Страница 2 из 76
Глава 2
Ускоренная подготовка к празднику.
Деревня в возбуждении ожидает самого большого фестиваля в этой части мира.
В Орнасе я объявил, что через десять дней в Дарграге состоятся гуляния, на которые обязаны явиться все, кто может ходить. Как минимум полторы тысячи человек должны прийти к нам в пустыню из Фаргара, Дигора и Орнаса, чтобы пить и развлекаться несколько дней подряд.
Таким образом я хочу укрепить наш шаткий союз.
Но стоило мне пропасть в горах, как деревня забила на это событие. Теперь я вернулся и вместо десяти дней у нас осталось всего шесть для подготовки. Соплеменники носятся между домами, считают, сколько у них есть столов, стульев, свободных мест в комнатах.
Пусть гости и придут со своей едой, но расселить на ночёвку такую кучу народа — проблематично.
В целом жители хорошо восприняли новость о большом празднике. Ещё бы! Это одна из тех вещей, которые Дарграг умеет делать превосходно — гулять и веселиться. Им только дай повод!
И лишь Хоб ходит с недовольным лицом.
— Чего ты такой кислый? — спрашиваю.
— Ничего, — отвечает.
— Твоей кислой рожей можно железо растворить.
— Просто у меня нехорошее настроение.
— Так иди со своим настроением домой и сиди там, чтобы не портить окружающим радостное предвкушение.
С таким же недовольным видом Хоб уходит. Я знаю, что он ненавидит Фаргар и очень не хочет оказаться рядом с ними за одним столом — то же самое испытывают все остальные жители. Но они, по крайней мере, с воодушевлением восприняли новость, что теперь наши потомки не будут умирать от рук жителей этой деревни.
На эти шесть дней каждому жителю нашлась работа.
У кого умелые руки — рубят деревья и собирают из них скамейки. У кого не очень — уходят к подножью, чтобы насобирать трав для чая, ягод для свежего сока, грибов для салатов.
Никто не сидит без дела.
— То есть, — говорит Вардис. — Ты был в том времени, когда я ещё не родился?
— Так и есть, — говорю.
Мы с Вардисом, Брасом и Арназом собираем корешки врадора, крупные части которых можно использовать как терпкую добавку к напиткам. Я рассказал им о произошедшем со мной в последние дни, но они тупо уставились на меня, словно я заговорил на инопланетном языке.
— Подожди-подожди. Ты перемещался… но не вправо и влево, вверх и вниз. А вперёд и назад… во времени?
— Всё так.
— Всё так, — подтверждает Хума.
Хума трётся о моё плечо и легонько покусывает в знак большой любви. Летучая мышь больше всех обрадовалась, когда меня нашли. Она пыталась привести друзей к моей пещере, но сама заблудилась.
Окружающие слушают мои слова и не могут понять, о чём я говорю. В этом мире не существует телевидения, библиотеки с художественными книгами слишком далеко. Само понятие путешествия во времени не знакомо местным жителям. Они изо всех сил стараются осмыслить сказанное, но это попросту не укладывается у них в голове.
Они никогда не думали о времени в этом ключе.
Время для них — всего лишь смена дня и ночи. В Дарграге есть система счёта, чтобы определять сезоны, отмечать дни рождения и знать, когда засевать землю одомашненными культурами. Но они не считают года, не назначают им цифры и понятия не имеют, что означает «отправиться в такой-то год».
Средневековые люди верили в геоцентрическую модель солнечной системы, полагая, что Солнце крутится вокруг Земли. Это казалось логичным и легко объяснимым: мир стоит на месте, а жёлтый шар каждый день встаёт над горизонтом. Это мировоззрение появилось из их жизненного опыта.
Здесь же время воспринимают примерно так же: пустыня не меняется с годами, хребет остаётся на месте. Вот и времени не существует. Есть лишь люди, которые стареют.
— Это всё жёлтая жемчужина, — говорю. — Она позволила мне путешествовать во времени.
