Страница 21 из 27
Тут уж Маша не стерпела. Хоть Нина Николаевна не позволяла выходить в сад в одной рубашонке, на этот раз Маша забыла обо всём. Она открыла одну дверь, другую, третью и вышла на терраску. А с терраски — прямо в сад. И тотчас увидела свою жар-птицу.
И жар-птица увидела Машеньку. Она слетела с верхней ветки на ветку пониже. Потом на другую, ещё пониже. Посмотрела на Машу изумрудным глазом и сказала:
— С добрым утром, Машенька!
Маша очень удивилась:
— Ты умеешь говорить?
— Я всё могу, — сказала жар-птица.
— Да ну! Всё-всё? — не поверила Машенька.
— Всё, — сказала жар-птица и спросила вдруг: — Ну скажи, чего ты хочешь?
Маша, не подумав, ответила:
— Малиновое перышко, как у тебя на грудке.
— Возьми, — проговорила жар-птица и обронила на траву, прямо возле Машиных тапочек, малиновое перышко.
— Спасибо! — сказала Машенька и схватила поскорее перышко в руки, чтобы ветерком его куда-нибудь не унесло. Какое оно было мягкое, какое шелковистое!
— А ведь оно волшебное, — сказала ей жар-птица.
— А чем же оно волшебное? — спросила Машенька.
— А тем оно волшебное, — ответила жар-птица, — всё может сделать, что ты у него попросишь.
Сказав это, жар-птица взмахнула крыльями и улетела. Только Машенька её и видела!
— Маша, Маша, как тебе не стыдно! — услыхала Машенька голос Нины Николаевны. — Я думала, ты девочка дисциплинированная, а ты, оказывается…
И она стала бранить Машеньку: зачем в одной рубашонке выбежала в сад.
Маша хотела было объяснить, что встретила жар-птицу, самую настоящую, и, увидев, позабыла, что можно делать, а чего нельзя. Но вместо этого она сказала:
— Я больше не буду! — и поскорее кинулась прятать своё волшебное перышко в самое лучшее место.
А самое лучшее место — это была железная коробка от леденцов, которые мама привезла на родительский день. Леденцы-то она съела давно, а коробка осталась.
«Ну вот, — подумала Машенька, закрывая накрепко крышку коробки, — теперь что захочу, то и попрошу! Всё оно может сделать, волшебное перышко».
А что попросить у волшебного перышка? Чего бы ей хотелось? Вот этого-то Машенька и не знала. Начала она думать и голову ломать.
Может, чтобы мама и папа, бабушка и дедушка скорей приехали навестить её? Так они же совсем недавно были! Может, чтобы Анна Афанасьевна, няня младшей группы, клала ей побольше изюма в компот? Но Анна Афанасьевна и так кладёт много, да ещё приговаривает: «Ешь, ешь, Машенька, на здоровье! Я знаю, ты изюм любишь!»
И никак не могла придумать Машенька, чего бы ей попросить у волшебного перышка. Всё у неё было.
И небо наверху было такое спокойное, такое доброе. Вот разве вечером пролетит самолёт… Но огни на самолёте тоже были добрые и спокойные: один красный, вроде звезды на их домике, другой зелёный, как трава на солнце, а третий светлый-светлый, как электрическая лампочка, которую зажигают на терраске, когда стемнеет.
Но однажды всё-таки волшебное перышко сделало то, о чём попросила Маша.
В этот день с утра погода была очень хорошая. Но после обеда откуда-то надвинулась большая лиловая туча, по небу забегали длинные блестящие молнии, загрохотал гром и пошёл сильный дождь.
И вот тут-то хватились, что пропал маленький Алёша. А куда он мог пропасть, никто не знал. Ведь он только что обедал вместе со всеми.
Принялись его искать. И Нина Николаевна, и Анна Афанасьевна, и вся малышовая группа. Всё обыскали. Но Алёши нигде не было. На помощь прибежали ребята из старшей группы. Пришла даже сама заведующая.
Все были тут. Все налицо. Все, кроме Алёши.
А гроза ой-ой-ой какая! Такого дождя Маша никогда в жизни не видывала. Вдруг Алёша сейчас где-нибудь в саду под дождём? Бедный, как ему там плохо!
