительность, — пронеслось в голове «Шелеста», — в их глазах блеск решимости бороться».
Рассматривая стоящих перед ним женщин, «Шелест» вдруг понял: эти могут дать фору многим здесь присутствующим мужчинам. То, что он услышал дальше, повергло его в шок.
******************************************************************
Избиение нациков в Мариинском парке закончилось к вечеру. Опустевший лагерь антимайдановцев, догорающие палатки, лежащие в парке бездыханные тела, где-то еле-еле слышен стон раненых. Быстро опустившаяся темнота развела противоборствующие стороны.
Еще вчера, вдохновленный чувством патриотизма, Саня выехал в Киев, а теперь стоял, рассматривая последствия дневного сражения. Он был в шоке от произошедшего и вспоминал, как все начиналось. Быстрая езда, патриотические песни. Бодрое, приподнятое настроение земляков. Киев, Мариинский парк, быстро сооруженный лагерь.
«Почему здесь? Кто дал команду? — крутилось в голове Сани, вслушивавшегося в стоны людей, оставшихся в парке. — Да это теперь и неважно».
Саня анализировал ситуацию, перед глазами у него промелькнул тот день. Радостные земляки, занятые каждый своим делом. Кто-то готовит еду у костра, кто-то охраняет периметр лагеря. Детский смех, раздающийся внутри лагеря, развевающиеся флаги и транспаранты в поддержку президента, неожиданно появившиеся как бы ниоткуда разведчики «правосеков».
Кто первый начал эту бойню, доселе неизвестно. В лагерь антимайдановцев полетели дымовые и звуковые гранаты. Крики детского страха раздались над лагерем Мира. Охрана жестко приняла нападавших по периметру лагеря. Выбегающие из палаток люди в панике, не понимая, что происходит, метались по парку, пытаясь организовать оборону лагеря.
Сражение с каждой минутой разгоралось все сильнее и сильнее. К «правосекам» подошло подкрепление. В воздухе раздались выстрелы, летели «коктейли Молотова». Под превосходящими силами «правосеков» охрана отступала внутрь лагеря, пытаясь зацепиться, выиграть время, дать возможность женщинам и детям покинуть место смерти. Лагерь пылал. Казалось, в этом полыхающем аду не выжить никому.
— Все сюда, все сюда! — Саня все отчетливее и отчетливее слышал спасительные крики. Кто-то, невидимый в огне и дыму, призывал антимайдановцев отходить к спасительному месту, пока невидимому, но внутренне ощущаемому всеми.
«Наши», — мелькнуло в голове Сани.
Из густых клубов черного дыма показалась фигурка «беркутовца». Один, второй, третий. Из дыма они появились, как ангелы, несущие одним жизнь, другим смерть. Неожиданно раздавшиеся автоматные очереди внесли смятение и хаос в ряды атакующих «правосеков». Казалось, еще немного — и победа у них в руках. Теперь крымский «Беркут» спасал своих. И никакие приказы не применять оружие не могли их остановить.
«Правосеки» пытались оказать сопротивление. Укрываясь за деревьями, кто-то из них вяло отстреливался, не понимая, где свои, где чужие, кто-то бежал, пытаясь уйти от града пуль, несущих смерть. Трагедии добавляли густые клубы черного дыма, охватившего весь лагерь. В этот день победа была за крымским «Беркутом». Спасенные земляки и больше двадцати убитых «правосеков», тела которых лежали в разных концах антимайдановского лагеря.
— Ночью принято решение формировать колонну, гражданских из Киева выводить, — произнес старший «Беркута».
Многих мужчин Антимайдана эта новость ввела в шок.
— Это предательство!
— А как же вы?
— Что с вами будет?
С разных сторон на старшего крымского «Беркута» сыпались вопросы. Ободренные успехами победы люди отказывались покинуть земляков, которые, оставшись, будут умирать за них.
— Мужики, на вас женщины и дети, вопрос закрыт.
Еще долго шли дебаты, но волевое решение «Центра» привело всех к разуму.
— Мы сразу за вами, нам здесь делать больше нечего, нас «слили», — успокоили антимайдановцев.
Крымчане готовились к выходу.
******************************************************************
Колонна из восьми автобусов двигалась по пустым улицам Киева. Семь автобусов с мирными людьми в сопровождении автобуса внутренних войск. Колонна растянулась. Поворот, еще поворот. Улица за улицей. Колонна шла домой. Вот окраина города, замелькали дома частного сектора.
В автобусе, где находился Саня, стало весело, напряжение ушло. Люди радостно обсуждали детали боя. Вспоминали страх и победу. Кто-то хвастался трофеями. Каски, дубинки, щиты четырнадцатой сотни, отобранные на поле боя у поверженного противника. Саня слушал земляков, и от предчувствия чего-то опасного сердце заныло. Что-то не отпускало. Он поглядывал раз за разом в окна автобуса, Сане казалось, что за ними кто-то наблюдает, и что все как-то просто. В этот момент он и предположить не мог, насколько недалек от истины.
Растянувшись, колонна вышла из города и устремилась на юг. Казалось, опасность позади, люди вырвались из смертельных объятий, но как же все ошибались. Крымчане медленно направлялись в смертельную ловушку, из которой многие не выйдут никогда.
******************************************************************
Чье-то «Ну что, вроде вырвались» прервало размышления Сани. Он обернулся на реплику и увидел пожилого мужчину лет шестидесяти.
— Что? — задал вопрос Саня.
— Говорю, вроде вырвались, — произнес мужик. — Киевскую область прошли, в Черкасскую зашли.
Саня молча кивнул, отвернувшись от мужика к стеклу и всматриваясь вдаль.
******************************************************************
Первый блокпост прошли с ходу, буквально разметав перекрывших движение людей. Крымские праздновали победу, ободренные очередным успехом.
— Этого возьмем с собой, потом отпустим.
Возражать землякам Саня не стал, хотя и подумал, что это перебор. Почему? Он и сам объяснить это не мог. Усталость, стремление скорее выйти и дойти как можно быстрее домой. «Да, в конце концов, прокатится с нами, отпустим». Саня смотрел на задержанного местного жителя.
— Я… я… я… с… с… с… — мужик от страха не мог выговорить ни слова.
— Давай в автобус, ты наша страховка, — раздался чей-то голос.
Местный мужик кричал и упирался, не желая заходить в автобус.
— Да давай ты! — резкий удар в солнечное сплетение переломил мужика пополам, заставив замолчать. Минута — и мужик в автобусе.