— Тебе не кажется, что это — уж слишком сильная вещь? — спрашивает Арназ.
— Так и есть. Женщина с тёмно-жёлтой кожей сказала, что обычно она просит за эту силу у человека всё, что он имеет. Вообще всё. Но так как я просто пытался выбраться из пещеры, то она дала мне её почти бесплатно.
Арназ прав: выбраться из пещеры можно было гораздо легче, не обязательно путешествовать на тысячи лет назад, а затем на столько же вперёд, чтобы преодолеть каменную стену. Всё равно, что резать тонкий бумажный лист бензопилой.
Но в тот момент у меня не было другого способа выбраться.
И мне в руки дали бензопилу.
— Но самое главное, — говорю. — Я увидел чёрный хребет таким, каким он был очень давно. У нас в деревне ходит легенда, что горная гряда — позвоночник гигантского существа, умершего много лет назад, но никто не воспринимает её всерьёз. Однако, это правда! Мне удалось увидеть его собственными глазами! Эту тварь зовут Перуфан и он уже многие века лежит мёртвый.
Вкратце описываю всё, что успел увидеть в прошлом. Рассказываю, и мурашки идут по коже. Никогда не забуду это ощущение: смотрю вдаль и вижу как целый горный хребет перемещается в сторону. Огромная рептилия, у которой от носа до хвоста тысячи километров. И эта штука ещё двигается.
— В том времени я встретил мальчика, который утверждал, что таких титанов на свете несколько штук. Но мёртв, кажется, только наш. Только Перуфан.
— От чего он умер? — спрашивает Брас.
— Надеюсь однажды выяснить.
— И всё это было… в прошлом? — снова спрашивает Варис.
— Сколько раз тебе ещё повторять? Я отправился на много веков назад, когда Дарграга ещё не существовало.
— Назад во времени?
— Неужели это так сложно понять? Представь, что по времени можно путешествовать так же, как по пустыне.
— Я не могу этого представить, — говорит брат.
— В таком случае просто поверь моим словам. Я отправился туда, куда невозможно добраться ногами. И увидел, что чёрный хребет — на самом деле позвоночник гигантского существа, что прямо в этот момент находится под землёй. Если ты возьмёшь лопату и начнёшь копать вниз, то увидишь гигантские пластины его чешуи.
— Ты не шутишь? — спрашивает Арназ. — А то я слушаю тебя и не могу понять, смеяться мне или ужасаться.
— Поверь, я сам до сих пор не могу прийти в себя. Всё что ты видишь сейчас — одно больше существо. Вот это, — указываю на ближайшую скалу. — Вон то, — указываю на дальнюю скалу. — А так же вообще всё вокруг, — указываю на всю землю под ногами. — Одно гигантское существо. Я говорю это и понимаю, насколько абсурдно звучат мои слова. И это при том, что я сам видел, как оно движется. Представляю, с каким скепсисом сейчас слушаете вы.
— Что ты собираешься делать с этим знанием? — спрашивает Брас.
— В будущем я хочу выяснить как можно больше о титанах. Сколько их, как они выглядят, как их зовут. Собрать как можно больше информации. У меня не хорошее предчувствие на этот счёт.
Как только я окажусь достаточно далеко на западе, где может быть цивилизация и библиотеки, постараюсь найти о них как можно больше, узнать отчего умерла рептилия и, если будет такая возможность, увидеть тех, что ещё остались в живых.
Насколько же большой этот мир, если в нём существуют такие гиганты.
И насколько он болен, если такие гиганты умирают.
— Может, будешь уже ходить на двух ногах, как все нормальные люди? — спрашивает Вардис.
Не так давно я понял, что могу поднимать самого себя в воздух с помощью голубой жемчужины. Левитировать над поверхностью, не касаясь земли. Летать, парить, перемещаться по воздуху точно шарик с гелием. Пока это возможно всего несколько секунд раз в час, но однажды это время увеличится. Все жемчужины привыкают к своему хозяину и дают больше силы со временем.