И она кинулась скорее к террасной двери. Но Федя из старшей группы её остановил:
— Не мешай нам, Маша! Мы человека ищем. А ты ещё маленькая, чтобы искать. Уйди. Не вертись под ногами.
Маша очень обиделась: если она маленькая, так что же ей — оставить Алёшу в беде?
И тихонько, чтобы Федя не услышал, она шепнула:
— Перышко, перышко, сделай, чтобы Алёша нашёлся.
И не успела она это сказать, как увидела Алёшу. Он стоял в саду под деревянным грибком-мухомором. Его было трудно заметить — такой лил дождь и столько воды стекало с крыши грибка-мухомора.
Но Маша всё-таки разглядела Алёшу и закричала:
— Да вот же он! Вот, вот, под грибком стоит!
Нина Николаевна только руками всплеснула:
— Алёшенька!.. — и со всех ног кинулась под дождь, схватила Алёшу в охапку и притащила на терраску.
Ну какой же он был мокренький! И с ресниц у него капал дождь, и волосы совсем промокли…
Все принялись вытирать, переодевать Алёшу. А Маша натянула ему на ножки сухие чулки.
Оказывается, как хорошо, что у неё было волшебное пёрышко от самой жар-птицы!
Про Машеньку, маленькую рыбку и янтарный камушек
В конце зимы Машенька заболела. Она болела очень долго и очень долго не ходила в детский сад. А когда выздоровела, то стала такой худенькой, что доктор сказал:
— Надо девочку везти к морю.
— Раз надо, так надо, — сказал дедушка.
Через несколько дней он пошёл и купил три билета — Маше, бабушке и себе.
Потом они уложили в чемодан свои вещи и поехали на вокзал. Мама и папа никак не могли поехать вместе с ними к морю, они только проводили их до вокзала.
Бабушка, дедушка и Маша ехали долго. Даже ночью. Даже обедали и пили чай в вагоне. А к утру приехали на берег моря.
Это было большое и красивое море. Оно тянулось до самого края неба. Весь берег у него был из песка. У самой воды лежали голубые, розовые и белые ракушки.
…Однажды вечером, когда садилось солнце, Машенька и дедушка гуляли по берегу моря. И вдруг Машенька увидела на том краю моря, у самого неба, удивительный город — весь золотой! Все дома там были золотые. А деревья совсем розовые!..
— Дедушка, смотри, какой за морем красивый город! — сказала Машенька.
Но дедушка в ответ покачал головой:
— Да нет, Машенька. Это не город, это облака.
Машенька не поверила: какие же это облака? Неужели дедушка не видит дома, деревья?
— Придёшь сюда утром, и никакого города не будет, — сказал дедушка.
И правда: утром Маша прибежала на берег, а города уже нет!
Но зато вечером, на закате солнца, она опять увидела за морем город. На этот раз он был ещё красивее! Большие ворота там были распахнуты настежь, будто в городе ждали гостей. А от ворот, через всё море, прямо к тому берегу, где стояла Машенька, протянулась широкая блестящая дорога. Она была словно из твёрдой, звонкой меди, как бабушкин таз для варенья, который остался в Москве.
«Ладно, — подумала Машенька, — вот прибегу сюда и, когда никого не будет, пойду по этой дороге в тот город!»
А пока она всё глядела и не могла наглядеться на чудесный город… Даже играть ей не хотелось. И напрасно новая подружка, с которой она здесь познакомилась, звала её:
— Идём прыгать через верёвочку, Маша! Ну почему ты не хочешь?
Но Машенька отвернулась: не пойдёт она играть. Надоело ей прыгать через верёвочку.
Ах, как хотелось бы ей побывать в том прекрасном городе за морем!
Как-то раз Машенька играла у самой воды. Рядом с большим морем она вырыла в песке своё маленькое море. То и дело сюда из большого моря волнами захлёстывало воду — голубую, прозрачную и совсем тёплую.
И вдруг Машенька увидела: в её маленьком море бьётся и трепещет рыбка. Не выдуманная, а настоящая. Только совсем крошечная, не больше мизинца.
Машенька очень обрадовалась. Она поскорее поймала рыбку, чтобы снести её к бабушке и дедушке, чтобы показать своей новой подружке. А рыбка лежала у неё на ладони такая холодненькая и мокренькая!.. Она глядела Машеньке прямо в глаза и быстро-быстро дышала. На её спинке были видны все косточки.